Оазис грез - Филип Шелби

– Надолго ли вы сюда пожаловали? – продолжала спрашивать Джасмин, не обращая внимания на то, что этот допрос Кате не нравится.

– По правде сказать, не знаю…

– И эта ужасная ситуация, возникшая в Америке! Все, что теперь говорят о вашем отце. Позор! Неужели в полиции и впрямь думали, что вы замешаны в это?

– Мне бы и в голову не пришло, что вы слышали обо всем этом, находясь здесь, – отозвалась, сдерживая себя, Катя.

Джасмин отступила на шаг.

– Если я вас обидела, простите. Просто я вспомнила прежде всего вас, когда услышала о случившемся с «Мэритайм континенталом». – Джасмин помолчала. – Катя, вы быстро поймете, в Бейруте секреты долго не держатся. «Миддл ист рипорт» – наш вариант вашего журнала «Тайм» – поместил пространную статью в своем последнем номере.

– Простите, – извинилась Катя. – Это был какой-то кошмар. Честно говоря, это стало одной из причин, приведших меня сюда. Арманд решил, что для меня будет лучше на некоторое время убраться оттуда… пока все не выяснится.

– Прекрасная мысль, – решительно согласилась Джасмин. – Мы члены одной семьи, Катя. Знайте, что вы можете приходить ко мне в любое время, когда пожелаете. Поверьте, я вполне понимаю, что вы переживаете: сначала вы потеряли отца, а теперь вот это. Надеюсь, вы позволите мне быть вашим другом?

Нервы Кати успокоились, она почувствовала прилив теплоты к этой женщине, которая выражала ей свое сочувствие.

– Спасибо, Джасмин. Это многое значит для меня.

– Тогда вы не станете возражать, если я заеду за вами и представлю вас некоторым из моих друзей? Они очень занятные и интересные люди. Знаю, насколько занят Арманд, и я не позволю, чтобы вы в одиночестве бродили по этому его заведению.

Катя засмеялась.

– С удовольствием встречусь с ними. Спасибо. – Она уже собиралась предложить Джасмин присоединиться к ней с Армандом, когда Джасмин кивком указала на вход в «Большой салон».

– А вот и ваш блуждающий рыцарь! – засмеялась она. – Ну, я оставляю вас на его попечение. Поверьте, Арманд поможет вам все уладить. Но я жду, что завтра вы заедете ко мне. Мы поедем куда-нибудь обедать и, не торопясь, поболтаем всласть.

У окошечка кассы Джасмин подписала чек на пять тысяч ливанских фунтов. Потом передумала и удвоила эту сумму. Ее радовала удача. Катерина – прекрасная девушка, воспитанная в этом невинном американском духе. Может быть, если судьба окажется благосклонной, ей удастся соблазнить Катю отправиться вместе с ней и Луисом в какую-нибудь увеселительную поездку? В конце концов, у нее никогда не было американской девушки, по рассказам Луиса, они очень даже недурны.

– А, Катя! Извините, что заставил вас ждать.

Не останавливаясь, Арманд подхватил Катю под руку и повел ее в ресторан «Синяя птица».

– Не Джасмин ли сейчас болтала с вами?

– Да, замечательная женщина. Похоже, она старается сделать все возможное, чтобы помочь мне.

– Правда? Очень великодушно с ее стороны.

Катя безошибочно услышала подтекст в словах Арманда. Это удивило ее – не только тон, но и направленность иронии. Учитывая все, что Арманд рассказывал ей о родственных отношениях в Ливане, она даже не могла допустить возможностей разногласий в семье.

Арманд привел Катю в отдельный обеденный зал, отгороженный с двух сторон художественным стеклом со сложным матовым орнаментом. Как только они вошли в помещение и стеклянная дверь закрылась, гул общего зала ресторана исчез. К тому же – Катя это поняла – снаружи нельзя увидеть, что находится внутри, а из самого помещения все было видно. Это позволяло находившимся здесь людям видеть все, что происходит в ресторане.

– Один из моих грешков, – заметил Арманд, читая ее мысли. – Хочу знать, что происходит в моем скромном заведении.

– Ага! – отозвалась Катя с подтрунивающей улыбкой.

Она села на бархатный диванчик и стала смотреть в окно, через которое открывался широкий вид на сады казино и на более дальнюю перспективу, на катящиеся волны Средиземного моря, освещенную набережную. Метрдотель вырос как из-под земли, осторожно неся запыленную бутылку красного вина и длинную свечку для обеденного стола. Он откупорил бутылку и положил пробку перед Армандом.

– Мы подождем несколько минут, пока вино подышит и осядет, – пояснил Арманд, взял Катю за руку. – Как вам все это?

– Я потрясена, – откровенно ответила Катя. – Все это… – она обвела взглядом комнату. – Я не видела ничего подобного.

