Дог-бой - Ева Хорнунг

Он понюхал воздух. За горой горели костры, на которых готовили еду. Ко всегдашнему зловонию примешивался нежный запах цветочной пыльцы — лучший запах на свете. Над головой свистали и чирикали птицы; Ромочка решил, что птицы метят свою территорию звуками. Сколько же в мире невидимых границ, заборов, гнезд и тайных убежищ! Сколько приходится драться собакам, кошкам, людям и птицам! И сколько яиц достается смельчакам!

Он набрал полные руки одуванчиков и полез назад, в логово.

Щенок спал в гнездышке вместе с Золотинкой и Пятнашкой; Ромочка обошел их на цыпочках. Золотинка приоткрыла один глаз и зевнула, но не двинулась с места. Ромочка устроился рядом с тайником и принялся перебирать свои сокровища. Он погладил грязный, но пушистый кошачий хвост. Его бывший владелец был храбрым котом, рыжим, как осень, как огонь. Ромочка улыбнулся. Воткнул хвост между своих голых ягодиц, но он не держался, поэтому он свернулся калачиком и принялся задумчиво посасывать его костистый кончик.

— Я не ем собак, я не ем людей, я не ем кошек!

Вдруг он, сам не зная почему, очень порадовался себе.

На следующий день весенний ветер, более сильный и свежий, задул даже в логово, наполнив его громкой музыкой. Ромочка понял, что больше ни секунды не может здесь оставаться. Он хотел охотиться, исследовать, заново открывать сияющий мир. От радости он обхватил себя руками: он пойдет в «Рим»! Он в нетерпении задрожал в ожидании вкусной еды и кое-чего еще более приятного: слез Лауренсии.

Ромочка снова начал охотиться. Гибкий и сильный, он проворно двигался и на городских улицах, и в залитом дождем лесу. Заметив детей, он злобно рычал на них, запугивая их и их матерей; он позволял своей стае приближаться к детям почти вплотную. Но за кошками он не гонялся. Заметив кота или кошку, он останавливался и задумчиво кивал им — точно как ему однажды кивнула его Певица. Кошки переставали выгибать спинку и шипеть при виде его и лишь быстро забегали и, обернувшись на безопасном расстоянии, мигали своими горящими глазами.

Ромочка радовался, когда перед началом охоты встречал кота или кошку. Всякий раз, когда так случалось, он был уверен, что охота будет хорошей. Он кричал на собак, кусал их и запрещал им гоняться за кошками. Когда Золотистая и Черный как-то раз притащили в логово убитого кота, Ромочка выхватил у них изуродованный труп, изумив и разозлив всех. Потом он вылез в развалины церкви и спрятал убитого кота в такое место, чтобы они до него не добрались.

Едва войдя, Ромочка понял, что Щенок в чем-то провинился. Он не бросился ему навстречу, а лежал в гнездышке и смотрел на него большими глазами. Ромочка угрожающе посмотрел на своего младшего братца. Остальные прыгали вокруг него. Не сводя взгляда со Щенка, он бросил на пол пакеты с добычей — пусть обнюхают. Щенок на брюхе подполз к Ромочке, облизал ему руки и снова пополз в гнездо. Ромочка решил проверить свой тайник. По пути он чувствовал на себе взгляд Щенка.

Ромочка сразу понял, что Щенок побывал в его тайнике. Он всегда видел, когда у него что-то брали и не клали на место. Щенок, как и все остальные, много раз бывал у Ромочки в гостях, но только по приглашению. Ромочка посмотрел на кирпич, который свободно вынимался из стены. Кирпич был немного смещен в сторону. Значит, Щенок лазил в его тайник! В Ромочке бушевала холодная ярость. Он вынул кирпич и стал осматривать свои сокровища, загаженные прикосновениями Щенка. Он перебрал клювы и когти, ссыпал их в ладонь… Сомнений не оставалось: пропала корона! Злобно зарычав, он развернулся к Щенку и угрожающе навис над ним. Щенок припал к полу и упорно не смотрел на него. Ромочка заревел и потянулся за дубинкой. Щенок убежал от него в гнездышко. И тут в логово вошла Мамочка. Она прыгнула к Ромочке и злобно зарычала на него. Он в последний момент отдернул дубинку, иначе непременно ударил бы ее. Мамочка сразу все поняла по выражению его лица; ее глаза полыхнули огнем, и она приготовилась к драке. Пристыженный и униженный, Ромочка отполз прочь. Он отказался от еды, а спать устроился отдельно от всех. Мерз до полуночи, а потом потащился за Черным — охотиться на мусорной горе.

