Тайна Черного моря - Игорь Гречин

– Имя-то хоть есть у вашего жениха?

Так спросил Полосун и напрягся, прислушиваясь. По интонации голоса он безошибочно определял, лжет клиент или нет. Если стриптизерша соврет – пусть катится на все четыре. Если скажет правду – посмотрим, сорри за каламбур. А вот если полуправду, если эта история с «женихом» лишь прикрытие, то она поплатится. Не жить ей. Он не знает, на кого работает девица (рыжая, судя по феромонам, которые никакими духами не забьешь), да и знать не хочет. Нет человека – нет проблемы. Поэтому он, будто невзначай, опирается правой рукой о столешницу, пальцами левой задумчиво оглаживает банку из-под килек в томате, сдвигает ноги под себя и изготавливается к прыжку. И не зря.

Алиса говорит тихо-тихо, едва шевеля губами, произносит именно те слова, которых он ждал и боялся: «Анатолий Хутчиш».

Виолетта-Татьяна заканчивает публичное раздевание и нехотя удаляется с подиума: ей до смерти интересно было посмотреть, чем закончится беседа Альки и помятого гражданина.

Однако – работа есть работа, и она под дряблый стук ложек о миски упорхнула за кулисы. Под тут же врубившийся магнитофонный лай упорхнула – и пропустила самое интересное.

Что делать потом, после убийства, Василий Полосун не думает. И не из таких переделок выходили. Когда его попытались кислотой облить… Ладно, сейчас не до мемуаров. Прорвемся.

За седьмым столиком опять объясняют, что «Мурку» заказать не удастся. А впрочем, шутит кто-то, можно подойти к бетонной стене, стукнуть трижды и сказать: «Стань передо мной, как лист перед травой» – и заказать «Мурку». При слове «трава» стол взрывается дружным смехом.

Все происходит в мгновение ока. Детектив опрокидывает на девушку свой недопитый коктейль «Чифирь» и прыгает через стол. Гирлянды из колючей проволоки бросают жуткие тени.

Расчет Василия прост: любая женщина, даже профессиональный разведчик, остается женщиной, и в первую очередь инстинктивно бросается спасать собственных детей и собственное платье. Поскольку детей здесь не наблюдается, какой-то миг она будет отвлечена пятнами «Чифиря» на своем выходном платье (платье именно выходное: такое как рабочую одежду не носят), и этого мига Полосуну должно хватить. Он с разворота в прыжке очерчивает в воздухе стремительный полукруг левой рукой с зажатой в ней банкой из-под килек в томате. Центр полукруга приходится аккурат на незащищенную шею работницы ночного клуба, и, по идее, острые края банки должны перерезать ей сонную артерию.

Алиса сказала тихо-тихо, одними губами: «Анатолий Хутчиш» и еле заметно сдвинулась чуть влево. Она пока не могла предугадать, как поведет себя этот задрипанный детектив, и посему была готова к любым неожиданностям. Неожиданность не заставила себя ждать: едва в прокуренном воздухе растворился последний звук «ш» фамилии разыскиваемого субъекта, как детектив вылил на её платье свое пойло и сиганул через стол. Глупо: здесь же посетители, работники, охрана, в конце концов… Хотя – надо отдать должное: удар мастерский. Мастерски молниеносный. А пятна что – пятна отстирываются. Даже кровь отстирывается.

Алисе очень мешает рябящий разноцветный свет прожекторов, но она успевает заметить летящий ей в горло острый край пепельницы и сдвигается ещё немного влево. Отработанным движением перехватывает руку с банкой и несильно дергает вправо, ускоряя и направляя полет Василия в ту же сторону. Мужчина в потертом плаще перелетает через стол, по-кошачьи мягко приземляется на выставленное, чтобы смягчить удар, предплечье и, используя собственную инерцию, откатывается на полметра вправо, между пустующими столиками номер восемь и номер десять – чтобы уйти из-под возможного удара, сгруппироваться и напасть снова.

У стриптизерши оказались хорошая реакция и кое-какие познания в технике боя. Поняв, что удар банкой из-под килек в томате пропал втуне, Полосун позволил противнику ухватить себя за руку и перебросить через стол: так он получил секундную возможность подготовиться к контратаке. «Пепельница» свое уже отыграла. Теперь придется биться голыми руками. Эх, жаль я сюрикены дома оставил.

За седьмым столиком опять объясняют, что «Мурку» заказать не удастся. А вот если попробовать «На улице Гороховой», то, может, и получится.

Алиса применяет коронный прием: резким движением оттягивает вниз эластичное платье, обнажив на секунду обоих лапушек. Расчет прост. Любой мужик от этого приема хоть на миг, но обалдеет, инстинктивно устремит на такую прелесть взгляд, запнется – тут-то и делай с ним что хошь. Но фокус не удается.

