Обед в ресторане «Тоска по дому» - Энн Тайлер

— Рут, — сказал он, протягивая цветы, — это тебе.

Она взглянула на букет и сняла с колоды верхнюю карту.

— Что это? — спросила она.

— Розы.

— Розы? В такое время?

— Это из оранжереи. Я специально заказал медно-красные, к твоим волосам.

— Мои волосы оставь в покое.

— Он хотел сделать тебе комплимент, малышка, — сказал Эзра.

— А-а-а…

— Конечно, — сказал Коди. — Этим я говорю тебе: «Добро пожаловать. Добро пожаловать в нашу семью, Рут».

— Вот оно что. Ну спасибо.

— Молодец, Коди, — похвалил Эзра.

— Я выиграла, — сказала Рут.

Вечером, когда пришло время идти в ресторан, Коди проводил туда Рут и Эзру. Он провел без движения долгий томительный день — в основном наблюдая за жизнью других людей, — и сейчас ему хотелось размяться.

С самого утра дождь то лил, то прекращался, на тротуарах стояли лужи. Рут не пропускала ни одной — шлепала напрямик, ей это было не страшно: она была обута в коричневые кожаные туристские башмаки. Коди не мог понять, нарочно ли она выбрала такие манеры. Что бы она сделала, если б он подарил ей пару вечерних туфелек на высоких каблуках? Эта мысль заинтриговала его. Не давала ему покоя: он испытывал чуть ли не физическую потребность увидеть ее широкие ступни в серебряных ремешках.

Необъяснимо почему он так хотел завладеть ее огромными ручными часами с черным циферблатом и множеством тонких делений — в таких часах можно погрузиться на дно морское, — стальной растягивающийся браслет свободно болтался на ее костлявом запястье.

Эзра захватил с собой грушевую блок-флейту. И всю дорогу, серьезный, сосредоточенный, полузакрыв глаза, наигрывал «Тефтельку рыбную». Прохожие смотрели на него и улыбались. Рут то подпевала ему, то уходила в свои мысли. Наконец Эзра засунул флейту в карман своей поношенной клетчатой куртки, и они с Рут стали обсуждать меню. Хорошо, что сегодня блюда с рисом, говорила Рут, для арабских семей рис такая радость. Она пригладила пальцами свои непокорные рыжие волосы, и Коди почувствовал, как она прильнула к Эзре, когда тот обнял ее и притянул к себе.

Она носилась по ресторану вихрем, а Эзра словно витал в облаках, когда готовил еду, — то снимал пробу, то погружался в раздумье. Другие повара (по мнению Коди, все как один неудачники) бестолково бродили по кухне, а Рут нападала, налетала на продукты, словно сражалась на поле боя. Она отвечала за куриное рагу и что-то наподобие картофельных оладий. Коди наблюдал за нею из угла, вроде безопасного места, однако повара тем не менее поминутно натыкались на него.

— Где ты училась стряпать? — спросил он Рут.

— Нигде, — ответила она.

— Это готовят в наших краях?

— Попробуй! — резко сказала она, проткнула вилкой кусок и подала ему.

— Не могу, — отказался он.

— Почему?

— Я сыт.

Он и вправду насытился — ею. Весь день впитывал ее в себя, пожирал. Каждое ее угловатое движение, то, как она гремела крышками кастрюль, как встряхивала головой, — все это питало его. Он был просто счастлив, когда, разглядывая ее узкую спину, вдруг заметил, что она носит майку, трикотажную майку, из тех, какие он помнил с детства. Под клетчатой ковбойкой виднелись даже швы на майке. Он бережно запечатлел этот факт в памяти, чтобы любовно вернуться к нему, когда останется наедине с самим собой.

Ресторан открылся и начал мало-помалу заполняться посетителями. Высокая улыбающаяся женщина-метрдотель рассаживала всех в одном конце зала, словно брала под свое крыло.

— Садись куда хочешь, — сказал ему Эзра. — Я принесу тебе что-нибудь из стряпни Рут.

— Я не голоден, честное слово.

— Он сыт, — Рут будто выплюнула эти слова.

— Чем же ты тогда займешься? Тебе здесь, наверное, скучно?

— Нет, нет. Мне интересно, — сказал Коди.

Ему был виден обеденный зал — люди за столиками жевали, глотали, пили, прикладывали салфетки к губам, отламывали кусочки хлеба. Непонятно, как Эзра мог растрачивать на это свою жизнь.

Когда первые хлопоты остались позади, Рут и Эзра уселись посреди кухни за чисто выскобленный деревянный стол, и Коди присоединился к ним. Эзра отведал куриного рагу, приготовленного Рут. Она закурила коричневую сигаретку и откинулась на стуле, наблюдая за ним. Запах у сигаретки был такой, будто пригорает что-то случайно выплеснувшееся в духовке или прилипшее ко дну кастрюли. Коди, сидевший напротив Рут, впитывал в себя и этот запах.

