Замри и прыгни - Наталья Нечаева

— И что?

— Что-что, выполнять, — пожала она плечами. — Этот-то, понятно, не придет. Даже адреса не спросил. Плохо. Но зато мы знаем, что реклама работает. А это — хорошо.

Маргарита ошиблась. Ровно через полчаса, когда женщины и думать забыли о веселом клиенте и занимались заводом строительных пластмасс, соображая, как сформировать для предприятия студенческую бригаду по обслуживанию бытового комплекса и бассейна, в дверь по-хозяйски громко постучали.

— Войдите! — хором крикнули женщины.

— Это «Рога и копыта»? — осведомился знакомый бархатный голос, и в проеме возник крупный вальяжный мужчина лет сорока пяти, в небрежно-стильном светлом кашемировом пальто, жемчужно-сером, словно обсыпанном нерастаявшим снегом. Поверх пальто голубело шелковое кашне, из-под которого выглядывал высокий ворот белого свитера. Не мужчина, а картинка из гламурного журнала. В руках — бордовая роза на длинном, чуть ли не до пола, стебле и коробка конфет. — Здравствуйте. Позвольте представиться: Черный. Лев Давыдович.

— В смысле, когда-то были брюнетом? — невинно поинтересовалась Рита, окидывая взглядом седой короткий ежик незнакомца.

Мужчина оглушительно расхохотался.

Зоя тоже рассмеялась и, совершенно неожиданно для себя, поддержала подругу:

— А фамилия ваша тогда была — Троцкий.

Визитер без спросу плюхнулся в ближнее кресло, положив на стол конфеты и цветок, вытер белоснежным платком заслезившиеся от смеха глаза.

— Я думал, тут одна язва, да забыл про пословицу, что беда не ходит одна. Извините, роза — единственная. Зато конфет — коробка.

— Вот так всегда. — Рита сложила губы грустным сердечком. — Как только хороший мужчина вознамерится подарить нам цветы, так розы непременно заканчиваются. Хорошо, что конфетами из коробки поштучно не торгуют…

Мужчина смешливо и очень внимательно поглядел на женщину. Вытащил мобильник. Что-то быстро сказал в трубку. Слышно было только два слова: «Весь киоск». Снова глянул на представительницу кадрового агентства.

— Контракт подготовили?

— А как же, — легко ухмыльнулась Рита, протягивая визитеру типовой документ, коих они с Зоей на всякий случай заготовили штук пятьдесят. — Реквизиты свои укажите, чтоб мы знали, на кого счет выписать.

— Сейчас мой помощник поднимется и все оформит. Чайком не угостите? — Лев Давыдович небрежно сбросил пальто. — Могу я узнать, как вас зовут, прекрасные дамы? Римма и Катя? Роза и Клава? Рая и Капа? Роксана и Карина?

— Не мучьтесь, — улыбнулась Зоя, упреждая очередную Ритину колкость. — «РиК» — это «ресурсы и кадры». А зовут нас — Маргарита и Зоя.

— Вы, конечно, Зоя, — улыбнулся мужчина. — Ну а вы… — Он восторженно уставился на Риту.

— Шеф, — протиснул в дверь голову молодой кудрявый блондин, — я принес.

— Заноси, — махнул рукой гость.

Парень открыл дверь, приставил к ней стул, чтобы та не закрылась, и стал вносить в кабинет цветы. Ведерко с красными гвоздиками, ведерко с белыми хризантемами. Бадью белых лилий, коробку с готовыми, разнаряженными в гофрированные юбки и сверкающие банты, букетами. Два ведра с розами. Нежно-розовыми и темно-бордовыми, почти черными, как та, что лежала на столе. Последними в кабинет вплыли какие-то крапчатые цветы, оранжевые, на длинных ножках. По форме что-то среднее между ирисом и львиным зевом.

— Все, — доложил парень.

— Все? — удивленно поднял брови Черный.

— Весь киоск, честное слово…

— Вернемся, разберешься, почему так скудно.

— Понял.

— Возьми договор, заполни все, что полагается, и поставь печать.

Не спрашивая ни о чем, блондин взял бумаги и углубился в чтение. Женщины удивленно взирали на заполонившие кабинет цветы, на молчаливо склонившегося над столом парня.

Наконец, Рита не выдержала.

— Это кого же мы сегодня так пышно хороним? — сморщила она свой идеальный носик.

— Вашу прошлую жизнь, Маргарита, — серьезно ответил гость.

— Во-первых, вы не угадали, я — Зоя, а во-вторых…

— Вы — Зоя? — Мужик изумился несказанно, даже растерялся. — Надо же… а я готов был об заклад биться, что вас зовут Маргарита.

— Обычная мужская самонадеянность, — кокетливо пожала плечиком женщина. — Маргариты, они все, — Рита кивнула на Зою, — жгучие брюнетки. А мы, Зои, — женщина легонько взбила чудесные белокурые локоны, потупила глаза, — мы — нежные и трепетные блондинки, романтичные и мечтательные.