Алиса несколько озадачена. Противник в рукопашном бою делится на две категории: плохой смотрит в то место на твоем теле, куда собирается ударить, хороший смотрит тебе в глаза. Этот же помятый Василий смотрит прямо перед собой – сквозь тебя, сквозь окружающие предметы, в бесконечность, и лишь изредка вздергивает головой, точно прислушиваясь к чему-то.

Увидев, что детектив привстал на левое колено, оперся на правую руку и немного согнул левую руку в локте, изготавливаясь к удару, Алиса опускает правое плечо и позволяет сумочке соскользнуть. Ловит её за ремешок и, несильно размахнувшись, ударяет ею Полосуна по сгибу левой руки. Полосун на миг теряет равновесие, но этого мига Алисе достаточно: она привстает с сиденья, дотягивается до детектива, рывком за грудки притягивает его лицо к своему и шепчет:

– Василий, Василий, ты самый глупый агент на свете! Я – Лис.

Все происшедшее заняло одиннадцать секунд; большинство редких посетителей «Крестов» даже не заметили, что за самым дальним столиком только что вспыхнула и погасла маленькая война. Официантка Люда выскочила из кухни – посмотреть, что случилось, и, если надо, кликнуть вертухаев (вертухаи в лице Семенова околачивались где-то у выхода под кумачовым транспарантом «На свободу с чистым лопатником» и ничего не заметили). Ничего интересного не обнаружила и Люда, когда подбежала к столику номер шестнадцать, за которым чинно сидели Алиса и бомжеватого вида хмырь.

– Алиса Витальевна, с вами все в порядке? – с тревогой в голосе и неприязнью к хмырю спросила она.

– Все в полном порядке, – ослепительно улыбнулась та. – Пепельница упала, вот и все. Замени, пожалуйста.

Официантка Люда неприязненно поглядела на хмыря; хмырь сидел набычившись, но вполне мирно.

– Щас принесу, – сказала она и удалилась.

Спровадив надоедливую Люду, Алиса выжидательно поворачивается к напарнику.

– Шляпа моя где? – хмуро осведомляется Полосун и проводит рукой по взъерошенным редким волосам.

Потом, никого не стесняясь, запускает лапу за пазуху и делает три вдохновенных глотка из фляжки. Алиса замечает плохо выбритый участок кожи над елозящим вверх-вниз кадыком.

Василий Полосун, уроженец г. Санкт-Петербурга, владелец и единственный детектив агенства «Мальтийский сокол», он же – агент четырех разведок мира, участник семнадцати международных операций по ликвидации, он же – агент некоего Господина Доктора, хотя об этом не подозревает; кодовое имя «Вискас». Два дня назад по закодированному каналу Вискас получил задание отыскать в городе определенного человека. Кроме того в задании говорилось, что в руководство ему будет прислан агент по имени «Лис». Надо ж было так проколоться – он-то решил, что если «Лис», то обязательно мужчина. Ай, как стыдно…

– Под столом твоя шляпа, – холодно бросает Алиса и закуривает новую сигарету, пока детектив, пыхтя, копошится под столом. И, когда тот, увенчанный искомым головным убором, вновь всплывает в поле зрения, бросает:

– Что ж ты, напарничек, на людей кидаешься-то без предупреждения? Платье мне испортил…

Алиса ещё тяжело дышит. Не от перегрузок – от негодования.

– А что ж ты, милочка, сразу не сказала, кто ты есть? – парирует, отсапываясь, Полосун. – Отстирается платье.

Персонаж с седьмого столика сходил в туалет и сейчас с восторгом, громогласно объясняет корешам, что такой параши в жизни не видывал. Что здесь, на воле, совсем обурели, парашу на фотоэлементах делают, волки позорные. Кореша не врубаются, что тут удивительного.

Алиса несколько смущена. Она ещё не встречала мужиков, которые хоть мельком, исподтишка, не зыркали бы хищно на её ноги. А этот таращится глаза в глаза, будто и не мужик вовсе. Может, голубой? – мелькает мысль. И ещё ей жаль пропавшего втуне приема «оголенная грудь». Мужиков пять на этой мульке сложили головы. А Вискас…

– Должна же я была проверить, каков ты из себя, – игриво пожимает она плечами. – А если не отстирается?

– И как, проверила? Ты с «Тайдом» стирай.

– Проверила. С «Тайдом» сядет.

– Тогда гони пароль, чтоб все честь по чести. С гонорара новое купишь.

– Держи, Фома неверующий. – Алиса вынимает из сумочки непочатый «киндерсюрприз» и пускает его катиться в сторону Василия. Фольга шуршит по деревянной столешнице. – Знаешь, сколько платье стоит? С гонорара…