Варнак. "Мертвая вода" (СИ) - Зимин Николай

— Как-то так, — провозгласил я, прикидывая, чем порадует гигантское насекомое. — Плетельщик тебе не хухры-мухры, жужелица позорная!

Вдохновленный победой, я подобрал склянк с желчью и пару хитиновых пластинок. Так себе трофеи, но вот опыта за сколопендру отсыпали вполне прилично. Даже с учетом жадного питомца, что никак не спешил добрать сотый уровень и прекратить пожирать кровно нажитый и выстраданный опыт хозяина.

— Вешайтесь, уховертки, я иду качаться, — кровожадно сказал я кустам и полез на пальму. — Всех порешу!

Следующая сколопендра уловила феромоны умершей подруги или просто оказалась умнее. Резко рванула головой как только почувствовала шипастую удавку и стащила меня с пальмы. Пришлось прыгать и уворачиваться от жвал, одновременно командуя цепью, что успешно крутилась выставив лезвия. Кое-как совладав с коварной тварью, я понял, что не все так радужно. И дурню-плетельщику никто просто так не даст отпиливать головы.

И я увлекся, да так, что уже и гора с артефактами благополучно забылась. Засады с цепями захватили с головой и я провел блестящую серию экспериментов. Пару раз был сожран, но быстро наловчился прятаться за стволами пальм и прыгать в сторону в последний момент от надвигающихся жвал. А то и вовсе трусливо убегать и заманивать одуревшую от жажды крови сколопендру в места, где пальмы стояли гуще и длинное сегментированное туловище разом теряло маневренность.

Наиболее эффективными оказались два метода.

В первом случае цепь быстро захлестывала в один оборот шейный сегмент, сплеталась в кольцо и я изо всех сил заставлял ее вращаться туда-сюда и сжиматься, вспарывая хитин, как циркуляркой. Цепь можно было и не натягивать, благо, что она послушно крутилась и без напряжения. Стащить меня с безопасной пальмы у сколопендр получалось, если только они в агонии слишком далеко откатывались, выбирая запас.

Во втором случае я коварно подкрадывался с тыла, а цепь змеей ползла на подходящую ветку, спускалась виселицей и вздергивала сколопендру. Самым сложным было контролировать одновременно управление цепью и собственные действия. Когда сколопендру подтягивало, я с воплем бросался вперед и вбивал меч прямо между жвалами. Так получалось быстрее, чем пилить хитиновую броню, но гораздо рискованнее.

К вечеру, зеленый от слюней и крови многоножек, я опомнился. Кое-как добрался до тропинки, шокировал запоздалого игрока, плетущегося к горе, диким внешним видом. Полюбовался мелькающими пятками перепуганного приключенца и хлопнул себя по лбу. Интерфейс обрадовал меня тридцать первым уровнем, а прожорливая Алиска получила девяносто второй. Появилась возможность научиться новой фишке. Я радостно ткнул на значок и несколько завис. Умение называлось «Микромир». С другой стороны — следующий уровень «Шипов» позволял устроить многоножкам тотальное истребление, если я правильно понял. А второй этап «Крепости» усиливал мои виртуальные кости, что интриговало и манило, учитывая бездоспешный класс и отсутствие нормальной защиты.

— Хм…

Согласно описанию «Микромира» меня будут слушаться пауки. Я скривился. Задумался. Представил, как вокруг копошатся тысячи, миллионы голопузых и мохнатых, тонконогих и жирных, да всяких-разных паучар и мне поплохело. Тем более умение это единичное, то есть, вложив в него десять единиц, новых горизонтов не открывается. Я поначалу-то пустил слюни и представил, как вламываюсь в Путанный лес, раздавая пинки и приказы направо и налево, а послушные громадные членистоногие складывают к моим ногам горы золота и артефактов из таинственных городов. А оказалось — фиг там валялся. Представители разумных рас в категорию не попадали, облом.

— И что качать? — ломал я голову, стоя посреди джунглей. — Цепи добавить? Или новинку?

Пауков я откровенно брезговал. А что они умеют, кроме паутины и яда, представлял слабо.

— Завтра разберусь, — решил я. — Почитаю на сон грядущий энциклопедию.