— Ты бы поел, Коди, а? — уговаривал Эзра. Но Коди только качал головой, не в силах расстаться с дымом сигареты Рут, заполнявшим его грудь.

То и дело появлялись другие повара, некоторые, оставив на маленьком огне свои горшки и кастрюльки, присаживались за стол перекусить. Подошел Эзрин старый друг Джосайя — теперь это был солидный мужчина в белом накрахмаленном халате — и завел с Рут разговор о яблоках, которые надо было почистить (Рут собиралась печь пирог). Коди ничуть не интересовал яблочный пирог Рут, но его завораживала ее бесцеремонная, грубоватая манера разговаривать. Упершись локтем в бок, Рут держала сигарету между большим и указательным пальцами. Потом она наклонилась вперед, что-то обдумывая; под сдвинутыми бровями глаза ее были такого бледно-голубого цвета, что Коди прямо ахнул.

Они ушли из ресторана еще до закрытия. Эзра сказал, что Джосайя все запрет. Они выбрали кружной путь по тихой улице с односторонним движением, чтобы проводить Рут до дома, где она снимала комнату. Эзра поднялся с ней на крыльцо, Коди ждал его на тротуаре. Глядя, как Эзра поцеловал ее на прощание, Коди не без удовлетворения отметил, что поцелуй был неловкий. Эзра вернулся совершенно счастливый и неуклюже зашагал рядом.

— Ну скажи, ведь правда, она необыкновенная? Правда, в нее можно влюбиться?

— Хм-м-м…

— Мне надо хорошенько порасспросить тебя! Я хочу по-настоящему заботиться о ней, но не знаю как. Вот, например, страхование жизни. И разные другие вещи. Ведь от мужа многое зависит, Коди. Ты поможешь мне разобраться?

— С удовольствием, — пообещал Коди. Вполне искренне. Он был согласен на все, лишь бы приблизиться к ней.

Эзра постепенно успокоился, хотя все еще походил на человека, у которого внутри все бурлит от радости. Он напевал обрывки каких-то мелодий. А возле самого дома, когда они проходили мимо темных зданий, обитатели которых давным-давно спали, — что же он сделал? Вынул из кармана свою проклятую флейту и задудел. Коди готов был провалиться сквозь землю. Зла не хватает. Опять эта «Тефтелька рыбная»! Как это похоже на Эзру, подумал Коди, даже его любимая песенка и та — рецепт рыбного блюда. Он молча шел рядом в надежде, что кто-нибудь вызовет полицию или по крайней мере распахнет окно и крикнет: «Эй ты, заткнись!» Но никто этого не сделал. Эзре везло, как всегда. Счастливчик, всеобщий любимец, дудит ночью среди улицы — и хоть бы хны.

На следующее утро Коди возник на крыльце перед Рут, точнее, перед увядшей, рыхлой дамой, хозяйкой дома, где жила Рут. Дама так нервно теребила свой медальон, что Коди счел за благо отступить на шаг, доказывая тем самым, что он не бандит-грабитель. С учтивостью истинного джентльмена он улыбнулся и сказал:

— Доброе утро, мадам, вы не скажете, Рут дома?

— Рут?

Коди вдруг сообразил, что не знает ее фамилии, и добавил:

— Я брат Эзры Тулла.

— А, Эзры… — И она отошла от двери, пропуская его.

Он последовал за ней в глубь дома — мимо громоздкой мягкой мебели, запыленных восковых фруктов и стопок журналов. Рут сидела на кухне, согнувшись над столом, она ела кукурузные хлопья и читала газету, прислоненную к коробке с кукурузой. Бледный толстяк невысокого роста в задумчивости застыл перед открытым холодильником. Коди подумалось, что здесь царит застой и жизнь проходит впустую. Сам же он ощущал прилив энергии. Вырвать ее отсюда, пожалуй, не составит труда.

— Доброе утро, — поздоровался он.

Рут подняла глаза. Толстяк скрылся за холодильником.

— Надеюсь, ты еще не наелась досыта, — сказал Коди. — Я хочу пригласить тебя позавтракать.

— Зачем? — нахмурилась Рут.

— Ну… без особой причины. Просто вышел погулять и подумал, вдруг ты тоже захочешь прогуляться, а по дороге можно зайти куда-нибудь выпить по чашке кофе с булочками.

— Прямо сейчас?

— Конечно.

— Но ведь идет дождь.

— Моросит чуть-чуть.

— Спасибо, не хочу, — отказалась она и опять уставилась в газету.

Послышался негромкий треск, будто застегнули молнию, — хозяйка провела медальоном по цепочке.

— Что нового на свете? — поинтересовался Коди.

— На каком свете?

— Ну какие новости? Что пишут в газете?

Рут подняла голову, и Коди увидел раскрытую перед ней страницу.

— A-а… так это комиксы.