— Знаете, а вам бы очень пошло быть брюнеткой, — внимательно глянул на Риту гость. — Не пробовали парик? Какой-нибудь такой, — он сделал неопределенное движение руками, — длинные кудри или, наоборот, черные прямые волосы.

Зоя настороженно следила за диалогом. Он ей не нравился. Очень не нравился! И посетитель был очень странным, и эта неожиданная клумба посреди офиса, да и Ритуля себя вела… как бы это сказать… легкомысленно, что ли… Куда делось все ее неприятие противоположного пола? Откуда это неуемное кокетство? Зачем? Видно же — мужик конкретно запал. Так тем более гнать его надо, чтоб не мешал. Ясно же: или бандит, или богатенький бездельник. Типа их благоверных. Небось тоже — жена пашет, а он цветочки раздаривает! Был бы нормальным, так работал бы сейчас, а не зубы заговаривал! Зоя вдруг очень сильно разозлилась на этого престарелого ловеласа, который одномоментно стал для нее олицетворением всех альфонсов и негодяев.

— Зоя Сергеевна, — сурово обратилась она к подруге, — мы не опоздаем? Нас через пятнадцать минут в университете ждут.

— Да? — удивилась Рита, но, увидев Зоино лицо, подобралась и посерьезнела. — Все, едем.

— Шеф, сумму контракта какую ставить? — вдруг спросил оторвавшийся от заполнения договора блондин.

Рита и Зоя одновременно изумленно застыли.

— А какой у нас расчетный месячный фонд заработной платы? — поднялся из кресла гость. — Вот эту цифру и ставь. — И, подойдя к столу, размашисто расписался на последнем листе документа, подтверждая выгодную сделку.

— Выгодная сделка, говоришь? — Плотный мужчина с кругло выпирающим обширным животом прижал Распопова к стенке приемной. — Поиграть в кошки-мышки со мной решил? Да я тебя раздавлю, как клопа вонючего!

«А ведь раздавит! — обреченно подумал Андрей Андреевич. — Ему ничего не стоит! Главный врач областного кожно-венерологического диспансера, главный дерматолог области, глава лицензионной комиссии — это официальные титулы. А неофициально… Весь рынок специальных препаратов под ним. Владеет, минимум, семью, это только те, что Распопов точно знает, косметологическими центрами, сетью аптек, частной клиникой…

Маргарита была с ним очень дружна. Кажется, этот олигарх был в нее влюблен. В нее вообще все влюблялись. Словно не видели, что это за стерва! Эх, была бы она тут, так этот Петр Петрович уже ручки бы ей лобызал и в глаза заглядывал, завистливо посматривая на Распопова. И все было бы хорошо».

— Ну, пошли в кабинет, — приказал гость, убирая живот, из-за которого Распопову уже почти не хватало воздуха в собственной приемной. — Значит, выгодно, да? Кому? — почти шепотом и оттого еще более зловеще спросил он.

Андрею Андреевичу очень захотелось завыть. Как подстреленному волку, замерзающему в снежной степи. Вот так же вытянуть морду, упереться глазами в далекое небо и завестись длинно-длинно, на одной ноте. Чтобы в собственных ушах заложило, и чтобы не слышать больше ничего. И никого. Неужели ему на сегодня не хватит? Сначала — помощник мэра со своим сифилисом, потом — депутат, а на закуску еще и этот…

Когда они в последний раз с ним виделись? Да еще при Ритке, осенью он тут ей глазки строил. Тогда же контракт подписали. Тот самый. И что там могло случиться? Деньги за поставки он регулярно перечисляет, это — основная статья расходов «Озириса», которая съедает половину доходов. Но ведь без лекарств и препаратов не обойтись! А тут все проверенное, надежное… Позавчера, кажется, он очередную платежку подписал. Еще жалел, что опять такие деньжищи уходят в чужой карман.

— Петр Петрович, вы меня извините, день сегодня сумасшедший, — просительно развел руками Распопов. — Чем вашему визиту обязан? Неужели мои провинились чем? По настроению вашему вижу: что-то не так.

— Неужели? — ехидно скривился посетитель. — Смотри-ка, как тонко мы чувствуем, когда жареным пахнет! Деньги где?

— Какие деньги? — искренне изумился директор «Озириса».

— Мои деньги, — сквозь зубы объяснил гость. — Или сверку расчетов не ты подписывал?

— Сверку? — Андрей Андреевич задумался. Он ежедневно подписывал много бумаг. Раньше за их содержанием следила жена, а потом — Марго. И той и другой он вполне доверял. Чего проверять-то? Значит, и сверку, про которую говорит гость, он подписал. И, стало быть, ничего такого в ней не было. Надо было подписать, вот и подписал. — Конечно, я, — уверенно кивнул он головой, — а что такое?