Пассажир без багажа - Анна Малышева

Но звонок повторился. Тот, кто звонил, нажал на кнопку несколько раз – быстро, резко, нетерпеливо. Варя не выдержала. Осторожно ступая, стараясь, чтобы не скрипел рассохшийся паркет, она пересекла комнату, где в кресле сидел труп, прошла в прихожую и остановилась в нескольких шагах от двери. Звонков больше не было, зато она расслышала за дверью куда более пугающий звук. Это был звон ключей. В следующую секунду ключ вставили в замок и повернули. Несколько щелчков… Варя видела, как повернулась дверная ручка, и как она тут же вернулась в прежнее положение. Она обливалась ледяным потом.

«Откроют и увидят меня. И труп! И я ничего не смогу объяснить!» – в отчаянии думала она. Снова зазвенели ключи, теперь пытались открыть второй замок. И только сейчас до Вари дошло, что она задвинула щеколду. А значит, замки могут сколько угодно отпирать и запирать – дверь не откроется. Во всяком случае, ее не смогут открыть снаружи. Эта мысль принесла ей секундное облегчение, но тут же она запаниковала с новой силой. «Да, открыть не смогут, но поймут, что кто-то заперся изнутри! А значит, не уйдут!»

Она рассуждала правильно, потому что ключ вынули из замка, снова позвонили и затем начали стучать. Стук получался негромкий, так как дверь была обита утеплителем и дерматином, но Варе казалось, что стучат ужасно – наверняка, этот звук слышит уже весь дом.

– Да что он там – умер?! – услышала она раздраженный женский голос.

«О боже мой, если бы вы знали, что угадали! – в смятении подумала Варя. – Но куда же мне-то деваться?!»

– Он заперся на задвижку, – сказал мужчина. Его голос прозвучал хрипло, и он тут же закашлялся, как будто был сильно простужен.

– Я вижу! – раздраженно ответила женщина. – Черт-те что, он же обещал, что будет дома!

Мужчина посоветовал ей позвонить еще раз. Варя расслышала за дверью еще один голос и содрогнулась. Голос принадлежал ребенку, маленькому мальчику. Тот жалобно спросил, но о чем – она не поняла. Теперь она начинала догадываться, кто стоит за дверью. «Наверняка, родители Лизы и ее сын! Если мальчик все это увидит… Нет, нет, это он запомнит навсегда!»

Только эта мысль придала ей мужества, чтобы сделать шаг к двери и отодвинуть щеколду. Это совпало со звонком, который в тот же миг нажала нетерпеливая рука. Варя открыла дверь и увидела немолодую пару – мужчину и женщину в спортивных костюмах, а за ними маленького мальчика с потрепанным желтым медведем в руках. Молчание длилось недолго – Варя видела, что родителей Лизы переполняют чувства, и они не могут заговорить только от растерянности. Наконец, женщина не выдержала:

– А вы что здесь делаете? Вы кто?

– Я подруга Лизы, – торопливо ответила Варя. – Я зашла, потому что дверь была открыта… Я вас очень прошу, не входите! – воскликнула она, увидев, что женщина весьма решительно собирается отодвинуть ее в сторону и войти.

Та потрясенно переспросила:

– Не входить?! Как это? Это, между прочим, наша квартира, вы в курсе?! Да что случилось? Николай дома или нет?

– Он дома, но…

– Дайте войти, – резко сказал мужчина и первым протиснулся мимо Вари. Он прошел прямо в комнату, и женщина услышала его громкий кашель. Видимо, тот поперхнулся при виде зятя… Она схватила за руку мать Лизы:

– Отведите ребенка на кухню. Не пускайте его в комнату! Прошу вас!

Та была настолько обескуражена, что послушалась. Мальчик рвался заглянуть в запретную комнату – наверное, ему померещилось там что-то очень интересное, вроде новогодней елки. Но бабушка (это слово никак не подходило весьма моложавой даме) буквально втолкнула внука на кухню и плотно прикрыла за ним дверь. После чего тоже побежала в комнату. Варя, чуть помедлив, пошла за ними.

Мужчина и женщина стояли посреди комнаты и очень напоминали ей участников игры «море волнуется, раз!». Они замерли в тех позах, в каких увидели Николая – тесть с прижатыми ко рту ладонями, теща с занесенной рукой. Видно, она приготовилась отчитывать пьяницу, но слова замерли у нее на губах, а рука в воздухе. Наконец, женщина повернулась к Варе и еле слышно спросила:

– Он что, мертвый?

– Да, – так же тихо ответила та. – Мне кажется, его убили.

– Убили?! – Тесть подошел блоиже к Николаю и теперь рассматривал лужу крови на полу, пистолет… Потом, явно перебарывая себя, осмотрел рану на голове. Жена не решалась подойти к нему и принять участие в освидетельствовании тела. Она глядела на все это с каменным лицом, не выражавшим никаких чувств. Даже выражение изумления исчезло. Варя осторожно поглядывала на нее и все больше убеждалась – зять был вовсе не дорог этой даме. «А может быть, после смерти дочери ее уже ничто не трогает, – подумала Варя. – Какая судьба! Вчера утром погибла дочь, сегодня днем – зять. Это кого угодно сломит. Но кажется, не ее».

