Одна медицина. Как понимание жизни животных помогает лечить человеческие заболевания - Мэтт Морган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да, я должен вам кое в чем признаться. Через год после вегетарианского просветления, озарившего меня на Бали, я съел бекон. И вот почему.
Два человека с фамилией Сингер испортили мне Рождество. Первым был профессор Мервин Сингер, ведущий научный сотрудник, рецензент моей докторской диссертации. Я потратил целых три года, чтобы попытаться объяснить иммунологическую концепцию сепсиса. Кто, как не эксперт мирового уровня, поможет тебе разобраться в сложной теме? Я еще никогда так не ошибался. Это было похоже на трехчасовую игру «Кто хочет стать миллионером?», но без подсказок, денежного приза и правильных ответов. Последующая работа над ошибками заменила праздничный гоголь‑моголь, старые фильмы и настольные игры, без которых немыслимо нормальное семейное Рождество. Ученые весьма болезненно воспринимают критику, но именно неправильные ответы и являются двигателями научного прогресса. Изменения и крутые повороты свидетельствуют о том, что наука живет полнокровной жизнью, а не стоит на месте. Испорченное торжество в итоге сделало мое исследование намного, намного лучше. Профессор Мервин Сингер был прав.
Второй Сингер испортил мне не одно Рождество, а все рождественские праздники до конца жизни. У семидесятилетнего профессора Питера Сингера из Мельбурна редкие седые волосы и густые, суровые брови. Его родители‑евреи эмигрировали из Вены. Мать Сингера была врачом и специализировалась на обучении пациентов, имеющих проблемы с психическим здоровьем. Его отец, заядлый любитель кофе, открыл бизнес по импорту чая, после того как ему сказали, что австралийцы кофе не пьют. В 1940‑х годах, чтобы расширить дело, он принялся писать журнальные статьи о правильной варке кофе и, возможно, даже положил начало революции, результатом которой стал флэт уайт, что я держу в руках прямо сейчас.
Я читал книгу Питера Сингера «Практическая этика», когда изучал медицинское право во время учебы. В отличие от традиционных расплывчатых учебников подобного рода, книга Сингера давала четкие решения сложных этических дилемм. Подобно надоедливому попсовому мотивчику, аргументы Сингера проникают в самую глубь вашего мозга. От этих мыслительных червей невозможно избавиться – так они последовательны и логичны.
Другая книга Сингера, «Освобождение животных», изданная в 1975 году, поспособствовала рождению моей диссертации на тему вегетарианцев‑вивисекторов. Я утверждал, что проведение экспериментов на животных в редких случаях может быть морально приемлемым, а вот поедание мяса оправдать невозможно. Я благополучно забыл о своих постулатах или, по крайней мере, проявлял моральное лицемерие до тех пор, пока пятнадцать лет назад не оказался на Бали.
У Сингера с детства были домашние животные. В университете ему подарили бывшую лабораторную крысу. Став носителем гордого имени Рататуй задолго до выхода диснеевского мультфильма, животное заползало ему под свитер и сидело на плече. Обед с канадским студентом Ричардом Кешеном изменил жизнь Сингера и будущие обеды миллионов других людей. Кешен, который сегодня является профессором Университета Кейп-Бретона, отказался от спагетти с мясным соусом в пользу овощного салата. Последовавшая дискуссия привела к тому, что макаронный соус стал для Сингера последним блюдом с содержанием мяса.
Хотя Сингер пропагандирует вегетарианство по разным причинам, его основной аргумент состоит в том, что мы не должны причинять страдания животным.
«Боль есть боль, – бесстрастно говорит он. – Важность предотвращения бессмысленной боли и страданий не уменьшается оттого, что это существо не человек».
По его мнению, любые доводы, выдвигаемые против этого, являются видовой дискриминацией. Расизм, сексизм, эйджизм и любые другие «-измы» – несправедливые взгляды, основанные на незначимых характеристиках. То же самое относится и к негуманному обращению с животными, раз оно обусловлено только биологическим видом.
Хотя боль – основная причина, по которой людям стоит отказаться от мяса животных, этот список можно продолжить.
Производство мяса крайне затратная отрасль пищевой промышленности. Даже курицам, наиболее продуктивным животным, для получения одной калории конечного продукта требуется девять калорий корма. Следовательно, нужно в девять раз больше воды, земли, корма и пестицидов. С красным мясом дела обстоят гораздо хуже. И это мы еще не говорим о цепочках поставок, производстве кормов и скотобойнях. Вклад мясной промышленности в глобальное изменение климата составляет 15 %, и это не считая тех мертвых нежилых зон, что образуются поблизости тех участков рек, куда сбрасываются производственные отходы.
Многим совершенно здоровым животным на протяжении всей их жизни ежедневно дают антибиотики. По этой причине на мясную промышленность приходится более 70 % общего использования антибиотиков. Учитывая, что ВОЗ называет антибиотикорезистентность «смертью современной медицины» и «главной мировой угрозой», одного этого аргумента должно быть достаточно.
Между тем спрос на мясо животных растет с каждым годом. Если нынешняя тенденция сохранится, к 2050 году производство мясной продукции придется увеличить более чем в два раза. Кстати, мясная промышленность – это наиболее вероятная причина следующей пандемии. Пожалуйста, давайте как‑нибудь обойдемся без COVID-20.
Вот так Питер Сингер и разрушил мои праздники, за что я ему премного благодарен. Я хочу общаться с живыми животными, а не с отбивной на тарелке, пусть и невероятно вкусной. И все же я съел сэндвич с беконом.
Был конец долгого рабочего дня. За одну смену от коронавируса умерли три пациента моложе сорока лет. Дети в последний раз увиделись со своими мамами и папами, подержали их за руку и простились с ними, прошептав «Я тебя люблю». Возможно, кусочек бекона стал для меня мостиком в спокойное привычное прошлое, прошлое без COVID-19. Может быть, он просто был вкусным, и в тот день я увидел слишком много человеческих страданий, чтобы думать о страданиях животных. Это нормально. Я не моральный супергерой. В своей жизни я совершал поступки, которыми совершенно не горжусь и о которых ни за что не расскажу своим детям. Бывали дни, когда я вел себя просто отвратительно. Так тоже бывает. Такие дни случаются со всеми.
Главное, чтобы в следующем году подобных дней было меньше, чем в этом. Более 90 % людей, покупающих альтернативные мясу продукты, не являются вегетарианцами, но стараются сократить его потребление, задумываясь об изменениях климата, этике и страданиях животных. Их тоже нельзя назвать моральными супергероями, но они стараются изо всех сил. Если я прихожу в гости к другу, а он приготовил стейки, я не стану от них отказываться. Однако благодаря Сингеру я предпочитаю грибы мясу, удовольствие – боли, а безопасность – приятному вкусу.
Мы уже близки к
