Общая теория права. Том I - Сергей Алексеев

Однако нужно видеть и то, что среди правовых установлений карательного, административно-властного типа, которые могут получить в силу сегодняшних потребностей социальной жизни известное развитие, есть такие, которые в процессе успешного коммунистического строительства должны отпасть или коренным об разом перестроиться.

С этой точки зрения, видимо, существуют различия в тенденциях развития отдельных отраслей права; в ряде сфер социальной жизни может быть обнаружена тенденция перехода от более жестких к менее жестким методам регулирования и т. д.

Возникает вопрос: не целесообразно ли при обозначении нормативной системы регулирования коммунистического общества использовать термин «право», вложив в него, разумеется, принципиально новое содержание, соответствующее общим чертам правил коммунистического общежития? И сообразно этому не целесообразно ли ввести в наше словоупотребление термин «коммунистическое право»?

Конечно, такое терминологическое нововведение не может не вызвать известных сомнений. Термин «право» неотделим от нынешних представлений о праве с его политическим содержанием, его карательными мерами, формальными процедурами и т. д.

И все же, думается, есть веские основания для того, чтобы термин «право» в новом звучании, очищенном от нынешних известных негативных представлений о юридическом регулировании, все же использовать для обозначения если не всей системы нормативного регулирования высшей фазы коммунизма, то, во всяком случае, тех институционных нормативных регуляторов, которые явятся преемниками ныне действующего общенародного права, будут связаны с определением свободы поведения людей и которые в своем функционировании будут поддерживаться органами коммунистического общественного самоуправления.

Основное, что побуждает вынести на обсуждение такое предложение, заключается в следующем. Коммунистическому нормативному регулированию будет свойственно именно то, что обусловливает использование термина «право» в современных условиях и оправдывает его применение в доклассовом обществе (1.4.4.). Это — такое построение социального регулирования, при котором оно, так или иначе (хотя, разумеется, качественно различно во внеклассовом и классовом обществах) связано с определением свободы поведения участников общественных отношений и в соответствии с этим основывается на субъективных правах. Надо отметить, что как раз отсюда вытекает столь привлекательная этимология слова «право», да еще в своем звучании, близком к словам «правое», «правдивое», «справедливое». Это, надо полагать, и побудило К. Маркса сказать о «чистом золоте права»[163]. Не случайно в Программе КПСС при характеристике социальных возможностей членов коммунистического общества указанное слово уже употреблено: в ней говорится о «великих правах и возможностях» людей на высшей фазе коммунизма. Но если социальные возможности людей — это субъективные права, притом надежные, обеспеченные, то по логике социального регулирования неизбежен вывод о том, что система норм, специфика которой выражена в субъективных правах, есть регулятивное образование, принципиально новое, неполитическое, не основанное на государственном принуждении, но все же такое, которое возможно обозначить термином «право».

Когда-то, в 1920-х и начале 1930-х годов, с трудом входили в научный оборот термины «социалистическое право», «социалистическая законность». Прошло время, и они стали привычными, само собой разумеющимися. Можно предположить, что если придать термину «коммунистическое право» нужный смысл, вытекающий из диалектики развития социалистической правовой системы в правила коммунистического регулирования, то его введение окажет весьма конструктивное влияние на престиж права и законности, на разработку правовых проблем, в том числе на понимание роли и места социалистического права в общественном прогрессе, диалектики его развития при переходе к коммунизму.

6. О дальнейшем изложении общетеоретических вопросов в курсе.

В заключение рассмотрения вопросов данного раздела следует еще раз обратить внимание на качественную специфику общенародного права — необходимую и важную ступень перерастания права в высшую форму социального регулирования коммунистического общества, на его значение как преемника и форму развития на принципиально новой основе общечеловеческих достижений нормативно-регулятивной культуры, соответствующих потребностям социального прогресса.