Мужчина случайно наступил в лужу крови и брезгливо отшатнулся. На паркете остался темный, влажный след от его ботинка. В тот же миг из кухни выбежал ребенок. Его послушания хватило ненадолго. Увидев отца в кресле, мальчик замер, прижимая к груди игрушку, а потом повернулся к бабушке:

– Ба, что с папой?

Та схватила его на руки и увела в другую комнату. Оттуда послышался детский плач. Возможно, ребенок ничего не понял, но все-таки напугался и теперь никак не мог успокоиться. Мужчина взглянул на Варю так, будто только что вспомнил о ее существовании.

– Как это случилось? – прохрипел он. Его снова начал душить кашель, он раскраснелся и приложил руку к горлу. Варя, путаясь в словах, рассказала, что зашла сегодня, потому что Никлай позвонил ей и попросил навестить его. Она пробыла здесь совсем недолго, потом ушла, и все еще было в порядке. Но ей пришлось вернуться, потому что она забыла плащ. В доказательство Варя предъявила плащ, но мужчина даже не взглянул на него.

– Дверь оказалась незапертой, – рассказывала Варя.

– Плащ был в той комнате.

Она указала на дверь в смежную комнату.

– Я прошла туда, взяла плащ и задержалась… Чтобы позвонить по телефону.

Она врала на ходу. Варя и сама бы не могла объяснить, почему она так упорно скрывает, что вернулась за письмом. Ей не хотелось, чтобы кто-то узнал об этом. Как бы то ни было, но его содержание касалось только ее. А она не сомневалась, что родители Лизы захотят прочитать письмо, чтобы разобраться, в чем было дело.

– Когда я звонила, то услышала громкий звук… Я не поняла, что это выстрел. Потом шаги – кто-то вышел из квартиры и хлопнул входной дверью. А когда я выглянула в комнату, Николай сидел здесь… Мертвый.

– Я что-то не понял, – перебил ее мужчина. – Он что – спокойно ждал, когда его убьют?

– Он был пьян. Он спал, когда я вернулась, и я не захотела его будить.

– Он что – при вас напился? Или вы вместе с ним?.. – спросил мужчина, и в его голосе Варя ясно различила презрение. Она поспешила объяснить, что пыталась этому помешать, но не смогла.

– Он был так расстроен смертью жены, – робко сказала она. – Я подумала, пусть пьет, если ему станет легче…

Такого взрыва эмоций она никак не ожидала. Мужчина покраснел так, будто вся кровь разом прилила к его лицу. Он буквально завизжал – странно и дико было слышать этот звук:

– Какая она ему жена?! Кто выдумал, что она была его женой?! Вы говорите, что дружили с Лизой – так почему утверждаете, что она его жена?! Вы, вообще, кто такая? Первый раз вижу!

Его жена явилась на крик. Варя заметила, что женщина тоже успела поплакать. Наверное, она не смогла сдержаться, оставшись наедине с ребенком. Но как бы то ни было, сейчас она опять держала себя в руках. Она попыталась успокоить мужа, при этом подозрительно оглядывая Варю. А та желала только одного – уйти отсюда, и как можно скорее.

– Если вы не возражаете, то я пойду, – несмело сказала она. – Это все ужасно! Я на ногах не держусь. Можно мне уйти?

– Куда это? – Женщина загородила дверь. – Сперва пусть милиция с вами поговорит. Что это вы сказки рассказываете! Убили его?! А вы куда же смотрели? Сидели в это время в соседней комнате!

– И что вы там вообще делали?! – поддержал ее супруг. – Почему Николай вам позвонил? Как вас зовут-то?

Варя представилась, и те переглянулись. Было ясно – ее имя ничего этим людям не говорило. Женщина пожала плечами и отправилась в смежную комнату, откуда все еще доносились всхлипывания ребенка. Варя поняла, что та звонит в милицию.

Женщина прошла на кухню и уселась за столом, заставленным грязной посудой. По чашкам и тарелкам можно было определить, что обитатель квартиры не слишком привередничал в еде. Остатки кофе, чая, гречневой каши, миска, где в лужице растительного масла купался одинокий кусок лука… Варя сдвинула посуду на угол, облокотилась на стол и закрыла лицо руками. Случилось самое худшее, то, о чем она и думать боялась. Сейчас придется объясняться с милицией. И что она скажет? Правду? Но тогда придется предъявить письмо. «Ну и что в этом крамольного? – уговаривала себя Варя. – Мне-то это никак не повредит! Единственным человеком, которому это письмо может принести вред, является та самая женщина. Антонина… Как там дальше? Но она этого заслуживает, ее беречь нечего. Так что мне делать? Рассказать все?»