Дороги разных миров (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич

– Если не уберёшь солдат, мы их сами уберём! – добавил третий. – Оружие и у нас имеется!

– Терминал будет блокирован столько, сколько понадобится, – громко сказал майор, повернувшись к караванщикам, – любые действия против военнослужащих получат жесткий отпор.

Он махнул рукой, и со стоянки подъехал броневик. Смонтированные на нём пулемёты уставились на толпу. Караванщики, недовольно переговариваясь и недобро оглядываясь, отошли к своим машинам.

– Через небольшое время они соберутся с духом, сговорятся, выпьют для храбрости и попробуют на нас напасть, – сказал военный равнодушно. – Будет много крови. И виновата в ней будешь ты.

– Ничего подобного, – ответила ему Алина. – Со всех правовых и этических точек зрения виноваты будете вы.

Но майор её снова проигнорировал, обращаясь только в Василисе.

– Затем мы возьмем штурмом это здание. Снова будут жертвы. Если тебе каким-то образом удастся сбежать – ты уже проявила себя как девочка решительная и находчивая, – мы последуем за тобой и уничтожим караван, который тебя возьмёт. У тебя просто нет выхода. Мы не отступаем и не сдаёмся. Что бы там ни бубнила эта говорящая кофеварка, ты прекрасно знаешь – в твоей воле избежать этих жертв.

– Алина – не кофеварка. Это полностью интеллектуальное создание, поумнее многих присутствующих.

– Меня не интересуют характеристики бытовых приборов. Я захватил бы тебя прямо сейчас, но ты или брат можете случайно пострадать в перестрелке. Потому я даю тебе час на размышление. Надеюсь, у тебя хватит ума принять верное решение.

Майор развернулся и зашагал к броневику, но его солдаты остались, блокируя вход и заправочные колонки.

– Какой неприятный человек, – сказала Алина.

– Не обращай внимания, никакой ты не бытовой прибор!

– Я знаю. Но он прав в одном – мы не сможем противостоять серьёзному штурму. Наши охранники – не военные роботы. Пойдём внутрь.

***

– Я понимаю, что вы не сможете меня защитить. Наверное, мне действительно придётся сдаться, – сказала Василиса, когда они прошли в вестибюль.

– Не надо совершать поспешных действий, – ответила кибердевушка. – У нас есть час, а обстоятельства всегда могут измениться. Сядь, выпей чаю, успокойся.

Она заварила чай и поставила его на столик.

– Спасибо, Алина.

– «Говорящая кофеварка», ха! – вспомнила Алина. – Это было обидно. Я, между прочим, и чай отлично завариваю.

– Я не знаю, как поступить, – пожаловалась Василиса. – И мне очень страшно.

– Мы не очень давно знакомы, но за это время ты неоднократно проявила умение принимать нестандартные решения в сложных обстоятельствах. Я верю в тебя. В значении «доверяю», разумеется.

– Это, конечно, очень приятно, но…

– Автодоктор сообщил, что лечебный цикл окончен. Выводить твоего брата из сна?

– Да! Хоть какая-то хорошая новость…

Лёха недовольно моргает, хмурый спросонья.

– Как ты себя чувствуешь? Не болит? Не кашляешь? – тормошит его Василиса.

– Вась, ну ты что, – удивляется он, – нормально чувствую. Есть только очень хочется.

– Восстановление организма потребовало много энергии, – сказала Алина. – Пойдёмте в столовую.

– Только переодену его, и спустимся.

В номере Лёшка сразу схватил шмурзика.

– Мурзичек! Как ты тут без меня?

– Лёш, Мурзика, похоже, придётся оставить.

– Но почему? – возмутился мальчик. – Этой мой Мурзик!

– Строго говоря, мой. Его мне подарили. Но дело не в этом. У нас большие неприятности.

Василиса долго думала, что рассказать брату, а что нет, и решила рассказать всё. Ну и что, что он маленький? Маленький – не значит глупый. Что бы дальше ни случилось, им придётся встретить это вместе.

– Но почему Мурзика? – на фоне всех проблем Лёшку волновало только то, что ему придётся расстаться с любимцем.

– Потому что, скорее всего, мы окажемся в плену.

– Нас будут пытать?

