Ледяная смерть - Дмитрий Лазарев

Вторая причина, по которой Рогожин не желал, чтобы Алина сейчас была рядом с ним, находилась в его левой ноге и звалась Каладборгом. Холод, появившийся в ноге во время разговора с усмирителями, так никуда и не ушел. К тому же, в бедре вновь стала нарастать знакомая тупая боль.

– Что, снова? – спросил Дмитрий у Каладборга.

«А что тебя удивляет? – откликнулся артефакт. – Если ты помнишь, бульшую часть душ, добытых в том переулке, я потратил на благотворительность – исцеление твоей инферийки. Так что за тобой должок!»

– Я помню, но сегодня – не очень удачный день. После встречи с усмирителями за мной могут следить.

«Я бы обнаружил слежку – как обычную, так и магическую. Кроме того, у меня есть средства помочь тебе уйти от любого наблюдения».

– То есть я стану призраком-убийцей? – мрачно усмехнулся Дмитрий. – Заманчивая перспектива, нечего сказать!

«Ты хочешь отказаться от уплаты долга?» – в шелестящем голосе меча явственно послышалась угроза.

– Ни от чего я не отказываюсь! Просто в последнее время слишком часто приходится лить кровь.

«Привыкай! Это теперь – твоя судьба. И учти: сегодняшняя охота – обычная подпитка. А с долгом будешь рассчитываться отдельно».

Комсомольская площадь, она же – площадь трех вокзалов, довольно сильно пострадала при Катаклизме. Ярославский вокзал был разрушен полностью, два других – сильно повреждены. Так как Катаклизм разрушил и значительную часть железнодорожных линий, а Время Хаоса, наступившее сразу после него, разрушений только добавило, то за восстановление вокзалов взялись далеко не сразу, не считая это первоочередным делом. В дальнейшем был восстановлен Ленинградский вокзал, и на этом решили остановиться, так как популярность железнодорожного транспорта после Катаклизма резко упала. Однако, свято место, как известно, пусто не бывает. Довольно большая не используемая площадь и два огромных опустевших здания – Казанского вокзала и гостиницы «Ленинградская», естественно, довольно быстро нашли хозяев. На площади организовались торговые ряды, где можно было найти товары из самых разных миров.

Вокзал сделала своей резиденцией Гильдия независимых адептов, а вот гостиница оказалась поделена между несколькими торговыми представительствами: из Моррэя, Энтома, Амфала и других миров. Кроме того часть здания осталась собственно гостиницей, но особого рода. Здание перестроили таким образом, чтобы жилой сектор и торговые представительства оказались полностью отделены друг от друга. Даже входы и лифты там были разные. Все дело в том, что гостиница с довольно банальным названием «Приют» отличалась от остальных тем, что предоставляла своим клиентам полную конфиденциальность. Здесь никто не спрашивал документов, адепты могли приходить сюда под личинами или даже перемещаться с помощью пространственных коридоров, что в других гостиницах строго запрещалось. В «Приюте» не делали различий по расовому признаку, и там можно было встретить как всеми нелюбимых орков, так и людей, моррэйцев, эльфов, дроу, дварфов и многих, многих других. Здесь заключались самые конфиденциальные сделки, проводились секретные встречи и, зачастую, вершились темные дела. Магическая и обычная защита от наблюдения и прослушивания в «Приюте» была на высшем уровне. Официальным владельцем «Приюта» был некий бизнесмен из Моррэя, являвшийся, скорее всего, подставным лицом. Об истинном же хозяине этой гостиницы можно было только догадываться. В народе ходили упорные слухи, что это – инфер.

В силу всего вышеперечисленного именно эта гостиница и была избрана для встреч начальника аналитического отдела московского КУ Артема Калюжного с посланцем Безликого Серого. Калюжный слегка нервничал: ему было совершенно ни к чему, чтобы кто-нибудь из знакомых видел его входящим в это здание. В этом случае будет поставлена под сомнение его лояльность, а следовательно, его карьере в КУ придет конец. Впрочем, появление агента Серого в его квартире было бы еще менее желательно для Калюжного. Поэтому он, скрепя сердце, согласился на эту авантюру.

Номер на имя коммивояжера Алексея Клюгина был уже забронирован, и Калюжному было достаточно назвать портье это имя, чтобы немедленно получить ключ и инструкции, как добраться до нужной комнаты. Он слегка задержался, так как долго колесил по улицам мегаполиса, проверяя, нет ли за ним слежки, а потому так торопился, что даже не с первой попытки попал ключом в замочную скважину. Когда же, наконец, дверь открылась, и Калюжный оказался в густом полумраке номера, у него вырвался вздох облегчения. Он потянулся рукой к выключателю, когда негромкий голос заставил его вздрогнуть:

– Изволите опаздывать, господин Калюжный!

