Местное время – любовь - Елена Николаевна Ронина

«Боже, как неудобно! – подумала Вика, когда поняла, что вот уже минут десять пристально смотрит на мужчину. – Наверное, он считает, что я с ним заигрываю. Хотя вроде нет… А если и да, то почему не подойдет? Или ему это не надо? Или просто хорошо воспитан и не хочет мешать моему одиночеству? А чего хочу я?»

В дурацком толстом журнале в самолете Виктории как раз попалась статья о скоротечных курортных романах. Выводы, которые она из этой статьи сделала, были следующие: во-первых, не принимать ничего всерьез и не строить планов на будущее, во-вторых, если хочется с кем-нибудь познакомиться, – не стесняться и заговорить первой. На отдыхе не должно быть понятий «удобно», «неудобно», «прилично», «неприлично». Просто нет времени для разбега. Пока будешь думать, либо отдых закончится, либо тебя кто-то опередит. Да и, собственно, почему нет?

Национальной принадлежности мужчины Вика определить не могла. Не русский – это все, что было понятно. С официантами общается по-английски. А почему все-таки сразу не русский? Наверное, даже не из-за одежды. А по взгляду – спокойному, уверенному и в себе, и в жизни, которую он ведет, и в завтрашнем дне. Еще по походке, по манере садиться на высокий барный стул. Словами не объяснить, но иностранцы чувствуют себя не то что хозяевами жизни, но постоянными ее завсегдатаями. Им эта роскошная жизнь привычна, она их не удивляет. И они ею пользуются, принимая все как должное.

– Простите, не помешаю вашему одиночеству? – набралась храбрости и спросила Виктория.

Мужчина широко улыбнулся. Вот-вот, главное все-таки улыбка. Открытая, с идеальными белыми зубами. Да! Открытый взгляд и улыбка. Ну конечно, иностранец!

– Это я вам боялся помешать и давно хотел с вами познакомиться. Вы не против? Вернер Херст.

– Очень приятно, господин Херст. Меня зовут Виктория. Можно просто Вика. Так, наверное, проще.

– Ну а я просто Вернер. Так тоже проще. Вы ведь русская? Откуда приехали? Надолго ли здесь?

– Всего на десять дней, и вот не заметила, как четыре уже позади. А я действительно русская, приехала из Москвы. – Вика отметила, что первый раз за длительное время сказала, что она просто из Москвы, и при этом не добавила ни слова про Баку. Ей в первый раз не захотелось будить воспоминаний. Хотелось продлить ту легкость, которая образовалась в отношениях между ними с первых же фраз. – А вы откуда?

– Я живу неподалеку от Франкфурта.

– Вы немец, а почему мы тогда разговариваем по-английски?

– А вы, значит, к внешним достоинствам еще и по-немецки говорите?

– Ну да, я профессиональная переводчица по образованию. Английский у меня второй язык, а немецкий первый.

– Да мы просто нашли друг друга! Давайте выпьем по бокалу шампанского за знакомство и прогуляемся к морю. Вы ведь каждый день вечерами гуляете?

– А вы, значит, за мной наблюдаете?

– Не просто наблюдаю, но и сопровождаю издалека. Все-таки страна не очень спокойная. Отель хоть и дорогой, и вроде все здесь очень достойно, но мало ли. Вы девушка уж очень броская.

– И тем не менее вы ко мне ни разу не подошли.

– А вам было одной очень хорошо.

– А вот и неправда! Я уже пару дней как заскучала, и мне очень захотелось все вот это обсудить. Страну, отель…

– Тогда есть предложение. С завтрашнего дня будем сначала все вместе смотреть, а потом обсуждать. Я здесь уже вторую неделю и у меня о Кении сложилось свое впечатление. Давно сюда приехать собирался. Да жары боялся, и одно время хотелось чего-то более цивильного. Знаете, как-то давно мне попалась книга Барбары Вуд о Кении. Не читали случайно? Она называется «Мираж черной пустыни».

– Нет, даже писательницы такой не слышала. Может, она на русский язык не переведена?