– Вряд ли. Мы же не знаем ничего важного.

– Хорошо. Пытки – это очень больно, я читал.

– Но если мы нужны им живыми, то как они поступят со шмурзиком?

– Думаешь, могут обидеть?

– Думаю, могут даже убить, – честно сказала Василиса.

– Зачем?

– Просто, чтобы нам стало хуже.

– Они злодеи?

– Да, Лёш, похоже на то.

– Тогда пусть Мурзик остаётся. Может быть, мы сюда ещё вернёмся и заберём его. Присмотришь за моим шмурзиком? – спросил он Алину.

– Обязательно, – серьёзно ответила кибер-хостес.

– Он любит, когда его гладят, а ест, кажется, вообще всё подряд.

– Учту. Василиса, охранники с улицы сообщают, что там что-то происходит.

– Что?

– Не знаю. Они не очень умные. Пойдём, посмотрим?

– Пойдём. Всё равно наш час истекает, а я так ничего и не придумала.

Глава 11. Двести литров ординара

На улице рассветало, и разгорался скандал.

– А ну, свалил от колонки бегом! – орала щуплая, но очень решительная девушка в очках-консервах, драной кожанке с обрезанными рукавами и широких кожаных браслетах на обеих руках.

Орала она из окна самопального пикапа, сделанного из седана путём удаления части крыши. Ржавого, мятого, крашеного чёрт те как и чёрт те чем, в грубо заваренных дырках и с шипастым бампером.

Вот этим самым бампером она и накатывалась на перекрывшего ей подъезд к колонке солдата, крича из окна:

– Мне пофиг ваша блокада! Мне пофиг вы! Мне насрать на ваши приказы! Мне не насрать на моё топливо!

Наставленное на неё оружие она полностью игнорировала, продолжая медленно катиться в колонке.

– Я хренов курьер! Мне платят за чёртову скорость доставки! Если я буду ждать, пока вы тут прожуете все свои сопли, мне ни хрена не заплатят! А теперь я зажмурюсь, трижды скажу «Свали на хрен», и если, когда я открою глаза, ты ещё будешь стоять между мной и моим бензином, то знаешь, что будет?

Солдат ничего не отвечал, на его лице отражалось мучительное непонимание происходящего. По идее, он должен был уже применять оружие, но стоящие вокруг караванщики явно на стороне девушки. И каждый из них вооружён. Возможно, начнись бой, военные и возьмут верх – на их стороне броня и выучка, – но ему это уже никак не поможет.

– Так вот, будет следующее – я вылезу из кабины, залезу в кузов, встану за свой сраный пулемёт и размандю… Или разманжу? А, чёрт, обещаю размандить здесь всё к чёртовой матери пополам!

Пулемёт в кузове пикапа действительно имеется – закреплённый в походном положении ПКТ с металлическим щитком и сидением для стрелка. Решительность девушки тоже не вызывает сомнений. Караванщики явно одобряли её напор:

– Так их, Аннушка! – крикнул кто-то из толпы. – Выдай им!

– Я уже… не скажу, сколько лет Аннушка, – заорала девушка в ответ, перекрикивая громкий мотор своего автомобиля, – но в первый раз вижу, чтоб на такую толпу вооружённых мужиков ни одного комплекта яиц! Какого хрена вы это терпите? С каких пор на Терминале какие-то сапоги командуют?

Караванщики смущённо запереглядывались, никто не возразил.

– Да глядь, в одной моей сиське больше мужского, чем во всех ваших штанах вместе взятых! Вы люди Дороги, или так, поссать вышли? Ты ещё здесь, подтирка казарменная? – снова переключилась она на солдата. – Я что-то непонятно сказала? А ну, бегом отсюда марш! Ать-два, или как там у вас…

Солдат беспомощно озирался, краснел, бледнел, но не стрелял. Понимал, что если он сейчас выстрелит, то караванщики моментально нашпигуют его картечью. Они, устыдившись слов девушки, уже взяли наизготовку дробовики. Машина накатывалась, он шаг за шагом отступал, пока не упёрся спиной в колонку. Это позволило курьерше подъехать вплотную. Она перестала орать, заглушила мотор, вышла из машины, и, не обращая больше на солдата внимания, взяла из держателя заправочный шланг.