Не запирайте вашу дверь - Юлия Эльская

— Да нет…

— Ну, может быть, ты об этом что-нибудь думаешь? — продолжала Вика.

— Пока нет. А вы?

Вика рассказала, как мы ходили рассматривать дома, пострадавшие от вора. Игорь внимательно слушал и, видимо, молча соглашался. Во всяком случае, не возражал.

— Поскольку он залез уже на четыре участка, наверное, он все же что-то брал, — подвела итог Вика. — Значит, надо определить — что. Вот ты бы что на его месте взял?

— Я? — удивился Игорь.

— Ты. Подумай, если бы ты залез на четыре дачи и везде что-нибудь брал, что бы это могло быть?

— Это должно быть одно и то же? — уточнил он.

— Не знаю, — пожала плечами моя подруга. — Вот это мы и должны в конце концов определить.

— Может быть разное, но «из одной серии», — подсказал Владимир Яковлевич.

— Юль, а ты бы что украла? — повернулась ко мне Вика. Наталья навострила уши.

— Еще не решила, — честно ответила я. — Надо подумать. Хотя бы до завтра.

— Отлично, — обрадовалась Вика и хитро подмигнула мне. — Значит, сутки думаем, а завтра вечером здесь же встречаемся и обсуждаем. Папа, ты слышал?

— Да, конечно, встречаемся: завтра Румыния — Швеция. Четвертьфинал.

— Мам, я тоже хочу участвовать. Можно? — настойчиво поинтересовалась Наталья.

Вика кивнула и вопросительно посмотрела на Игоря.

— Договорились, — сказал он.

Через дыру в полу вернулась Ванда, потерлась о мои ноги, потом подошла к холодильнику, села перед его дверцей и, оглянувшись на меня, требовательно мяукнула.

— Брысь, чучело, — укоризненно сказала ей Вика.

За завтраком все сосредоточенно жевали, стараясь не смотреть друг на друга — придумывали, что бы такое украсть. Судя по напряженным лицам, дело шло плохо. Только Вика солнечно улыбалась и мурлыкала себе под нос какую-то мелодию, но ее веселость объяснялась совсем не тем, что она с легкостью перевоплотилась в преступницу.

Поднявшись из-за стола, я почувствовала, что мне необходимо уединиться, иначе я не смогу украсть и пуговицы.

Выйдя на крыльцо, я огляделась. Грядка с морковью давно требовала прополки и находилась на краю участка — это как раз то, что мне нужно! И мимо никто ходить не будет.

Усевшись на маленькую трехногую табуретку, я принялась дергать сорняки и складывать их в старое, дырявое ведро. Грядка становилась все чище, но, к сожалению, дельных мыслей от этого в моей голове не прибавлялось. Я никак не могла сообразить, что заставило бы меня залезть на чужую дачу.

«Дорогая, пора приниматься за работу, — уговаривала я себя. — Тебя зачем сюда пригласили?! Думать? Вот и думай, обед зарабатывай. Тебя здесь кормят, поят, развлекают, посуду за тебя моют, а ты? Ты-то что делаешь?»

С виноватым видом я наклонилась к грядке и вместо сорняка выдернула худую, бледно-розовую морковку. Я отложила ее в сторону и обратилась к самой себе с проникновенной речью:

— Представь себе вещь, которая тебе очень нужна. Так нужна, что за ней ты полезла бы куда угодно: на горную вершину, в темную пещеру, в чужой дом, в горящий поезд, в захваченный террористами самолет, в отделение милиции… Нет! — оборвала я себя. — В чужой дом за вещью?! Ни-ког-да!

Ну хорошо, не за вещью, а за чем? Или за кем?

Я вздохнула. За кем-то, наверное, и полезла бы, но только не за чужими вещами!

— Не расстраивайся, — сказала я себе. — Сейчас мы проведем мысленный эксперимент. Вот по улице идет зять с футляром от флейты в руке, представила? Ты идешь за ним и за ним же зайдешь в его дом. Иди, иди!

Так. Я иду за зятем, он, не оглядываясь, подходит к калитке, я — за ним. Он открывает калитку и идет к дому, потом куда-то за дом, а я… я вросла в землю у калитки и дальше — ни шага. Дальше — не могу!

Что же делать?

Отхожу от участка зятя, иду по улице, иду, иду, наконец останавливаюсь перед другой калиткой, рядом с которой цветут синие ирисы, и… замираю на месте. Стою так секунд пятнадцать и уговариваю сама себя: калитка не заперта, на участке пусто… Ну же! Вперед! Надо всего лишь толкнуть калитку и войти. Ну!

Я медленно открываю калитку, захожу на участок и… вижу лежащее рядом с дорожкой бревно. Облегченно вздохнув, я сажусь на это бревно, и все. И дальше я не иду.

Может, я неправильно рассуждаю? Ладно, буду считать, что я уже залезла в чужой дом, теперь нужно быстро осмотреться, выбрать что-нибудь и унести. Сейчас попробую.

