Случилось нечто невиданное (ЛП) - Даскалова Мария

<p>

</p>

     Феликс Петрович ехал по дороге в Шумен в плохом настроении. Над головой палило жестокое солнце. По лицу струились ручейки пота, грязные от налипшей пыли. Все ему опротивело: и поход, и война, и политика. Восторги, в чьем плену он находился в начале войны, постепенно угасали, а сейчас, на пути в Шумен, от них не осталось и следа. После Карасу Феликс засыпал как убитый, даже помечтать у него не было желания. От долгой езды он чувствовал себя разбитым. Находясь где-то в арьергарде, он не видел, как передовые колонны третьего корпуса генерала Рудзевича вели бой с пятнадцатитысячным турецким войском у шуменского села Чалыкаван. Противник отступил. Вечером этого же дня русские подступили к сильно укрепленной и защищенной естественными препятствиями крепости Шумен.

     На высоких холмах, отстоящих от города на три-четыре версты, расположились главная штаб-квартира, конно-егерская дивизия графа Орлова и артиллерия резерва. Третий корпус занял высоту с названием Зелена-Гора (левее крепости), а седьмой корпус князя Евгения Вюртембергского остановился у села Мараш.

     Утомленный долгим переходом, в сумерках наступавшей летней ночи Феликс Петрович не успел рассмотреть ни крепости, ни ее окрестностей. Утром, еще сонным выйдя из палатки, он замер, ошеломленный. Вид крепости, высоких лесистых холмов, освещенных утренней зарей, синевы неба, яркой изумрудной зелени был так хорош, что прогнал плохое настроение и вернул угасший энтузиазм.

     — Ах, как красив этот Шумен! — воскликнул молодой человек. Лицо его озарилось широкой улыбкой.

     — Привет, Феликс! Чему ты так радуешься?

     Саша Суворов остановился перед ним и смотрел на него с недоумением.

     — Саша, какая прелесть! Видишь?

     — А, ты любуешься пейзажем! Ну хорошо, восхищайся. А я спешу. Готовимся к атаке.

     — Атака? Что за глупость!

     Саша Суворов иронично усмехнулся. Многознающий Феликс показал себя невеждой в военном деле. И хотя очень спешил, он принялся объяснять своему приятелю, что в любой момент здесь, на этом чистом поле, разыграется грандиозное сражение.

     — Поэтому не забудь взять револьвер. Всякое может случиться, — посоветовал он молодому дипломату.

     — А кто инициатор этого сражения? — наивно спросил Феликс.

     — Наши. Его желает главное командование. Все уже готово.

     — А я тебе, Сашенька, скажу кое-что по секрету: сражения не будет.

     Суворов растерянно смотрел на него.

     — Честное слово. Говорю тебе — сражения не будет, но ты об этом молчи.

     — Кто сказал тебе об этом? — спросил приятель, понизив голос.

     — Цезарь.

     Саша Суворов рассмеялся и махнул рукой. Неисправимый шутник этот Феликс! А тот продолжал серьезным тоном:

     — Сражения, Сашенька, не будет, но если все же оно произойдет, то держись поближе к государю-императору.

     — Зачем?

     — Как так зачем? Ты разве не знаешь, что очень похож на него. И ты же сам сказал, что все может случиться. Если мне может потребоваться револьвер, то и ему тоже. Если нас окружит Хусейн-паша… понимаешь… только ты сможешь спасти государя. Это большой шанс в твоей жизни, Саша. Не упусти его. Спаситель царя! Спаситель Отечества! Враг примет тебя за императора.

     Саша Суворов не понял, говорит ли Феликс серьезно или шутит, так как и другие говорили ему о том, что он похож на царя.

     — Что ж, воспользуюсь твоим советом, — сказал он с чувством собственного достоинства. — А к вечеру, если не будет сражения, приглашаю тебя с твоим приятелем в гости. На вист. Комаров и Муханов тоже придут.

<p>

</p>

2

     В этот раз русская разведка получила верные сведения. В Шумене находился турецкий сераскер Хусейн-паша. Его сорокатысячная армия заперлась в крепости и не поддалась на вызов русских, не приняла сражения. А это сражение русские генералы планировали добротно, учитывая и наимельчайшие детали. До позднего вечера стояли русские войска в полной боевой готовности и ждали появления Хусейн-паши. Но сражение так и не состоялось.

     Объятый веселым настроением, Феликс Петрович торжествовал. Прихватив две бутылки шампанского и нежное тушеное мясо с императорской кухни, он вместе с Муравьевым отправился к Сашиной палатке. Там их уже ждали.

     . — Ну что, господа? Говорил я вам? Сражения не было и не могло быть, — вместо приветствия гордо воскликнул Феликс Петрович. — По этому случаю выпьем шампанского.

     Развеселившиеся приятели разместились за походным столиком. Охлажденные напитки, приятный аромат тушеного мяса создавали уют и повышали настроение. Но налетевший ветер приподнял край палатки и полотнище затрепетало над головами собравшихся. Саша Суворов вскочил, схватил какую-то круглую железяку, валявшуюся в углу палатки, и покрепче забил ею колышек. Привязав к нему оторвавшееся полотнище, он вернулся и бросил железяку на прежнее место.

     — Что это за ядро? — спросил Феликс.

     — Турецкая граната. Мы вбиваем ею колышки для палатки с первого дня похода, — пояснил Саша и присел в круг приятелей.

     Вдруг послышался неясный шум. Пока разобрались, откуда он идет, из отверстия в гранате посыпался сноп искр. Она шипела и пугающе вертелась. В палатке стало светло как днем. Вскочившие мужчины побледнели. Вскоре искры поредели, шипение стихло, и граната осталась целой. Гости Суворова посмотрели друг на друга.

     — Господа, это означает, что счастье нас не покинуло, — торжественно произнес Феликс Петрович все еще дрожащими губами. — Есть за что выпить.