Это и предопределяет, как было уже упомянуто (1.3.5.), характер и стиль освещения пробам общей теории права в настоящем курсе. Главное при их рассмотрении — не просто общее, а все то ценное, исторически перспективное, что соответствует социалистической природе общенародною права, что может быть им усвоено и развито. Сообразно этому в последующем изложении, как и ранее, общетеоретические положения освещаются в курсе так, что они ориентированы на общенародное право (что предопределяет возможность прямого использования относящихся к нему фактических данных). И, таким образом, в последующей характеристике общетеоретических вопросов, коль скоро нет упоминаний об отнесении тех или иных положений к эксплуататорскому праву, речь во всех случаях идет о социалистическом общенародном праве на современном этапе его развития.

Раздел четвертый. ПРАВО В СИСТЕМЕ НАДСТРОЙКИ КЛАССОВОГО ОБЩЕСТВА

Глава 11. НАДСТРОЙКА НАД ЭКОНОМИЧЕСКИМ БАЗИСОМ КЛАССОВОГО ОБЩЕСТВА И ПРАВО. ПРАВО И ГОСУДАРСТВО

1. Право — часть надстройки над экономическим базисом классового общества.

2. Положение права в системе надстройки.

3. Право и государство.

4. Право в политической системе общества.

5. Право и социальное управление.

6. Право и формы общественного сознания.

7. Право в системе нормативного регулирования классового общества.

8. Право, нормы-обычаи, корпоративные нормы, мораль.

9. Право как социальная реальность.

1. Право — часть надстройки над экономическим базисом классового общества.

Экономический базис является основой общества как системы, интегрирующей все его части, его подсистемы в единый организм, обусловливающей, в конечном счете, их содержание, функционирование, развитие.

Что же касается основных управляющих (государство) и регулирующих (право) механизмов общества, то, надо полагать, определяющая роль экономического базиса по отношению к ним является не только такой же, как и по отношению ко всем другим подсистемам, входящим в надстройку, но и ближайшей, более непосредственной, прямой. Ведь государство и право — это расположенные непосредственно над базисом части надстройки, как бы дополняющие его управляющими и регулирующими механизмами. Они наиболее близки к базису, к материальному производству именно по своему организующему, регулятивному в обществе назначению. Оставаясь элементами надстройки, они, тем не менее, как управляющие, регулирующие факторы являются ближайшими «помощниками» базиса.

Отсюда следует, что особенности права, как и государства, непосредственно обусловлены экономическим базисом не только потому, что такую роль он играет по отношению к надстройке вообще, но и потому, что функционирование экономического базиса и права как регулирующих, разумеется, разнопорядковых, и все же регулирующих факторов[164], самым прямым образом взаимообусловлено.

Формирование и развитие национальных правовых систем повсеместно демонстрирует прямую, самую ближайшую связь права и общественно-производственных отношений собственности, трудовых отношений и др.

В литературе в принципе справедливо подмечено, что отношения собственности, прежде всего вещные отношения, отношения владения, в юридическом выражении, в виде юридических институтов, не только стали исходными и фундаментальными частями правовых систем[165], но и во многом определили особенности, свойства права как специфического социального феномена[166].

Подчеркивая прямую обусловленность права экономическим базисом, его ближайшую зависимость от материального производства, нужно вместе с тем не упускать из поля зрения сложность, многозвенность этой обусловленности, зависимости. Отмечая роль экономического базиса по отношению к надстройке, Ф. Энгельс писал: «Люди сами делают свою историю, однако, в данной, их обусловливающей среде, на основе уже существующих действительных отношений»[167].

Воздействие общественно-производственных отношений на право имеет характер главной, стержневой линии. Наряду с ней существуют и другие, побочные, вторичные, перекрещивающиеся линии, которые выражают всю совокупность потребностей общественного развития и тянутся от производительных сил, от области государственно-политической, отношений идеологических, от общественного сознания, нравственных и иных, национальных отношений, от сферы личных, семейных, бытовых связей. Главные из этих зависимостей показаны на схеме 5.