Золотое дно. Книга 1 - Роман Солнцев

— Так я вам честно, товарыщи’, это обман! — Кудрявый украинец Потапенко, смеясь, дергал себя за ус. — Пока не посадили нас, переходим на спидометровое хозяйство. — Он слегка поклонился Васильеву. — Спасибо за совет. Вовремя.

— Почин жить честно, — разлепил губы Васильев. — Поддержим. — И мгновение помолчав, слегка улыбнулся.

Все ожили, захохотали. Всем было известно: в автохозяйстве — давно приписки. Но руководители знали и то, что это частью — по их вине. Многие предприятия заказывают себе машины — и держат у ворот без работы. А чтобы не обижать, пишут потом шоферам в путевки, сколько не жалко, хоть тысячу километров. Теперь так не будет, объяснял Потапенко.

— Если машина простояла без дела — штраф с вас. А если мы подвели, не перевезли груз — штраф с нас.

— Взаимовыручка на основе штрафных санкций, — снова Васильев был мрачен. — Создадим специальный штат по начислению штрафов. Интересно, что сказал бы по этому поводу Хрустов?..

— Кто?! — стали переспрашивать за столами.

«Ясно, — подумал Валерий. — Левка и к нему тропу протоптал. Он и нажаловался». И попросив жестом и взглядом у Васильева разрешения выйти на минутку, стыдясь самого себя, из приемной позвонил в отдел кадров:

— Это начштаба Туровский. Там был сигнал насчет Климова?

— Да, да, Валерий Ильич! — отвечал женский голос. — Приказ отправлен наверх.

— Приказ вернуть. Такое решение. — И он быстро положил трубку.

В кабинете громко, как в мегафон, докладывал главный инженер о тяжелой обстановке, сложившейся вокруг плотины. Люди напряженно слушали, понимали: мнение Титова — это мнение и Васильева. Иначе не может быть, учитывая вслпывшую информацию, что начальники являются соавторами защитной косы в верхнем бьефе.

— Никакой паники! — посапывая розоватыми ноздрями, с важностью обводил всех взглядом Титов. — Сибирь не оранжерея. Здесь все бывает. Мы говорили с Ленинградом, в самом чрезвычайном случае пропустим воду и лед через гребенку. Плотина выдержит. Придется только убрать заранее краны, механизмы. Стихия, товарищи! — Он развел руками, и дорогие его запонки сверкнули справа и слева. — Нервы надо закалять, а то некоторые товарищи повели себя, имен не будем называть, просто недостойно… — Он достал платочек, обмакнул губы. — Hy, на худой конец — поплывем вместе в Ледовитый океан!..

Он доложил насчет нехватки вагонов, насчет ремонта котельной, насчет недостроенного жилого дома и Дворца культуры, насчет шатров и брезента для УОС, арматурного железа, насчет балок 45-М для ЛЭП и при вновь затянувшемся, упорном молчании Васильева кивком отпустил людей.

Валерий тоже было поднялся и хотел вышмыгнуть вон, но его мановением руки задержал Титов (не Васильев, а Титов!). Они остались втроем.

— Все-таки не согласны? — спросил Титов у Васильева. — Насчет кранов.

— Нет, — ответил Васильев. — Я бы их не хотел снимать. Как думает наш начальник штаба?

Туровский не знал, что ответить. «Пусть пока поработают? А с другой стороны, потом попробуй размонтируй КБГС-1000 или даже КБГС-600! Нужен месяц. Самое меньшее полмесяца. А где взять время? Кто знает, как завтра поведет себя Зинтат? Вспухает на глазах. Тут еще солнце станет жарить… грядет весна…»

— Я согласен с вашим мнением, — промямлил Туровский Васильеву.

— Да? — невнятно буркнул Васильев. — Я сейчас. Надеюсь. — И вышел вон.

Титов повернулся к Туровскому и театрально откинулся на стуле.

— Валерий, тебе сколько? Двадцать пять уже есть? У тебя когда-нибудь будет свое мнение?

— Почему так говорите?! Я, может быть…

— Улитки, мать вашу! — проворчал, ерзая на стуле, Александр Михайлович. — Стр-раусы! Это они утыкают голову в песок… Думают — спрятались. Как-нибудь пронесет, да? Ты бы очень скоро мог работать моим заместителем, а там и главным инженером, — негромко продолжал Титов. — Сейчас всеобщее омоложение, Алик скоро уйдет. И ему сейчас до фени, что у нас тут. Хоть гори огнем. Ты хоть знаешь, что он пьет?

— Да бросьте вы! — вырвалось у Валерия. — Чушь какая!

— Чушь?.. — Александр Михайлович приблизил бульдожье лицо. — Позавчера дома у него была попойка. С какими-то работягами-блатягами. Хочешь — спроси! Но я-то не в укор, я это понимаю. Значит, страдает человек. И наверно, даже молится. Библию на столе у него видел. Смутился, спрятал. Скис Алик!

