Русалка - Марина Кистяева

Увидев Ирину, Вера радостно воскликнула:

— Ирина! Ты-то мне и нужна! Я ума не приложу, куда мы будем ставить елку.

Ирина улыбнулась:

— Мы же договорились, что здесь, в зале её и поставим.

— Да. Зал-то залом…. Но я думаю, где именно. Куда ставить крестовину — посредине или в правый угол?

— Конечно, посредине.

— А если она будет слишком громоздкой? Я имею в виду вширь, что тогда?

— Тогда мы велим, чтобы некоторые ветки срезали, и всё.

Вера задумчиво потопала ножкой.

— Да, наверное, ты права…. А я всё голову ломаю, что да как…. Ох, у меня такое чувство, что я по большей части зря переживаю по каждому пустяку! Всё мне кажется не так да не этак!

— Это просто сказывается твоё положение, милая.

За время совместного проживания под одной крышей девушки сдружились и теперь испытывали друг к другу сильную симпатию и привязанность. Сколько вечеров они провели за тихой беседой, вышиванием или чтением вслух! Сколько мыслей было проговорено! Сколько надежд высказано! И не сосчитать!

— Ты, как всегда, права…. Степан, слышал барыню? Давай, ставь крестовину вот сюда, — и она ткнула тонким пальчиком в центр залы. — Мужики в лес за елкой ушли?

— Ещё давеча, Вера Львовна. Скоро должны обернутся уж.

— Вот и славно.

В зал вошли две девушки, несшие коробки с игрушками. И когда одна из них споткнулась, уже Ирина закричала:

— Осторожнее!

Ей не хотелось, чтобы хотя бы одна игрушка, шар или гирлянда побилась.

В зал, точно два маленьких урагана, влетели Зоя с Сашей.

— Ой, мы будем елку сегодня ставить?

— Настоящую?

— А когда?

— Сестрица, ты нам разрешишь украшать ёлку?

Вопросы посыпались, точно из решета. Ирина подняла руку, и девочки тотчас смолкли.

— Тихо, куда спешите? Сколько раз повторять, молодым девушкам нельзя бегать по коридорам! Не красиво, вы же не мальчики! И почему не поздоровались с Верой Львовной?

Саша с Зоей исправили оплошность и обступили Степана, который устанавливал большую дубовую крестовину.

— А это что? — полюбопытствовала Сашенька у лесничего.

Тот улыбнулся задорному любопытству детей и с охотой ответил:

— Это, юная барышня, крестовина! Вот принесем из леса елку, и в это отверстие поставим ствол, и ель у нас держаться будет, не рухнет наземь.

— Ой….

Сашеньке с Зоечкой впервые представилась возможность нарядить ёлку, и их личики раскраснелись от волнения. В течение следующего часа, сгорая от нетерпения, они периодически донимали сестрицу и Веру Львовну, когда же придут мужики из леса и принесут ёлку. Время шло, а мужиков всё не было видно!

Тогда Саша спросила у Ирины разрешения погулять во дворе. Ирина, не чувствуя подвоха, согласилась. Она не видела, как девочки обменялись взглядами и радостно побежали за своими шубками.

— Ты помнишь наше пари? — шепотом спросила Зоя, опасаясь, как бы не услышали взрослые.

— Конечно!

— Нельзя, чтобы нас кто-то видел, — тем же тоном заговорщика продолжила Зоя.

— Я и без тебя знаю!

— Поэтому давай дворами пройдем?

— Давай!

Ещё утром девочки решили, что, во что бы то ни стало, именно сегодня попадут на озеро, расположенное за парком. Его они приметили ещё по осени, но из-за суеты связанной со свадьбой сестрицы и скорым отъездом в Петербург, им не удалось порезвиться на нем.

А сегодня было заключено пари: кто первой преодолеет озеро и окажется на противоположной стороне, тот и считается победителем. Спорили, как обычно, на интерес.

И каждая из сестер была намерена выиграть.

Двор они преодолели без лишних расспросов. Гусыня-гувернантка, как всегда, была занята собой, и совсем не пеклась о том, где и чем занимаются её подопечные. А девчонкам только это и надобно было! Если бы Ирина была с ними, то она никогда бы не приняла на работу столь рассеянную барышню, но сестрица теперь проживала отдельно, и юные шалуньи пользовались моментом на полную катушку.

Вскоре они подошли к озеру….

Ирина была на кухне, распоряжалась по поводу предстоящего обеда и дальнейшего ужина, когда послышались испуганные крики. Девушка нахмурилась, не понимая, что происходит. Кто мог поднять такой переполох?

Она нахмурила брови и уже собралась выйти с кухни и разыскать виновника суеты, как на кухню влетела перепуганная бледная гувернантка, мадемуазель Жанет.

— Ирина Васильевна! Там!… там!…

Девушка не могла говорить, только жадно глотала воздух и показывала рукой в непонятное направление.

От нехорошего предчувствия у Ирины внутри всё сжалось. Почему мадемуазель Жанет здесь, а не с девочками во дворе?

— Что случилось? Где дети?

— Они…они…. Там….

Гувернантка продолжала что-то глупо лепетать.

Ирина стремительно подбежала к ней и схватила ту за плечи. Больше она не сомневалась: случилась беда!

Ирина хорошенько встряхнула мадемуазель Жанет и закричала:

— Да говорите толком, что произошло!

Гувернантке, всхлипывая, все-таки удалось сказать:

— Они на озере….

Ирина ахнула. И не выдержав, ударила девушку по щеке, а затем ещё и ещё раз….

— Мерзавка! — не своим голосом закричала она и рванулась с кухни.

Ирина бежала, не видя дороги. В прихожей застыли испуганные слуги. Если что-то случиться с девочками, Петр Сергеевич собственноручно всех высечет на конюшне, в этом сомневаться не приходилось! Не уследили за детьми, понятное дело! Молодая барыня оттолкнула ключницу, ненароком оказавшуюся у неё на пути, и распахнула дверь.

— Ирина Васильевна! Накиньте на плечи!…

Горничная Наташа схватила ватный капот, и побежала следом за хозяйкой. Нельзя, чтобы барыня простыла!

Страхи Ирины были не безосновательны. Ещё в начале недели велся разговор о том, что зима в этом году выдается мягкая и сильные морозы только впереди. Кто-то из мужиков сетовал, что окрестные пруды ещё не замерзли, и нет возможности порыбачить. А что говорить про озеро за господским парком! Оно было покрыто тонким слоем льда, и чуть что, давало трещину.

Ирина потом не будет помнить, как пробежала парк и оказалась около озера. Расторопная Наташка все-таки смогла её догнать и супротив воли барыни накинула той на плечи капот. Когда Ирина увидела происходящее, то её сердце оборвалось.

Маленькие негодяйки, Зоя с Сашей, стояли в метрах пятидесяти от берега, прижавшись друг к другу, а от их ног в разные стороны распространялись зигзагообразные трещины во льду. И эти трещины увеличивалась на глазах.

Ирина закричала не своим голосом. Она не могла думать, она не могла ждать, она знала только одно — девочек надо спасти! Промедление может стоит жизни её сестренкам! Дорога каждая минута! Лед в любой момент может расколоться и тогда не миновать беды.