Утром я открыл «Микромир», слив единицу таланта, и поспешил по тропинке в гору. Управление пауками показалось достаточно полезной фишкой, так что я не стал жалеть единицу таланта. Заарканил мелкого восьминога и он проползет в любую щель. Может с уровнями я еще и подслушивать смогу через них, кто знает? Шпионство, оно тоже не бесполезное умение. Так что выбор сделан, тропа идет на подъем, а джунгли постепенно расступаются, давая дорогу грибам, с меня ростом.

— Занятный экземпляр! — восхитился я, обходя первый гриб. — В реале бы такие. Срубил парочку и до следующего года жевать устанешь.

Гриб с метрового диаметра шляпкой прочно врос в землю и покачивался, блестя росой. Я огляделся. Грибы росли все чаще, вытеснив пальмы и одуряюще пахли. Неподалеку один сгрызли муравьи, размером с крупного кота, терзали его жвалами и исчезали в джунглях с толстыми мясистыми ломтями. Тропинка вилась между грибных великанов и упиралась в гору, что раскинулась сразу на краю грибницы.

— Наконец-то, — обрадовался я, огляделся на предмет злобных врагов, никого не обнаружил и припустил к цели. — Готовьте артефакты, гады!

На акулий меч я смотрел несколько иначе. Статус основного оружия пошатнулся, а цепи, в которые я вливал очки талантов, тут же забивал и хватался за рукоять меча, заиграли новыми красками. В прямом столкновении еще стоило потренироваться, а вот в подлом нападении со спины они оказались тем, что нужно. Я вспомнил как еще на старте планировал качать тихушника, а шипастая удавка-пила выгодно отличалась от кинжалов и ножей. Душила, резала, запутывала и обезглавливала разом.

Внимательно приглядываясь к грибам, я пробирался к горе, пока не обнаружил паутину под одной из массивных шляпок. Ткач спрятался наверху, в искусно сплетенном домике.

— Иди сюда, — неуверенно произнес я, поднеся палец к убежищу. — Э-э-э… Повинуйся, засранец паутинный! Так что ли?

Умение сработало. Из домика выскочил тропический паучара, здоровенный и откормленный. Заметался по паутине растерянно, потом ткнулся в палец и проворно вскарабкался на руку. Я едва сдержался, чтобы не размазать его кулаком, оборвать паутину, сжечь гриб, спалить джунгли и с диким воем не умчаться к океану, чтобы утопиться на хрен. Паук оказался на редкость отвратным, в ярко-зеленых пятнах, волосатый, как сволочь. Мерзкий ткач шевелил конечностями и в ответ по позвоночнику бегали ледяные мурашки.

— Все, спасибо за сотрудничество, братан, — просипел я. — Иди лови мушек.

Паучара шустро умчался в домик и затаился. Я передернул не плечами даже, а всем телом.

— Б-р-р-р-р! Мать твою, какой же ты стремный! Фу!

Ради интереса вгляделся в коконы. В одном дергалась плохо спеленутая птичья лапка.

— Да ну на фиг таких помощников!

Грибница кончилась и передо мной возвышалась долгожданная гора. Пологая внизу, она устремлялась на такую высоту, что верхушка терялась из виду и приходилось голову задирать. Тропа поднималась по склону и исчезала, сворачивая впереди. Добравшись до поворота я увидел небольшое ровное пространство, на котором стояли палатки и дымились костры, у которых сидели игроки. Позади лагеря распахнулась пещера, в которую можно было загнать четыре «Мертвых воды» в ряд.

У пещеры готовились к походу игроки, я уловил пару взглядов, но и только. Внимания никто не обращал, каждый был занят своим делом, ниже полтинника никого. Я приметил такого же одиночку, как и сам, стоящего поодаль. Игрок Листоверт сидел под пальмой и курил трубку, ник отсвечивал краснотой, физиономия — злобой, а неприязненные взгляды он игнорировал с великолепным презрением. Агр имел топор на поясе, по цельнокованому оружию бегали шипящие искорки, а легкие доспехи отличались мастерским изготовлением и были явно не простыми. Вдобавок, из оружия он имел еще и копье, наконечник которого больше походил на меч по ширине и длине, тоже отличного качества. Группа игроков поглядывала на агра неприязненно, но попыток навалять или прогнать никто не делал. Вид у гражданина был решительный, а экипировка солидная.