Неравный бой 2 - Александр Баренберг

Поэтому решили, пользуясь случаем, «подловить» везущий сырье дирижабль прямо возле дымящихся остатков заправочной базы. То, что с ней случилась какая-то неприятность, немцам уже известно – ведь Управление Патрульной Службы регулярно проводит сеансы радиосвязи со всеми удаленными частями. Но подробностей враги пока не знают, если, конечно, не вскрыли шифр, которым мы «запечатываем» сообщения, отправляемые в Штаб с помощью трофейных радиостанций. Но это вряд ли. А ближайшим к месту действия и является рейсовый дирижабль. Так что сейчас его команда напряженно вглядывается в расстилающиеся внизу пейзажи не далее, чем в нескольких часах лета отсюда. А вот и зря, смотреть надо вверх!

За последние два дня мы достаточно отдохнули, чтобы выдержать новый бой. Все необходимое для него было доставлено на нашу базу «подскока» заранее и теперь подготовлено к использованию. Разведчицы на попугаях, как обычно, высланы в сторону, с которой ожидалось прибытие врага. Мы ожидали лишь сигнала, который, по всем расчетам, должен был поступить с минуты на минуту.

Однако время шло, а сигнала не было. Что это может означать? Случайная задержка в расписании? Нехарактерно для пунктуальных немцев. Могла, разумеется, произойти техническая поломка, но что-то подозрительно это…

Ответ на вышеприведенные вопросы пришел с опозданием в пару часов. Причем сам. Вглядываясь на появившееся над горизонтом сигарообразное тело, со стелящимся за ним черным облаком густого дыма, я осознал нашу ошибку. Мы банально недооценили противника! Командир вражеского дирижабля, не будь дураком, не попер прямо на возможную засаду, а сделал широкий круг и зашел в район базы не с севера, как ему полагалось, а с запада. По каковой причине его наши разведчицы и не засекли. И теперь несся к нам, желая, видимо, пожать плоды от полученной с помощью хитрого маневра тактической неожиданности. Так нам и надо, ленивым бездарям!

Потеряв с минуту на осознание новой реальности, созданной нестандартной выходкой врага, я решился действовать. Если бы мы до сих пор применяли старую тактику, то, ввиду отсутствия времени на набор высоты нам бы оставалось сейчас лишь рассредоточиться в лесу, надеясь, что противник нас не обнаружит. Однако наличие ракетных ускорителей оставляло шанс. Только если мы так и будем стоять, разинув рот, то и этот шанс быстренько ускользнет!

— Боевая тревога! — заорал я зычным командирским голосом. Все-таки я здесь единственный, кто закончил полноценное офицерское училище. Практики, правда, было маловато, ну вот сейчас и возместим этот недостаток. — Взлет в намеченном порядке, немедленно!

Стоявшие в некоторой растерянности бойцы, получив, наконец, внятный приказ, зашевелились, выполняя указание. Первая эскадрилья «ангелов» поднялась в воздух обычным способом, набрала метров тридцать высоты и тут бойцы, непривычно отдалившись друг от друга и растянув строй, стали, один за другим, запускать ускорители. Струи огня, шипение и крылатые воины, с немыслимой ранее вертикальной скоростью, устремились в высоту.

Затем стартовала вторая эскадрилья. Бойцы первой к этому времени уже заняли предписанный боевым расписанием эшелон. Примерно на пять сотен метров выше двигавшегося на непривычно большой для «грузовика» километровой высоте дирижабля. Теперь и мы можем работать на таких высотах!

Проследив, как последний боец второй эскадрильи унесся в небеса, взлетел и я. Штаб, после двух катастроф, произошедших с «ангелами» при освоении ускорителей, категорически запретил мне продолжать полеты на крыльях, оснащенных этим агрегатом. Запрет, естественно, нарушать не стал, просто присоединил два ускорителя к своему велокрылу, вместо снятых гранатометов. Формально всё в соответствии с приказом, так что представитель Штаба возражать не стал. Знал бы он, чего стоит удержать легкий аппаратик от опрокидывания при разнотяге, образованном неравномерным истечением раскаленных газов из сопел ускорителей!

Огненные хвосты за взмывающими в небо бойцами наверняка были хорошо заметны из носовой рубки вражеского дирижабля и его командир сейчас должен ломать голову над вопросом: что же это такое? Еще несколько минут, и в бинокль он сможет различить характерные очертания крыльев, порхающих на непривычной для «ангелов» высоте. Ну а пока пусть мучается сомнениями, это хорошо для нас.

Долго, однако, опытный, видимо, командир дирижабля сомневаться не стал. Определив противника, он тут же отдал приказ набрать еще высоту. Но неуклюжему паровому монстру это сделать было не так уж и легко. Тем более что он и так шел с превышением. Дирижабль явно не успевал к точке предполагаемой встречи набрать недостающие пять сотен метров.

