Тихоня - Вера Чиркова

– Ты любишь мужа? – словно ненароком бросил Змей, не сводя пристального взгляда с лица девушки, и она, опомнившись, засияла в ответ искренней улыбкой.

– Да. Очень. Он замечательный, смелый и отчаянный, и еще благородный… – Эста печально вздохнула, на эту тему она могла бы рассуждать не один час, но сейчас для этого не самый лучший момент.

– Жаль, – откровенно и без малейших признаков сожаления хмыкнул граф, – а мне как раз нравятся такие девушки. Но ничего не поделать, раз ты его любишь, поищу подружку в деревне. Немного прогуляюсь, пока ты пишешь письма.

Это наверняка и был тот самый, придуманный им хитрый план, а Эсте совершенно нечего было возразить на эти слова. Иначе придется объяснять свою чрезмерную, на посторонний взгляд, заботу о верности попутчика жене. Той самой, с которой он якобы расстался, по задумке Зоралды. Монашка незаметно вздохнула, мысленно пожелала ведьме, чтобы в царстве теней ту отправили чистить нужники после нянь и бабушек, наказанных за насильное кормление детей, и добавила на кисточку немного больше сажи, чем намеревалась применить ранее. Пусть лучше ее муж вызывает у грядущих селянок настороженность и неприязнь, чем желание немедленно познакомиться поближе.

– Ничего получилось, – придирчиво рассмотрев себя в зеркальце, самоуверенно постановил Змей и вернул Эсте зеркало, – женщины обожают суровых и загадочных мужчин. Нужно будет мне самому так научиться. Ну, идем?

«Святая Тишина, – ворчала про себя девушка, почти бегом следуя за широко шагавшим Змеем, – помоги мне не сорваться и не усыпить этого упрямца».

Ведь сам позже не простит, да и нежелательно применение побочных зелий в первые дни после ведьминской отравы. А она и так подлила ему несколько капель болеутоляющего в рану, когда делала утром перевязку. Просто не могла не добавить, видя, как муж закусил от боли губу.

Глава 13

Деревня началась за поворотом почти через пару часов, как примерно определила монашка по своим ощущениям и по солнцу, неторопливо поднимающемуся в зенит по затянутому негустыми облаками небу. Но еще раньше по сторонам от дороги начали попадаться небольшие, отдельно стоявшие хуторки, от которых на путников с интересом взирали гуси, куры и заливистые собаки. В сторону хуторов Эста со Змеем по негласному уговору не сворачивали и на преданных собак внимания не обращали, целенаправленно продолжая идти к деревне.

– Вот твой кинжал, – завидев деревню, протянул девушке оружие Даг, но она решительно отстранилась.

– Оставь пока себе, мы же договорились. Вот если не понравится тебе предложение моей наставницы, то вернешь. Новеньких в деревнях рассматривают особо внимательно, мы для них бесплатное развлечение, и если ты сразу пойдешь покупать оружие, всем будет интересно, а где ты оставил свое? Ведь никто не отправляется в путь, не прихватив хоть простенького ножа?! И еще, Хор, я тебе хотела сказать, – сейчас тихоня откровенно лгала, не собиралась она ничего такого говорить и до последнего надеялась, что не придется, – как я потом поняла, та ведьма… вместе с нами на поле попала?

– Как ты это поняла?! – В голосе Змея предупреждающе звякнула сталь.

– По твоему порезу. Сам человек так пораниться не может, это кто-то тебя убить пытался. А потом я вспомнила, когда ночью лежала на поле… сразу-то встать не смогла, кто-то неподалеку ругался. Мне кажется, это был твой голос. Нет, ее мне не жаль, раз она на людей с оружием бросается, но вот ее побрякушки… если ты взял, здесь лучше не показывать. Найдут ведь ее… когда-нибудь и припомнят, кто продавал.

– Ты понимаешь… что я могу с тобой сделать?! – угрожающе надвинулся на нее мужчина, но тихоня открыто смотрела в его глаза.

– Понимаю. Ничего не сможешь. Не такой ты человек, я убедилась, пока решала, говорить тебе или нет. Потому и работу предложила, там тайну сохранить нужно, а тебе скрыться на время требуется. Вот и предупреждаю, чтобы не наделал глупостей. И вот тебе деньги. – Лэни протянула несколько монет, украдкой загодя вынутых из тайных карманов. – Покупай себе все необходимое, я назад не спрошу.

– Ты считаешь, будто я могу взять деньги у женщины? – оскорбленно нахмурился Змей, став на миг похожим на себя прежнего, и сердце Эсты сжала тоска.

– Не взять, а получить, я тебе обещала за охрану. И кормил ты меня, – возразила она.

– Но тут много!

– Сколько хочу, столько и даю! Ты заработал премию!

– На месте твоего мужа я запер бы тебя дома и никуда не пускал, – авторитетно заявил Даг, ссыпая монеты в карман, – иначе однажды у него начнет чесаться лоб. Хорошо, я поговорю с твоей наставницей, но не обещаю соглашаться на ее предложение. Шагай помедленнее, я первый пойду, есть хочется.

Эста кивнула и отстала, и вскоре спина так ни разу и не обернувшегося Дагорда исчезла в ближайшем переулке. Тихоня огорченно вздохнула и пошла по самой протоптанной дорожке, ничуть не сомневаясь в своем выборе. Самые широкое тропы обязательно в конце концов приводят к рынку, а такового просто не могло не быть в этой большой деревне.

Опыт не подвел, рынок действительно был, несколько скамеек, врытых между харчевней и лавкой. Однако торговок было мало, и товар у всех похожий, соленые и сушеные овощи и грибы, яблоки, груши и тыквы. Эста всего минуту поколебалась, прикидывая, где может быть пирамидка, в лавке или в харчевне, и свернула к распахнутым дверям в харчевню. И не ошиблась, знак почтовой гильдии, означавший, что тут можно получить письма и посылки, а также купить пеналы и капсулы, висел прямо напротив входа.

А чуть в стороне сидел за столом ее муж и в одной руке держал увесистую гусиную ножку, а другой обнимал невероятно довольную женщину лет на десять старше и вдвое толще себя.

Не будь за плечами Лэни двенадцати лет обучения искусству тихони, в котором умение владеть собой и скрывать любые эмоции – одно из самых главных качеств ученицы, девушка непременно бы сорвалась. Вмиг бы выхватила один из перечных шариков или иглы со снотворным и швырнула в эту мерзкую парочку. Однако долгие годы непрерывного контроля за своими действиями и нескончаемые тренировки и испытания не прошли даром. Несмотря на то, что еще ни разу не приходилось сестре Тишины проверять свои умения в таких условиях, когда от боли и горечи рвется сердце, а разум отказывается воспринимать любые доводы в защиту графа, находящегося под влиянием ведьминого зелья, Эста выстояла.

Не моргнув и глазом, спокойно прошла под аркой, за которой виднелись сенцы с несколькими дверьми, безошибочно выбрала ту, за которой полагалось сидеть хозяину харчевни, и решительно распахнула дверь. Как она и предполагала загодя, в чуланчике с громким названием – «кабинет», было пусто, и только поднос с недопитой чашкой еще горячего чая вещал о том, что хозяин не уехал далеко и надолго, а вышел по делам. Причем совсем недавно.