— Что-то случилось?.. — тихо спросил Туровский. — Уже случилось?

Титов надул щеки и вытаращил желуди глаз, давая понять, что сам бы хотел знать это.

Вернулся в кабинет Альберт Алексеевич, равнодушно оглядел замолчавших коллег.

— Звоню три раза на дню синоптикам Москвы и Улан-Удэ… Ни черта не знают. Но послушай. — Он обращался к Титову. — Ты говорил — впереди месяц, даже полтора, подъем воды медленный. А за полмесяца мы запросто их уберем. Зато за месяц успеем надстроить столбы плотины, укрепим… А? Как думаешь, Ильич?

«Зачем он так — Ильич? Странные шутки». Под насмешливым взглядом Титова Валерий долго не мог собраться с мыслями.

— Пусть техника поработает. Да и людям спокойнее, — уцепился он за мысль. — Увидят: краны на гребенке еще стоят — будут спокойнее.

Васильев странно как-то усмехался, Титов тоже. «А вдруг сговорились меня поэкзаменовать? — Валерию стало жарко и страшно. — Помучить, покатать, как игрушку, в ладонях?»

— Пойду я? — пробормотал он, уже не выдерживая неясности отношений, и направился к дверям. В голове вертелось: «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь».

— Кстати, — остановил его Васильев. — В Средней Азии есть сказка, проснулся человек, видит — ни одной птички. Змеи есть, верблюды, а птичек нет. Куда делись? — И после паузы добавил. — Сдохли со скуки. Вы почему, Валерий Ильич, такой молодой и такой старый? И весь правильный, а делаете ошибку за ошибкой.

— Какую? Какие? — прошептал Туровский, останавливаясь и понимая, что сейчас что-то решается не в его пользу. Наверное, хотят как стрелочника отстранить. Уж побыстрей бы!

— Потом, — резко оборвал Васильев и кивком отпустил его.

Ненавидя самого себя, Валерий выбежал на мороз. Он шел к автобусной остановке, хотя мог взять, как раньше делал, в Управлении строительства машину — ему бы дали. Он торопился в котлован.

Вокруг сиял синий, уже весенний, не смотря на морозец, день. Навстречу попался бородатый человек. И с еще большей ненавистью Туровский вспомнил о Климове.

«Конечно, Васильев неспроста помянул Хрустова… да и Александр Михайлович четко дал понять — у Васильева теперь дружба с такими людьми, как Климов. И Альберт Алексеевич гневается на меня по поводу болезни старика. Мол, не поставил врачей возле водолазов, хороший блок для согрева не оборудовал. Но там пять электроспиралей! Да и как на ветру, во времянке из брезента, при тридцати градусах мороза, удержать тепло?»

Его и самого бил озноб. «Чаю попью», — решил Валерий и забежал домой. А когда отпер дверь, увидел Аню — она мыла в раковине посуду.

Туровский на бегу остановился — словно на вилы напоролся.

— Я вас просил мне помогать?.. — оскалился он с порога. — Я что, сам не могу? Вы, Аня, это оставьте. Я сам!

Растерянно моргая, девушка вытерла руки полотенчиком, которое сама принесла, медленно оделась и, не дождавшись каких-либо еще слов со стороны Валерия, ушла. «Надо было все же помягче», — мучительно подумал Валерий.

Зазвонил телефон. До начштаба домогался знаменитый бригадир Валеваха.

— Моя брихада — академия стройки!.. — хрипел в трубке Валеваха. Он говорил гулко, бестолково, и Валерий не сразу понял, что он просит помочь его бригаде легкими типовыми блоками, которых привезли утром три экземпляра на всю стройку. Уже прознал.

Туровский, конечно, всегда помогал ему. Он с ним еще в шестьдесят восьмом Светоград спасал от наводнения! Они с Валевахой пуд соли съели! Но сегодня…

(Приписка сбоку красным фломастером: Был и остался сволочью, этот Валеваха! — Л.Х. Далее не хватает трех листов — Р.С.)

…вбежал в штаб. Здесь его второй дом. На стене — схема плотины с нескольких сечениях, на полке — красные каски для гостей, на столе пара консервных банок для окурков, за ширмой справа — электроплита и чайник.

В углу слева, за столиком с телефоном, сегодня трудится все тот же человек по фамилии Помешалов, Сергей Иванович, суетливый, белобрысый, как эстонец. Если где-то что-то в котловане не ладится, он в сердцах швыряет трубку и бежит туда сам. А в это время в штабе надрывается телефон, пищит сигнализация. Валерий каждый раз его за эти отлучки ругал. Он втолковывал белобрысому парню, что его обязанность — координировать работу, что не имеет он права покидать пост. Сегодня Помешалов решает кроссворд — значит, все в порядке.

Туровский пожал ему руку, включил электроплитку и закурил, глядя на график дня. Бетон везли ритмично. Правда, полчаса не было света, стояли краны и насосы.