Темные воды - Кодзи Судзуки

Когда Кацуо высадился на яхту, сопровождавший его моряк-ветеран Уеда вручил ему запас еды и питья. Средний возраст на «Вакашио-VII» составлял тридцать семь лет; Кацуо в свои двадцать семь был самым молодым, а Уеде было аж пятьдесят семь. Этот человек, выживший во многих переделках на море, только сморщил еще больше свое и так морщинистое лицо и хмыкнул:

— Не каждый день встретишь корабль-призрак!

Кацуо запнулся, услышав слова «корабль-призрак». Значит, вот что думают об этой яхте другие члены команды!

Кацуо понял наконец, почему все кидали на него такие удивленные взгляды. Он понял, почему никто не захотел перейти на яхту: для них это было не роскошное прогулочное судно, а некая отвратная вещь, вернувшаяся прямиком из ада.

Кацуо впервые засомневался в своем решении, когда шлюпка Уеды уже отчалила от яхты.

Если вдуматься — что же могло случиться с командой яхты?

...Попадали за борт.

Кацуо решил, что они могли оказаться за бортом случайно. Может быть, кого-то из них смыло огромной волной, а остальные попрыгали за борт в тщетной попытке спасти своего товарища Спасательных жилетов они при этом не надели (жилеты на месте и явно никем не использовались) и оттого, оказавшись в воде, стали жертвами каких-то непредвиденных обстоятельств. Кацуо подозревал, что и товарищи его думают так же, но сейчас ему стало казаться, что яхта опустела по какой-то другой причине. От этой мысли у него все похолодело внутри. Поздновато...

Когда шлюпка Уеды причалила, «Вакашио-VII» медленно двинулась вперед, таща за собой яхту на натянутом канате. Роскошное маленькое судно заскользило по гладкой поверхности океана. Охваченный сожалением, Кацуо стоял на палубе и смотрел на очертания «Вакашио-VII». Его не бросили на произвол судьбы: корабль был в пятидесяти ярдах, к носовому кнехту был примотан канат, и если ему нужно будет срочно связаться с рыболовецким судном — радиопередатчик всегда под рукой. Беспокоиться не о чем...

Солнце садилось на западе. Почему-то этот закат, отливавший багрянцем, был не похож на все, виденные им прежде. Он не смог бы объяснить это словами, но этот багровый цвет казался ему кровавым, что ли.

Ему предстояло провести ночь в одиночестве в каюте этой яхты. Нельзя сказать, что он испытывал радостное возбуждение. У него мурашки бежали по коже.

2

Едва солнце село, Кацуо прошел в каюту и опустился на мягкую софу, покрытую гобеленовой тканью, а ноги положил на стоящий перед ней столик. Он чувствовал себя сейчас так, будто взаправду был хозяином этой яхты. На большой софе легко поместилось бы несколько человек. Внезапно он понял, из скольких человек состояла команда яхты. Спальных мест здесь было шесть: два на носу, два в салоне и два на корме. Кроме того, было два дополнительных надувных матраса; таким образом, на яхте могли с удобством расположиться восемь человек. Кацуо осмотрел помещения, решая, чью постель занять нынче ночью. Он выбрал капитанскую каюту на корме. Она была просторной, посредине стояла королевских размеров кровать — именно это и нужно было Кацуо для полного счастья. Хотя ложиться спать было рановато, он прилег на постель, чтобы примериться. Разлегшись поверх одеяла, Кацуо, расслабившись, разглядывал потолок. Валяясь здесь, он всем телом ощущал, как покачивается на волнах корпус яхты. Хорошо, что погода тихая, подумал он. Когда в океане буря, такое суденышко наверняка болтает дай боже как.

Успокоившись, он впервые за долгое время начал думать о сексе. Но нахлынувшее искушение было коротким. Сам не понимая почему, он вдруг сел на кровати и прислушался. Он был уверен, что слышит какой-то звук, что-то похожее на человеческий голос. Кажется, он доносился из салона. Но на судне не было никого, кроме самого Кацуо.

Кацуо прошел в салон и в тревоге огляделся. Здесь находился включенный холодильник, издававший чуть слышный гул. Он испытал чувство облегчения — это и был напугавший его звук. Открыв холодильник, Кацуо обнаружил там несколько бутылок белого вина, поставленных для охлаждения. Одна бутылка была открыта, и из нее успели немного отпить. Он решил откупорить новую и стал пить вино прямо из горлышка, не тратя времени на поиски стакана.

Уже много лет Кацуо не пробовал охлажденного белого вина. На рыболовных судах белое вино — это что-то запредельно утонченное, что-то вроде дорогого ликера Обычно пили крепкий сё-тю. Именно потому, конечно же, вино показалось ему особенно вкусным.

Он выпил полбутылки, ощущая, как разливается приятное тепло от пищевода по всему телу. Кацуо расслабился, расслабился как следует.

...Ну и что же, черт побери, случилось-то на этой посудине?

Этот вопрос снова и снова возникал в его мозгу. До сих пор Кацуо никогда не бывал на борту такого богатого прогулочного судна Поэтому он не мог себе представить, какого рода происшествие могло здесь произойти. Он даже не мог сказать, правдоподобно ли это, что все люди, находящиеся на яхте, одновременно сиганули за борт. Не слишком ли много совпадений, в самом-то деле?

«Корабль-призрак».

Эти слова всплывали в его сознании всякий раз, как он пытался все обдумать.

Кацуо вспомнил корабль-призрак, о котором читал, будучи еще мальчишкой. Мало кто не слыхал про «Марию Целесту», корабль-призрак, появившийся больше века назад. Английские моряки встретили его в Атлантике. Движение этого корабля выглядело странно, вот англичане и высадились на него, чтобы разведать, что к чему. Они не нашли и следа от капитана, его семьи и семерых членов экипажа, которые должны были находиться на борту. Все выглядело так, будто они как раз собирались перекусить: на столе стояли кофейные чашки, хлеб, яйца, столовые приборы. Более того, на корабле были изрядные запасы пищи и воды. Если не считать одного прохудившегося паруса, корабль был совершенно исправен и годен для плавания. Корабль вот-вот должен был достичь Англии, и люди в каютах, вероятно, готовились к прибытию. Судя по всему, они были вполне довольны своим плаванием. Тем не менее они исчезли с корабля, рассеялись как дым. Хотя «Мария Целеста» была обнаружена еще в 1872 году, удовлетворительного объяснения сему не найдено до сих пор.

Ребенком Кацуо пытался разгадать эту тайну. Должно быть, рассуждал он, произошла ссора. Во время потасовки все они как-то попадали с корабля, и тот опустел. Или это была внезапная эпидемия, и команда решила спасаться на шлюпке, взяв лишь самую малость провизии, но шлюпка, к сожалению, затонула. Ребенком ему легко было строить такие теории, но они никоим образом не вписывались в обстановку обычного рабочего дня судна. Там не было ни малейших признаков смятения, которые подтверждали бы теорию ссоры или мора. Вопросов было больше, чем ответов, и Кацуо чувствовал, как волнение настигает его.