– На вас очень много свалилось, – мягко произнес Арманд. – Пусть все рассудит время, постарайтесь успокоиться.

– Но все-таки остается одна проблема. Как мне поступать, если я не знаю, что случилось? Кто-то или что-то вторгся в мою жизнь и перевернул ее вверх тормашками. Мне надо знать, кто это сделал и почему, Арманд.

Катя внимательно наблюдала за ним. Он не отводил взгляда от ее глаз, и она была уверена, что он знал, чего она хочет добиться. Он приподнял бутылку с вином и придвинул свечу поближе к ее горлышку, взял графин и вылил в него вино, внимательно наблюдая за тем, чтобы осадок остался в бутылке. Букет двадцатилетней выдержки вырвался наружу.

– Отведайте.

Катя колебалась, потом поднесла свой бокал ко рту. Вино представляло собой багряный нектар, его вкус был таким, которого раньше она никогда не ощущала.

Арманд наблюдал, как на лице Кати отразились удивление и удовольствие. Жонглирование вином дало ему очень небольшой выигрыш во времени. Всю жизнь ему приходилось принимать решения такого же рода, что и теперь – определять, скольких людей надо посвящать в текущие дела и склонять их действовать по своему усмотрению. Он считал, что панцирь, защищавший его душу, стал настолько толстым, что такого рода обман его совсем не тронет. А разве Катя составляет исключение? Под кончиками ее пальцев этот панцирь становился очень хрупким.

«Она ищет истину, которую я не могу сообщить ей без риска, что она поступит опрометчиво. Скажет или сделает что-нибудь такое, что потом поставит под удар ее жизнь. Пока я не запрячу Пьера и его друзей куда надо, истина может оставаться нераскрытой».

– В самолете вы могли открыть мой кейс, – сказал Арманд. – Почему вы этого не сделали?

Катя вздрогнула от заданного с такой прямотой вопроса, но очень быстро оправилась.

– Думаю, потому что не сую свой нос куда не следует.

– Даже когда это касается вас?

– Может быть, в этих случаях особенно. – Она помолчала. – Я не поступила так с вами. Мне не хотелось портить наши отношения. – Рассмеялась. – Может быть, я не такая храбрая, как считала.

– Не надо недооценивать себя.

Арманд засмотрелся на цветные блики, возникшие от отсветов на стекле. Он отпивал вино, надеясь, что ему удастся представить все в каком-то приятном свете.

– Ваш отец оставил кое-что, относящееся к «Мэритайм континенталу».

Катя вздрогнула, будто прикоснулась к пламени.

– Расскажите, Арманд. Ради Бога, расскажите мне об этом!

Он взял ее руку.

– Немногое, но для начала хватит. У Александра был человек в лондонском банке, который сообщил ему, что возникает ситуация, которая, если она выйдет из-под контроля, может повредить «Мэритайм континенталу».

– Какого рода ситуация?

– Растрата.

Катя покачала головой.

– Значит, он знал! – прошептала она. – Все это время он знал, что что-то должно произойти.

– Не делайте поспешных выводов! – живо возразил Арманд. – Алекс не знал, каким образом это может затронуть «Мэритайм континентал». Я подозреваю, что он пытался выяснить дополнительные подробности, когда… когда был убит.

– Назвал ли он какую-нибудь фамилию?

– Да, фамилию своего контактера в Лондоне.

– Сообщил ли этот… контактер моему отцу имя подозреваемого растратчика в «Мэритайм континентале»?

– Нет, в записях Алекса нет ничего, что намекало бы на это, – ответил Арманд недовольный собой.

– Нам надо поговорить с этим человеком в Лондоне, – заявила Катя.

Арманд поднял руку:

– Это не так просто сделать. Похоже, что он пропал. Как раз сейчас я занимаюсь этим делом.

– Надо разыскать его, Арманд! Если он знал о растрате, может быть, он знал также, кто вовлечен в это дело в «Мэритайм континентале»? Разве это непонятно? Такая информация пригодилась бы районному прокурору. Она оправдала бы меня, Эмиля, банк! – В глазах Кати засветилась надежда. – Разрешите мне взглянуть на записи отца, Арманд. Может быть, вы в них что-то просмотрели или неправильно поняли, что-то такое, что я уловлю.

– Катя, выслушайте меня внимательно и, пожалуйста, не обижайтесь, прошу вас. Алекс указал не только имя одного человека. Он назвал другого человека, очень могущественного, очень влиятельного. Мне непонятно, как он попал во всю эту историю, поэтому мне надо действовать с чрезвычайной осторожностью.

– Кто он такой? – спросила Катя, перебивая его. – Если он находится в Нью-Йорке, я помогу вам найти его.