– Может, но книга эта меня очень зацепила. Там о том, как приезжали в Кению первые колонизаторы. Они не знали почему-то, что едут в джунгли, в абсолютно отсталую страну, и везли с собой столовое серебро, фарфоровые сервизы, кровати из натурального дуба. А здесь все их кровати надо было ставить в палатки, совершенно не приспособленные не то что к роскошной, но и просто к нормальной жизни. В этой книге много чего. И шикарно наряженные английские женщины в драгоценностях с поломанными здесь судьбами, и отношения между англичанами и туземцами. Англичане местных презирали поначалу, но вскоре поняли, что прожить-то они без них не смогут. И была другая категория приезжих, которые, наоборот, кинулись лечить коренное население, учить их детей грамоте, приобщать туземцев к своей религии. Ну, естественно, и смешанные браки появились. Люди-то живые, влюблялись. Семьи разбивались. Всего не перескажешь. Книга очень любопытная. Я вам обязательно ее перешлю на немецком языке. Она у нас очень популярна. Что интересно, следы тех колонизаторов я нашел здесь, вся эклектика в колорите страны из тех времен. Я, кстати, взял напрокат машину. Подходит? Хотите, я покажу вам свою Кению?

Вика кивнула.

– Мы обязательно поедем к горе Кения, – взахлеб продолжал Вернер. – Вы ведь там не были? Почему туристов туда не возят? Это вторая по высоте гора в Африке, место проживания бога племени Кикую-Нгай. По традиции все дома этого племени строятся лицом к этой горе. Они называют ее Кириянга, или «место света». Посетить это место считается очень доброй приметой. У вас есть какое-то сокровенное желание? Бога Кикую-Нгай можно просить только об очень важном. По пустякам к нему не обращаются! Мы поедем туда на рассвете, когда свет восходящего солнца как будто возвышает ее над окружающими равнинами. Не представляете, какое это захватывающее зрелище! Вершина горы покрыта снегом, а склоны – густыми лесами. А еще мы обязательно должны с вами увидеть розовых фламинго. Они здесь живут огромными стаями. Потрясающе красиво!

– Вернер, вы так захватывающе рассказываете, я готова ехать прямо сейчас. Может, вы и на суахили говорите? А на гору забираться не надо? А то я высоты боюсь.

Вернер рассмеялся.

– Нет, чтобы забраться на гору, нужно от трех до пяти дней. Но я уже разговаривал с людьми, которые это проделывали. Впечатления незабываемые и от природы, и от диких зверей, которые встречаются по пути. И главное – сама вершина, покрытая экваториальным снегом. Такого нигде не увидишь! В своем роде это единственное место в мире. Нет, не бойтесь, мы туда с вами не полезем!

Почему сразу у Вики появилось доверие к этому человеку? У Вики, которая столько лет была закрыта не только для других, но и порой для самой себя?

За годы, проведенные в Москве, у нее был один опыт общения с немцем. Опыт, который оставил неприятный осадок. Он приезжал в их компанию по работе, Виктория его сопровождала, и как-то незаметно их отношения из деловых перешли в личные. Ей хотелось романтики и нежности. А у него все было слишком прагматично. Уже со второго своего приезда Петер в целях экономии останавливался у Вики. Все и всегда у него было распланировано, до миллиметра. Каждый раз перед отъездом Петер открывал блокнот и спрашивал, что привезти Вике в следующий раз? И привозил то, что было продиктовано. Никакой инициативы. Никаких подарков и сюрпризов. И за все Вика всегда расплачивалась. А Петер никогда от денег не отказывался. Связь эта Вику тяготила, но добровольно от нее она почему-то не отказывалась. Все решилось само собой, когда Петера перевели на другую работу. И он перестал ездить в командировки. Какое-то время Виктории даже не хватало его. Хотя сама себе она не могла объяснить, что же такого ценного она потеряла. Потом успокоилась.

С самого первого момента было ясно, что Вернер совсем другой. От него веяло надежностью и силой. Нельзя сказать, что он был красив. Но высок, строен и достаточно моложав для своего возраста. Сколько ему лет, он сказал практически сразу – сорок девять. Последние семь лет разведен, живет один. Помогает теперь уже взрослому сыну.

Оставшиеся дни пролетели для Вики как один миг. Они много ездили с Вернером, многое посмотрели. Вернер рассказывал ей о Кении, показывал, что открыл для себя интересного. Потом они просто бродили по пляжу. Как так получилось, что, встретившись в чужой африканской стране, два совершенно разных человека оказались настолько похожими, настолько близкими друг другу? Все время Вика и Вернер проводили вдвоем. И чем больше они были вместе, тем страшнее им было расставаться. Вика была абсолютно уверена, что с отъездом из Кении эта сказка завершится. И она горевала об этом, но все же была благодарна судьбе за то, что эта неделя в ее жизни состоялась. Она решила ничего не загадывать и ни о чем не жалеть.

По стечению обстоятельств их самолеты улетали в один день с разницей в два часа. Первой улетала Вика. Они стояли в аэропорту Найроби, Вернер