Вавилонская башня (сборник) - А Чеховский

— Мне тоже, — перебил Гарри, — надеюсь, мы видимся в последний раз. Больше тебе не удастся использовать меня в роли катализатора.

— Обидно, — без особого сожаления вздохнул Кройс, — но, если ты на этом настаиваешь, я как-нибудь переживу. Сейчас у меня столько новых идей, что, пожалуй, хватит до конца жизни. Кстати, между прочим, не продашь ли ты мне своего Катодия? У меня есть немного еврасов на счету.

— Прекрасно. Пришлю его сразу же по возвращении, Думаю, он достаточно быстро отравит тебе жизнь. Хотя… — Гарри задумался. Если он был для Кройса катализатором положительным, а Кройс для него — отрицательным, то, продавая Катодия, он, пожалуй, сделал бы Кройсу услугу, а себе — наоборот. Значит, для него это была невыгодная сделка, правда, не известно почему. Гарри усмехнулся изображению на экране — о, нет, он был бы последним глупцом, если б, зная все, отдал Кройсу робота.

— Нет, я не продам тебе Катодия, — сладко сказал он. — Я не дам объегорить себя, антикатализатор ты мой, деструктор ты мой милый.

Кройс что-то недовольно проворчал, но тут же улыбнулся.

— Ну как хочешь, дорогой, как хочешь. Во всяком случае, сердечно благодарю за посещение, всегда можешь на меня рассчитывать…

— Прощай, — холодно сказал Гарри и вышел из кабинета, стены которого были расцвечены мрачным отсветом, дождем огненным, молниями фиолетовых электрических разрядов.

На следующий день Гарри сидел в кресле и мрачно рассматривал из окна своего кабинета зеленую ленту Бульвара философов и небоскребы в центре города. Холодный компресс почти не охлаждал его разгоряченного лба, пустой флакончик из-под успокоительного свидетельствовал о том, что самочувствие Гарри оставляло желать много лучшего. По комнате слонялся Катодий, сыпал искрами, трещал, трясся, словно эпилептик. Гарри на секунду оторвал взгляд от успокоительной зелени бульвара и с отвращением посмотрел на робота.

— Пошел в угол, железный гроб! — рявкнул он. — Эх ты, гадалка! Приключение! Еврасы! Где все это? Где?

— Нееее знааааю, хооозяииин, я действую безззошибочно. Мнеее каажеется, чтттто прииклююючение быыыло и выыы быыли в гооорах.

Гарри запустил в Катодия флаконом, но промахнулся, и прозрачная трубочка покатилась в угол.

— Обманщик! Приключение! А ну, говори, откуда ты знал, что я поеду в горы?

— Когда-то вы вмонтировали в меня секретарскую систему, и она у меня сохранилась в рудиментарном состоянии. Когда пришла телеграмма от Кройса, то, прежде чем этот болтливый ящик, именуемый автоматическим секретарем, переписал телеграмму на соответствующий бланк, я уже знал ее содержание. А почему у вас нет еврасов — не понимаю. В институте изучения роботов должны были заинтересоваться моей исключительной личностью и купить меня у вас по меньшей мере за тысячу еврасов.

— Прочь с глаз моих! — крикнул Гарри.

— Ужжже иддду, хооозяин, — затянул Катодий, — но моя исправность…

— Прочь!

Гарри опять погрузился в состояние апатии. Теперь он проклинал ту минуту, когда отказался продать робота. Да, Кройс-антикатализатор действовал безотказно, а он, как когда-то в школе, первую хорошую мысль испоганил рассуждениями и, как и раньше, страдал за это. Теперь, приняв таблетки, он ясно увидел совершенную ошибку. И хуже всего то, что Кройс об этом знал — его ехидная ухмылка, его «ну как хочешь, дорогой, как хочешь…» Теперь даже разобрать Катодия нельзя, потому что Чуткое Ухо узнает и будет торжествовать.

Гарри поплелся холодильнику и вынул бутылку минеральной воды. Потягивая газированную жидкость, которая показалась ему чрезвычайно вкусной, он опять мысленно вернулся к последним минутам, проведенным в институте. Тогда, по пути к стоянке геликоптеров, он миновал группу ассистентов, окруживших робота-няньку. Светловолосая девушка как раз в этот момент вручала автомату термос с бульоном и калорийные булочки. Не без удовольствия Гарри подумал, что робот был довольно сильный, а Чуткое Ухо с детства не терпит булочек.

СТЕФАН ВАЙНФЕЛЬД

ЛОЖКА

— Что это? — спросили они.

Воспитательница с любопытством посмотрела на небольшой параболоид, оканчивающийся короткой, узкой, слегка выгнутой пластинкой. Металл, из которого был изготовлен этот несложный предмет, покрывала толстая пленка окисла.

— Ложка, — ответила она. — Где вы ее нашли?

— Среди камней. А что значит «ложка»?

— Приспособление, которым люди пользовались во время еды. С помощью ложки они брали различные вещества, так называемую «пищу», и вводили в ротовое отверстие.

Малыши столпились вокруг, с интересом слушая объяснения воспитательницы, которая рылась в памяти, старательно перебирая всю имевшуюся у нее на этот счет информацию.

— Невероятно сложный организм человека перерабатывал пищу, превращая ее в энергию, чтобы синтезировать израсходованные в процессе жизнедеятельности элементы. Это был весьма совершенный автоматический процесс. Ну, а теперь пора…

— Сколько лет может быть этой ложке?

— Надо бы сделать анализы. А так, на глаз, лет, вероятно, двести-двести пятьдесят… Не меньше двухсот. Ну, нам пора…

— Почему именно двести?

— Примерно в это время последние люди покинули нашу планету, и мы остались одни. Для нас это был тяжелый период, хотя тогда мы еще не могли этого осознать. Нам грозила гибель, но мы перенесли все тяготы и начали совершенствоваться.

— А почему люди нас бросили?

— Здесь условия для них были слишком тяжелые, иные, чем на их родной планете. Они ни на минуту не могли снять специальных защитных скафандров, иначе бы их тела немедленно затвердели, а жидкость, циркулирующая в их жилах, тотчас бы застыла. Они были так слабы, что не могли передвигаться самостоятельно, без специальных аппаратов, приспособленных к тяготению нашей планеты.

На этом она хотела кончить, но они не отставали, засыпали ее вопросами:

— Зачем люди сюда прибыли?

— А что они здесь делали?

— Сколько времени тут были?

— Никто толком не знает, зачем они прибыли сюда, — ответила она, — видно, такая у них программа: постоянно летать на незнакомые планеты. Уже высадившись, они обнаружили в коре нашей планеты нужные им вещества. Люди стали добывать их и отсылать на Землю, несмотря на огромное расстояние. Переключитесь-ка на резерв.

Малыши переключились, а воспитательница, успокоенная тем, что у нее осталось еще немного времени, продолжала:

— Сами они не могли ничего делать и пользовались машинами. Вначале привезли несколько штук с Земли. Это были очень неуклюжие и малопригодные в наших условиях модели, с их помощью люди уже на месте изготовили прототипы более совершенных приспособлений, которые могли реализовать нужные программы без надзора со стороны людей и создавать из местных материалов автоматы.