– П-простите, – слегка заикаясь, ответил тот. – Мне не хотелось привести за собой хвост.

– Похвально, но впредь постарайтесь быть пунктуальнее. Кстати, не надо включать свет, так будет лучше нам обоим. Справа от вас кресло. Присаживайтесь и излагайте ваши новости.

Усевшись в кресло, Калюжный начал рассказ:

– В последнее время стремительную карьеру в московском КУ делает некая эльфийка-адепт Аллерия Деланналь. Она поступила в Корпус совсем недавно. Начала с патруля, но весьма быстро была повышена до детектива. А последнее время ее приблизил к себе куратор европейского региона эдемит Пириэл. Он все время таскает ее с собой.

– Как вы думаете, в чем причина?

– Одна из основных причин, полагаю, в том, что она была единственной, кто видел того адепта, который устроил светопреставление 15 июля на площади Примирения. Эдемита, похоже, больше всего волнует именно этот инцидент.

Калюжному показалось, что голос неизвестного слегка дрогнул:

– А зачем им этот адепт? Ведь он мертв.

– По-видимому, они так не считают. Да вы ведь и сами знаете, что в Пандемониуме далеко не всякая смерть окончательна и необратима…

– Понятно, дальше.

– Скорее всего, эдемит надеется выяснить, кто стоит за этим… терактом и полагает, что эльфийка может ему в этом помочь. Он брал ее с собой также и в Софию.

– А туда-то зачем?

– Там кто-то убил двух усмирителей. Как аналитик я должен быть в курсе всех мало-мальски важных событий, происходящих вокруг. Поэтому я держу связь со всеми отделами КУ в регионе. Таким образом мне и стал известен факт их визита в Болгарию.

Собеседник Калюжного что-то пробормотал на неизвестном языке, судя по тону – ругательство. Не дождавшись иной реакции на свои слова, аналитик продолжал:

– Кроме того, недавно заведено новое дело. Так называемое дело Поглотителя душ.

– Что за дело? – Неизвестный пытался задать вопрос небрежным тоном, но в его голосе все равно проскользнули напряженные нотки.

– Появился серийный убийца, уничтожающий небольшие преступные группы в мегаполисе и его окрестностях. Уже известно три случая: десяток орков в секторе Нордхейм на коломенской дороге, три молодчика Синдиката на границе Вечнолесья и трое грабителей в Проточном переулке. Похоже, убийца использует магический артефакт, относящийся к классу Поглотителей душ. Если учитывать известную мне информацию, которую я уже доводил до сведения господина Грэя ранее, то, сложив два и два, станет понятно, что Поглотитель душ – не что иное, как Каладборг, очевидно нашедший себе носителя.

– Как усмирители узнали про Поглотителя душ?

– В КУ тоже не дураки работают, – с некоторой даже гордостью заявил Калюжный. – Они вычислили это по единственному признаку подобных артефактов, – отсутствию всякого следа духовной сущности на телах жертв.

– Проклятье! Что им еще известно?

– Пока не так много. Был один свидетель случая в Нордхейме – некий Дмитрий Рогожин. Его допрашивали, но пока, вроде, ни в чем не подозревают. А между тем, у меня почти нет сомнений, что именно он является в данный момент носителем Каладборга. Я говорил господину Грэю об этом человеке и предупреждал, что его судьба может пересечься с судьбой Каладборга. Тогда он меня не послушал, – и вот результат! Кстати, думаю, вам интересно будет узнать, что Аллерия Деланналь лично знакома с этим Рогожиным.

– Опять она! Ладно, а эдемит заинтересовался Поглотителем?

– Кажется, да. Эдемиты любят держать при себе подобные опасные игрушки.

– Вот что, господин Калюжный, в меру своих сил, конечно, но постарайтесь сделать так, чтобы Пириэл ничего больше не узнал о Каладборге и Рогожине. Это знание для него явно лишнее.

– Как вы себе это представляете? – испуганно и возмущенно воскликнул Калюжный. – Моя работа – информация, а рисковать своей шкурой я не нанимался. Если я займусь откровенным саботажем, меня раскроют в два счета, и тогда – мне конец! Эдемиты только декларируют милосердие, но с теми, кто стоит у них на пути, безжалостно расправляются!

– Успокойтесь. Я же сказал «в меру своих сил». Если представится возможность, не раскрывая себя, похоронить какую-либо информацию о Поглотителе душ, сделайте это, хорошо?