Джарел из Джойри - Генри Каттнер

- Подожди!

Белые крылья застыли, глазные впадины чуть потемнели - и Джарел в отчаянии бросилась вперед:

- Тебе не обязательно убивать меня. Я была бы счастлива уйти отсюда, если бы знала путь обратно.

- Нет, - прозвучал в ответ холодный голос, и гулкое эхо многократно повторило это короткое слово. - Тогда ты можешь вернуться. Он будет ждать тебя. Нет, ты должна умереть, или придет конец моей власти.

- Значит, я опасна для твоей любви? Для твоей власти над Павом? выдохнула Джарел, предпочитая торопливый разговор тягостному ожиданию неминуемой гибели.

Ведьма, напоминавшая и покойницу, и ту, кто приносит успокоение, коротко усмехнулась холодным смешком.

- В этом мире не существует такой вещи, как любовь. По крайней мере для меня.

В душе Джарел вместе с безраздельным ужасом мелькнул отблеск безумной надежды.

- Тогда позволь мне подарить ему смерть! Позволь мне убить Пава и оставить эту землю без короля, в твоей безраздельной власти...

Бесконечное мгновение чудовищные белые крылья вздымались над Джарел, и под темными бельмами разгорался дьявольский свет, непристойно озарявший обтянутый кожей череп... Но вот руки медленно опустились, и кошмарная тварь обратила свой лик к неудавшейся жертве. Алчность, жажда смерти и зловещие замыслы боролись в эти мгновения под маской из белой кожи, натянутой на голый череп: Напряжение и затаенная угроза отравили даже самый воздух - с каждым вдохом Джарел чувствовала неведомую, едва уловимую опасность. Но когда белая ведьма вновь заговорила, в ее словах уже не было ничего угрожающего. Глухой голос звучал из тайных глубин так невозмутимо, словно ведьма и не угрожала Джарел смертью еще мгновение назад.

- Есть только один способ, каким можно уничтожить Пава, - медленно произнесла ведьма. - Я не смею воспользоваться этим путем, так же как и никто иной - под страхом смерти. Я думаю, что даже сам Пав не знает об этом. Если ты...

Глухой голос прервался, и Джарел ощутила на своем лице дыхание холодного ветра: она почувствовала пугающее предупреждение о грозной опасности, той опасности, что останавливала даже эту жуткую белую колдунью. Холодный голос между тем продолжал, и в его завываниях зазвучала неприкрытая злоба:

- Если ты посмеешь пойти на риск и воспользуешься этим путем, чтобы освободить мне дорогу к трону Ромны, ты можешь идти.

Ощущение страшной опасности стало настолько сильным, что чувства Джарел обострились до предела, и она поняла - так ясно, словно всегда знала об этом: белая ведьма предлагала ей нечестный путь к избавлению. Она была уверена в этом, хотя и не могла объяснить, отчего у нее возникло такое чувство. Однако она понимала, что и выбора у нее нет.

- Я согласна. Каким бы ни был этот способ, в нем моя единственная надежда вернуться обратно в мою родную землю. Так о чем ты говоришь?

- Это... это огонь, - ответила ведьма, чуть поколебавшись, и Джарел вновь почувствовала на себе испытующий взгляд из затененных глазниц, словно кошмарная собеседница сомневалась в том, что ей поверят. - Пламенная корона, что венчает голову Пава. Если ее погасить, Пав умрет. - И она странно рассмеялась: коротким холодным смешком, исполненным презрения и беззаботного веселья. Этот смешок слишком походил на пощечину, и гордая Джарел почувствовала, как закипает в груди ярость, как кровь стремительно приливает к ее щекам: она понимала, что невысказанное презрение относится к ней, но чем оно было вызвано, оставалось для нее загадкой.

- Но как? - спросила она, стараясь скрыть свое замешательство.

- Огнем, - быстро ответила белая ведьма. - Только огонь может погасить его пламенную корону. Надеюсь, Пав хотя бы раз воспользовался языками голубого пламени. Они должны были мерцать в воздухе вокруг твоего тела. Ты видела их?

Джарел молча кивнула.

- Это голубое пламя - проявление твоей собственной силы, которое способен вызвать только он: Когда эти голубые огни плясали вокруг тебя, ты должна была ощущать слабость. Но поскольку они на самом деле являются неотъемлемой частью твоей собственной человеческой силы, то здесь, в земле Ромны, они способны потушить огонь Пава. Ты не сможешь этого понять. Но когда это произойдет, тебе все станет ясно. Сейчас я не могу тебе ничего больше рассказать. Ты должна хитростью заставить Пава вызвать голубое пламя твоей собственной силы. И тогда тебе придется сосредоточить всю эту силу на том огне, что горит вокруг его головы. Как только это случится, ты сможешь сама контролировать голубое пламя и направить его на идола. Ты должна это сделать... Сделаешь ли ты это? Сделаешь ли?

Высокая фигура ведьмы нетерпеливо подалась вперед. Обтянутый кожей череп приблизился к Джарел, и в своей настойчивости колдунья не могла более сдерживать под темными бельмами адское пламя собственной уродливой души. В ее голосе, повествующем о секрете жизни Пава, отчетливо звучали насмешливые интонации, так что весь рассказ звучал пренебрежительно и лживо, но о том, что Джарел должна погасить огненную корону Пава, ведьма говорила со страстью, так что все это можно было считать правдой.

- Сделаешь ли ты это? - повторила ведьма, и на этот раз ее глухой голос дрожал от невыразимой ненависти.

Джарел смотрела на обтянутый белой кожей череп с нараставшей тревогой. Во всем скрывалась почти осязаемая опасность. Непостижимым образом весь невыразимый, но бесконечно реальный ужас таился в том, к чему пыталась склонить ее белая ведьма, - и уверенность в этом чудовищном несоответствии с каждым мгновением крепла в душе Джарел. Внезапно в ее сознании вспыхнул жаркий протест. Если ей суждено умереть, то пусть это произойдет сейчас. Она встретит смерть лицом к лицу, и ей не понадобится никаких ухищрений, чтобы погубить Пава. Никаких обещаний!

- Нет, - с удивлением она услышала в своем голосе внезапную страсть. Нет, я не сделаю этого!

Белое, обтянутое кожей лицо ведьмы исказила волна ярости. Но более не звучал глухой замогильный голос, не кривились бескровные губы - прорезая темный воздух кощунственной белизной прокаженного, взметнулись ввысь огромные крылья, за темными бельмами глазниц вспыхнул дьявольский огонь. Белая тварь на мгновение замерла в темном воздухе Ромны, нависая над земной женщиной смертоносным белым пятном, и застыла на фоне черных лесов, пугая своей белизной.

Но в следующий миг, скованная ужасом и ослепленная зловещим сиянием, Джарел с изумлением увидела, что выражение невероятного страха внезапно стерло гримасу ярости с нависшего над ней лика Смерти, и мертвенно-белое лицо, казалось, стало еще белее.

- Пав! Сюда идет Пав! - глухо выдохнула ведьма, и Джарел вздрогнула всем телом.