Пыл невинности - Джейн Бонандер

Маггин испуганно взвизгнул у нее за спиной и куда-то исчез.

– Ну что же, – сухо произнес Алекс, явно намекая на «теплый» прием, оказанный ему енотом. – Вижу, здесь ничего не изменилось. – Он потопал ногами, стряхивая снег, и вошел в дом.

Скотти закрыла за ним дверь и прислонилась к проему – ноги внезапно стали ватными. Она задержала дыхание и ждала, когда он скажет, зачем пришел. Головин повернулся и пристально посмотрел на нее. В его взгляде девушка прочитала неутешительные для себя новости. Она знала, что надеяться бесполезно, но все равно расстроилась.

Алекс с тяжелым вздохом снял куртку и бросил на скамью у стола, после чего огляделся по сторонам. Скотти знала, о чем он думает: вспоминает свое заключение в снежном плену и, скорее всего, жалеет, что пришлось вернуться.

– По-моему, ты собирался никогда не возвращаться сюда, – наконец, набравшись смелости, проговорила она.

Головин подул на озябшие руки и подошел к очагу. Стоя у огня, спокойно сказал:

– Нам нужно поговорить, Скотти.

Ее сердце бешено застучало. Она машинально двинулась к шкафчику со специями и начала готовить чай. Потом неожиданно вспомнила, с каким отвращением он пил ее чай, и остановилась. Пусть катится ко всем чертям! Она хочет чаю, и она выпьет его!

Скотти заварила чай, оставила его настаиваться и подошла к огню.

– Ну, давай, – сказала девушка, стараясь говорить твердым голосом. – Выкладывай, с чем пришел.

Адвокат сел в кресло ее отца. В этом кресле он сидел каждый день несколько месяцев, пока жил здесь. Скотти закусила губу, охваченная противоречивыми чувствами. Она могла понять, почему ее так взволновал его приход. Она мечтала, чтобы он остался… остался в долине навсегда. Только сейчас, когда он вернулся, до нее дошло, что она не ценила его присутствие здесь….

Алекс надел свою обычную маску равнодушия, и по отношению к себе она не чувствовала никакого тепла. И, разумеется, он давным-давно забыл последнюю роковую ночь, проведенную вместе. Она же была уверена, что никогда ее не забудет.

А их прогулки вдоль реки, величественные снежные знамена на вершинах гор, соек, которые таскали у белок орешки? Она хотела напомнить ему о множестве вещей, которые заставили бы его с нежностью вспомнить красоту Йосемитской долины. Но она с досадой признавала, что никакие слова не вернут отношения, когда-то существовавшие между ними.

– Скотти, тебе пора уходить отсюда, – наконец прервал он затянувшееся молчание.

Хотя она и ждала этих слов, сердце ее будто сжала чья-то безжалостная рука. Она знала, что он произнесет их, но не хотела слышать. Да, она подготовила себя к худшему, и все же глубоко в душе теплилась надежда, что пришел он не за этим.

– Понятно, – спокойно кивнула она.

В комнате повисло молчание, тяжелое, как незаконченное предложение. Их встреча должна было произойти как-то по-другому, не так…

– И куда, позволь поинтересоваться, ты предлагаешь мне уйти?

Алекс напрягся: судя по всему, для него этот разговор тоже обещал быть нелегким.

– У меня есть план…

– О, план? – Скотти задрожала от боли и обиды. Ясно, он ни капельки ее не любит! Девушка вскочила со стула и подошла к гостю вплотную. – Если позволите, я вам скажу, что вы можете сделать со своим планом, мистер Высокомерный адвокат из Сан-Франциско. Ты можешь… ты можешь… – На Алекса Скотти сердилась за то, что он принес плохие новости, а на себя – за то, что так сильно его любила и надеялась, будто что-то изменится.

– Так что я могу сделать со своим планом, Скотти? – холодно спросил Головин.

Неожиданно Скотти поняла, что никогда не избавится от него, если не согласится с его планом, пусть и притворно, и начнет спорить. Ведь губернатор поручил ему столь сложное дело по одной простой причине: лучше его с ним никто не справится! Только Александр Головин в состоянии быстро выселить из Йосемитской долины всех жителей. Она же – помеха на пути правительства штата Калифорния. Сейчас ей необходимо время подумать и решить, что же делать дальше. Во что бы то ни стало нужно придумать свой собственный план, а значит, нужно притвориться, что она не возражает, и выиграть время на раздумья.

Скотти опустила плечи и печально сказала, будто смирилась с поражением:

– Извини, я вспылила. Просто… я просто прожила здесь так долго и больше ничего не знаю и нигде не хочу жить. – Она принялась крутить пуговицы на своей рубашке, словно в растерянности. Впрочем, она действительно растеряна. – Я хочу, чтобы ты ушел. Я… я не могу сегодня думать об этом. Может, если бы ты заранее предупредил о своем приходе…

Алекс наклонил голову набок и удивленно поинтересовался:

– Неужели ты не хочешь выслушать мой план, прежде чем выставишь меня за дверь?

Не смейся надо мной! Всякий раз, когда он начинал шутить, Скотти смущалась и теряла бдительность.

– Да, не хочу, – кивнула девушка. – Я… у меня сегодня голова забита совсем другими мыслями. – Она повернулась и направилась в пещеру. – Сегодня обязательно нужно почистить стойло Глории. Я и так слишком долго откладывала уборку. И… и… Роза. О, Розу нужно немедленно подоить. Бедняжка того и гляди лопнет от избытка молока, – быстро проговорила она, боясь, что он прервет ее. – Завтра… Давай обо всем поговорим завтра. Ты… ты вернешься завтра и расскажешь мне о своем плане.

Адвокат встал и пристально посмотрел в глаза девушке.

– Интересно, а где ты предлагаешь провести мне ночь?

– Не знаю! Но здесь ты не останешься! – с вызовом ответила Скотти. Она совсем потеряла голову и не задумывалась над тем, что говорит. Обида заслонила все другие чувства. Они прожили несколько месяцев вдвоем в этом доме. Он был близок с ней, но не любил ее. Скотти боялась, что если он проделал это раз, то у него будет сильный соблазн повторить приятный опыт. А она не знала, сумеет ли остановить его, если он попытается сделать это вновь. Опасалась, что у нее не хватит сил отказать, и не хотела снова испытать унижение.

Алекс слегка приподнял свои черные, как у дьявола, брови и язвительно заметил:

– Так-так. Какой напор, какая сила! А тебе не кажется, моя милая Скотти, что ты слегка перегибаешь палку, когда придумываешь оправдания, для того чтобы прогнать меня?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – покраснела девушка.

– О, значит, не понимаешь… – передразнил он ее на удивление мягким голосом. – А мне кажется, прекрасно понимаешь. Неужели не хочешь еще раз испытать счастье? Может, на этот раз удача улыбнется тебе. Ты не задумывалась над этим?

Она проглотила подступивший к горлу ком и неожиданно поняла, что не в силах больше выносить его присутствие. Стены хижины, казалось, сжались, и Алекс наполнил собой все вокруг. Он опять на что-то явно намекал, и хотя Скотти догадывалась, что это что-то не очень приличное, она все равно не понимала, о чем конкретно идет речь.