Обе наши эскадрильи, разделившись на отдельные звенья, рассыпались в стороны, охватывая противника полукольцом спереди. Бойцы первой эскадрильи, имевшие фору перед остальными, уже вытянулись клином поближе к цели, похожие издали на стайку белых лебедей. Но это впечатление совершенно обманчивое – еще пара минут, и мирные лебеди превратятся в изрыгающих пламя драконов. Впрочем, противник на этот счет наверняка не питал никаких иллюзий – наблюдая в свой мощный бинокль, я разглядел десятки фигурок стрелков, «оседлавших» верхнюю поверхность баллона вражеского корабля. Там даже, кажется, было оборудовано несколько стационарных огневых точек, вооруженных картечницами. Оперативно немцы учли боевой опыт, ничего не скажешь!

Мы тоже учли. Атаковать по старой схеме, даже вернув преимущество в высоте, все равно почти самоубийство. Слишком плотный оборонительный огонь. Правда, действительно эффективен он становится на сравнительно близких дистанциях – сто, максимум – сто пятьдесят метров. Особенно учитывая, что обороняющим дирижабль бойцам приходится палить вверх, а плотная местная атмосфера делает невозможной прицельную стрельбу на больших дистанциях даже из карабина – пуля быстро теряет устойчивость. А на полусотне метров залпы картечниц по-настоящему смертоносны. Поэтому мы под них подставляться не будем.

Первые звенья «ангелов» зависли над пыхтящей на всю катушку своими четырьмя трубами веретенообразной тушей. С ее поверхности протянулись трассы первых выстрелов – самые нетерпеливые из стрелков открыли огонь, хотя шансов попасть в висящие с четырехсотметровым превышением еле различимые на фоне яркого бело-голубого неба крылатые силуэты у них практически не имелось. Но основная масса обороняющихся, включая как притулившихся на внешних веревочных снастях карабинеров, так и все заранее оборудованные стационарные «корзинки» с картечницами, пока молчали. Ждали, пока, в соответствии с ранее применявшейся нами тактикой, крылатые бойцы перейдут в пикирование и приблизятся на дистанцию эффективного огня. Вот тогда-то их и встретит огненная стена…

Однако «ангелы» пикировать не торопились. Наоборот, «зависнув» как можно точнее над серединой дирижабля, с небольшим опережением, вдруг выпустили каждый из рук по небольшому черному предмету. Через несколько секунд сидящие на верхней части оболочки воздушного судна немцы, приглядевшись могли бы различить продолговатые заостренные цилиндры, из задней части которых вырывается незаметный почти сноп пламени (надеюсь, «ангелы», взволнованные первым боевым применением новой «игрушки», не позабыли поджечь фитили…).

Увидели ли немцы в подробностях наше новое оружие или не успели, мне неизвестно. Какая разница, в общем? Главное, бомбочки достигли высоты дирижабля и начали срабатывать. Некоторые выше, другие ниже, а парочка, пробив острыми носами оболочку дирижабля, рванула внутри. К сожалению, разработанные в связи с исчерпанием запасов моих гранат и взрывчатки небольшие бомбы на единственно доступном сейчас черном порохе надежностью и эффективностью не отличались. Длина фитилей была рассчитана на пятнадцать секунд – столько продолжалось падение с четырехсотметровой высоты (впрочем, была предусмотрена и регулировка времени сгорания путем отрезания фитиля по заранее размеченным позициям). Однако в реальности запалы сгорали с большими отклонениями от запланированного времени. Поэтому и взрывались бомбочки где бог на душу положит, а не прямо возле дирижабля. Если помножить этот временной лаг на невпечатляющую точность подобной бомбардировки и смешную мощность заряда, то возникали определенные сомнения в достаточности имеющихся на руках у двух, поднятых в воздух, эскадрилий «ангелов», боеприпасов для надежного поражения дирижабля. Впрочем, это мы как раз сегодня и собирались выяснить. На крайний случай бомбочки имелись и на моем велокрыле, хотя без лишней надобности принимать участие в бою я не собирался.

Пока же, встав на параллельный воздушному судну противника курс, на дистанции в полкилометра и с некоторым превышением, я, уравняв скорости, наблюдал в бинокль результаты атаки первой эскадрильи. То есть, как и положено крупному военачальнику, обозревал поле боя с безопасного холма, который мне заменял мой заслуженный аппаратик. Пока что особо заметных успехов не наблюдалось. Несколько взорвавшихся рядом с обшивкой бомб смели с нее осколками около половины ничем не защищенных стрелков, висевших на веревках. Приятно, конечно, было видеть смешно дрыгающие конечностями серые фигурки, уносящиеся к далекой земле, однако основные стрелковые точки с картечницами, защищенные металлическими листами, кажется, ничуть не пострадали. То есть вторая эскадрилья снизиться для более прицельного бомбометания не сможет.