Грядка вдруг уплыла куда-то в туман. Я медленно, почти на ощупь, разыскивала в этом тумане сорняки и вытаскивала их оттуда.

Так. Я в чужом доме. В комнате. Стою у стола. Посмотрела вокруг — схватила то, что было на столе — и бегом отсюда. Уф-ф, перепугалась до полусмерти. А что это у меня в руках? Старая ваза с засохшими цветами.

— Нет, — резко сказала я себе. — Так не пойдет! Что будем делать, дорогая?

— Не знаю, — тяжело вздохнула я-вторая.

— Давай попробуем еще раз, — снисходительно предложила я-первая. — Воровка из тебя не получается, но вдруг получится приличный экспериментатор?

— Хорошо. Я уже там, перед дверью. Открываю дверь, захожу, осматриваюсь. Начинаю дрожать от страха — вдруг кто-нибудь войдет! Что брать? Говори быстрее!

— Успокойся, в доме никого нет. Стой там, где стоишь! — приказала я ей. — Теперь поворачивай голову и называй то, что видишь.

— Стол, стулья, коврик на полу, ободранное кожаное кресло, за ним то ли шкафчик, то ли тумбочка, дверца сломана, из нее торчит желтая шерстяная перчатка, потому что иначе она не закрывается; на этом шкафчике сверху книги лежат… На столе — ваза с трещиной, в ней цветы засохли. Две красные чашки в белый горошек, сахарница с отбитой ручкой… Ничего интересного!

Отыскав среди морковной ботвы крапиву, я схватила ее, обожглась и, отдернув руку, ударилась локтем о ведро с сорняками. Подняв голову от грядки, я увидела Вику, которая порхала по участку, улыбаясь и что-то напевая.

— Как дела? — поинтересовалась она, пробегая мимо.

— Нормально, — ответила я и помахала случайно вырванной морковкой. — Куда ее?

— В суп! — оглядев морковку, поставила диагноз Вика. — Я ее забираю.

Взяв морковь, она направилась к дому, а я, наклоняясь к грядке, краем глаза заметила, как что-то метнулось к кусту на соседнем участке. Присмотревшись, я увидела Розу Дмитриевну, которая из-за куста пыталась рассмотреть, что я делаю.

Вдоль другой канавы прошел по своему участку Ираклий и тоже внимательно посмотрел в мою сторону. А с участка, расположенного наискосок от нашего, за мной наблюдала женщина, которая мыла посуду, пристроив тазик с водой на столике под яблоней.

— Ну, дорогая, попробуем залезть в другой дом, — молча продолжила я беседу с самой собой. — Надо закончить наш мысленный эксперимент. Ты стоишь на крыльце.

— Хорошо, вхожу. Закрываю дверь. На столе стоит телевизор — огромный ящик странного вида, экран размером с блюдце, перед ним линза. Включаю. Гудит, изображения нет. Выключить?

— Не надо. Иди дальше, продолжай осматриваться. Что там, справа?

— Холодильник «Север», снаружи ржавый. Не открывается.

— Дергай сильнее!

— Ага, открылся! Лампочка не горит. Внутри засохший кусок колбасы и банка тушенки, больше ничего нет. Иду дальше, открываю дверь. Видимо, это кухня. У окна стоит плита с красным газовым баллоном. Сильно пахнет газом, зажигать плиту не буду! Рядом ящик с инструментами: молоток, отвертки, клещи, напильники… В углу старые газеты валяются… Это все мне не нужно. Возвращаюсь в первую комнату. Так. Телевизор нагрелся, гудеть перестал, но все равно в нем ничего не разберешь. Ну как, что-нибудь взять?

— Ладно, не надо. Уходи оттуда, — разрешила я.

Наверное, эксперимент был поставлен неправильно, поэтому и не принес результатов. Надо было искать то, что пригодилось бы в Викином доме. Например, новые стулья вместо разваливающихся старых.

— Меня бы, пожалуй, заинтересовали журналы по вязанию, — сказала Вика и посмотрела на Игоря.

Футбол уже начался, но игра была вялой, не очень интересной; Владимир Яковлевич, отвернувшись от телевизора, тоже принял участие в обсуждении.

— А еще я унесла бы зеркало из одного из домов и повесила у нас на веранде, — продолжала Вика. — А потом походила бы по участку и выкопала какие-нибудь интересные растения.

— А я бы взяла шоколадные конфеты, — влезла Наталья. — И шляпу от солнца.

— Юль, а ты? — спросила меня Вика. Спросила-то меня, но смотреть продолжала на Игоря.

— Я все обдумала: возьму семена и книги по садоводству, — ответила я.

— Можно еще журналы, например «Приусадебное хозяйство», — подсказал Владимир Яковлевич.

Вика кивнула ему и снова взглянула на Игоря. Поймав ответный взгляд, она повернулась к отцу.

— Ты, наверное, украдешь топор?

— Верно, инструменты: молотки, отвертки, плоскогубцы, рубанок… И гвозди. Еще могу забрать электропилу.