Хватит мечтать, займись делом! Почему важнее хорошо работать, чем искать хорошую работу - Кэл Ньюпорт

Система учета времени

Еще одна привычка, приобретенная благодаря продуманной подготовке, — это привычка вести почасовой учет времени на отдельном листе бумаге. Такой лист висел у меня над столом в Массачусетском технологическом институте. Такой лист я собираюсь повесить и в Джорджтауне. Лист расчерчен по месяцам, и я отмечаю, сколько часов потратил в каждом месяце на продуманную подготовку. Я начал вести лист учета времени 15 марта 2011 г. За последние две недели этого месяца я потратил на напряженную продуманную подготовку 12 часов, в апреле — 42 часа, в мае этот показатель упал до 26,5, в июне — до 23. (Честно говоря, эти два месяца я был занят сборами, готовясь к переезду в Джорджтаун.) Ежедневно имея перед глазами эти цифры, я был буквально вынужден искать все новые возможности включать продуманную подготовку в свой график. Без системы учета я расходовал бы на «растяжку» куда меньше времени.

Блокнот для записей

Третьей привычкой стала привычка вести записи в блокноте. Я купил самый дорогой блокнот, какой только смог найти в книжной лавке Массачусетского технологического института. Теперь таких блокнотов уже не выпускают; он обошелся мне в $45. У него толстая картонная обложка на двойной спирали, и он очень удобно открывается. Страницы из очень плотной шероховатой бумаги, и на каждой стоит дата. Я пользуюсь этим блокнотом, когда устраиваю мозговой штурм, пытаясь усвоить теоретические выкладки. В конце каждого штурма я заставляю себя записывать результаты на странице с соответствующей датой. Стоимость блокнота не позволяет оставлять страницы пустыми. Необходимость регулярно делать записи усиливает напряжение, помогающее собраться и организовать свои мысли. Результат? Дополнительная продуманная подготовка.

________________________

Концепции, представленные в разделе «Правило второе», коренным образом изменили мой подход к работе. Если бы меня попросили описать мое прежнее отношение к работе, я, пожалуй, сказал бы, что главным для меня была эффективность. Важно довести дело до конца, считал я. Когда думаешь только об эффективности, задачи, требующие продуманной подготовки, выпадают из расписания, тем более что путь к их решению непрост и требует огромного напряжения, вызывающего дискомфорт. Ведь совершенствовать дизайн своей студенческой веб-страницы куда легче, чем разбирать выкладки, от которых ум за разум заходит. В результате такого подхода запасы моего карьерного капитала, накопленные в период вынужденного напряжения в первые годы учебы, начали постепенно истощаться. Однако изыскания, описанные в разделе «Правило второе», заставили меня изменить подход к работе и сделать приоритетом мастерство. Главной задачей стало постоянное совершенствование профессиональных навыков, требующее напряженной продуманной подготовки. Это был новый подход к работе. Стоит начать его использовать, как в карьере происходят серьезные изменения.

Как я применял «правило третье»

В начале весны 2011 г. мои поиски работы приняли интересный оборот. Мне предложили работу в Джорджтаунском университете, но не прислали никакой бумаги. Мой научный руководитель сказал, что «без бумаги не считается». Пока я дожидался официального предложения, пришло еще одно приглашение в известный государственный университет, получающий щедрое финансирование из бюджета. Сделать выбор мне помогли мои изыскания, результаты которых изложены, в частности, в разделе «Правило третье».

В этом разделе речь идет о независимости (свободе действий) — важнейшем качестве любимой работы и блестящей карьеры. Недаром я назвал его волшебным эликсиром «работы мечты» — ведь все хотят самостоятельно решать, что, как и когда делать. Оценив важность этого качества, вы уже не можете не учитывать его при выборе работы и понимаете, что независимость так же важна, как зарплата и репутация организации. С учетом этого я смог взглянуть на дилемму под новым углом зрения. Итак, передо мной стоял выбор: принять предложение Джорджтауна или отложить принятие решения и отправиться на собеседование в государственный университет. Рассматривая эти два варианта с точки зрения возможности работать самостоятельно, я отметил две важные вещи. С одной стороны, в Джорджтаунском университете докторантура в области информатики была делом новым, она создавалась в рамках более общего направления работы. Мой научный руководитель, ссылаясь на свой опыт работы в Технологическом институте Джорджии в период, когда там внедряли новую программу исследований, сказал, что в программе, находящейся в стадии разработки, у меня всегда будет право голоса.

С другой стороны, в сложившейся организации должность помощника профессора находится на низшей ступени служебной иерархии. В государственных университетах часто годами приходится ждать назначения на профессорскую должность, дающую право голоса в программе исследований. Не будучи профессором, приходится зависеть буквально от всех.

Во-вторых, утверждение кандидатов на постоянную должность в Джорджтаунском университете происходило несколько иначе, чем в сложившихся организациях. В крупных исследовательских институтах это делается так: руководство рассылает письма специалистам, работающим в той же области, что и кандидат, и спрашивает, является ли он лучшим специалистом в этой узкой сфере. Если выясняется, что нет, претенденту отказывают и ищут другого кандидата. Доходит до того, что новым сотрудникам не советуют рассчитывать на постоянную должность. (Работодателю это сходит с рук, потому что конкуренция между научными работниками на рынке труда высока. Талантливых ученых, ищущих работу, куда больше, чем вакансий.)

Если вы специализируетесь в новой области, как я, и специалистов, которые могли бы вас рекомендовать, просто не существует в природе, вам опять-таки будет трудно получить должность, потому что ваш статус некому подтвердить. Данная система толкает младших преподавателей на традиционный путь к постоянной работе: выбрать надежную тему исследований, к которой уже проявили достаточный интерес, и в чем-то превзойти своих коллег. Инновации подождут. В своей знаменитой «Последней лекции» покойный Рэнди Пауш, профессор информатики Университета Карнеги–Меллона, не без ехидства рассказывал о реалиях университетской жизни: «Младшие преподаватели часто спрашивали, как мне удалось так быстро получить постоянную работу. Я отвечал: “Очень просто. Загляните ко мне в кабинет в пятницу вечером, часиков в десять, и я все вам расскажу”».

В Джорджтауне, напротив, мне ясно дали понять, что выбрали меня не путем сравнения. На данном этапе кафедра информатики была заинтересована в том, чтобы вырастить собственных звезд, а не нанимать их на стороне. Иными словами, если я буду публиковать хорошие статьи в авторитетных журналах, я получу постоянную работу. Мне не придется искать безопасную, давно проработанную область, чтобы превзойти кого-то. Я сам буду влиять на развитие программы исследований. Если оценивать будущую работу с точки зрения возможности самостоятельной работы и независимости, Джорджтаун выглядел явно привлекательнее государственного университета. Однако прежде, чем принять окончательное решение, я взял время на размышление, учитывая результаты своих изысканий, изложенные в разделе «Правило третье» и касающиеся двух ловушек независимости. Первая ловушка связана с нехваткой карьерного капитала. Если вы стремитесь к независимости, не имея редких и ценных профессиональных навыков, она может растаять как мираж.

В эту ловушку попадают многие «дизайнеры образа жизни», бросающие скучную традиционную работу и пытающиеся зарабатывать на жизнь с помощью сайтов, не требующих затрат труда. Такие «бунтари» обычно быстро обнаруживают, что финансовые планы невыполнимы, если у вас нет чего-то ценного, что вы могли бы предложить людям в обмен на их деньги. Вообще говоря, мне эта ловушка не грозила: без значительного карьерного капитала (публикации, получившие высокую оценку коллег, и рекомендательные письма) научному работнику никто не стал бы предлагать работу. Но некоторые кафедры стремятся привлекать исследователей второго эшелона (т.е. не имеющих большого карьерного капитала). Они заманивают их свободой действий, но стоит легковерным бедолагам прибыть в кампус, как на них навешивают кучу преподавательских и других обязанностей. Иными словами, в мире науки свои ловушки независимости.

Во вторую ловушку рискуют попасть желающие расширить границы свободы, имеющие достаточный карьерный капитал. В этом случае работник обычно сталкивается с сопротивлением со стороны окружающих, так как независимость выгодна ему, но не им. К счастью, мои руководители в Массачусетском технологическом институте обратили мое внимание на возможность самостоятельности в рамках развивающейся исследовательской программы Джорджтауна. Но не все мои коллеги одобряли мое решение. Протоптанная дорожка в солидный университет казалась им самым безопасным путем к вожделенной постоянной работе и репутации серьезного исследователя. Независимость и свобода действий не входили в число их карьерных приоритетов, поэтому любое непривычное решение казалось им опасным.