Корона так и не нашлась. Щенок съел ее, потому что она была красивая.

Через день Щенок уже носился по всему логову и радостно лаял. Ромочка все еще сердился на него, но больше не старался его ударить и не отталкивал его от себя. Щенок страшно радовался. Ромочка начал охотиться на Щенка, чтобы избить его, но все попытки догнать младшего братца лишь подхлестывали игривость Щенка. Ромочка гонялся за Щенком по всему подвалу. В игру включились и Серый, и Белая. Наконец Ромочка устал играть и повалился в гнездышко. Щенок подошел к старшим и сел на пол, широко раскрыв глаза и улыбаясь. Он в любую секунду готов был увернуться от чьего-нибудь броска и бежать.

Ромочке очень хотелось, чтобы Щенок наконец заснул. Тогда он и остальные смогут уйти на охоту. Наконец Щенок распластался ничком, вздохнул и положил подбородок на руки. Ромочка медленно встал. Щенок посмотрел на него и закрыл глаза. Собаки сверху наблюдали, как Ромочка строит из битого камня барьер, чтобы Щенок не перепрыгнул. Сам он, подтянувшись, пополз по туннелю и скоро очутился у выхода. Ему не терпелось глотнуть свежего воздуха, понежиться в лучах солнца, успеть обнюхать и осмотреть гору до темноты. Стая стояла у калитки, ведущей на улицу, и принюхивалась.

Ромочка обернулся и зарычал от ярости. Щенок преспокойно перебрался через барьер и плюхнулся на четвереньки. Потом он выполз следом за остальными и теперь сидел, виляя бесхвостым задом и упрашивая взять его с собой. Глаза у него оказались совершенно не сонные. Ромочка понимал, что рычать на младшего братца бесполезно. Щенок перекатится на спину, зажмурится — и все.

Злость смешивалась с завистью. Ну и ладно, почему бы нет? Если Щенку так хочется, пусть идет с ними. Скоро он все равно вырастет. Они не смогут вечно держать его в логове. Когда-то надо выйти в первый раз. А если Щенка заметят люди — ну и что? Щенок достаточно проворен; а их стая, если они держатся вместе, непобедима. Тихий внутренний голос возразил: Щенок — человечий детеныш. Он не может вечно жить с нами. Скоро он вырастет, и люди захотят вернуть его себе.

Ромочка повел носом в сторону выхода — едва заметно и нехотя. Дрожащий от счастья Щенок бросился к нему.

Пока они пробирались по своему участку, Ромочка еще злился, но потом сумасшедшая радость Щенка заразила его, и они оба начали носиться кругами, поскуливая и лая. У Щенка оказались очень синие глаза и длинные светло-желтые волосы. Ромочка даже играть перестал, до того интересно ему было разглядывать Щенка. Он очень вырос. Прямые золотистые волосы мерцали и переливались на солнце, бледное личико разрумянилось, красные губы разомкнулись, обнажив смешные плоские белые зубы. Ромочка в жизни не видел ребенка красивее, чем Щенок. Он потрясающе быстро и ловко двигался по земле на четвереньках. Ромочке стало приятно, что в его стае есть такой красивый и ловкий Щенок. Он довольно долго ловил кузнечиков для этого нового Щенка, а потом смотрел, как красивый малыш расправляется с добычей, и испытывал странное умиротворение.

Над миром, согретым солнцем, поднялась сухая золотистая дымка. Ромочка и Щенок гонялись друг за другом по участку и объедались белыми и желтыми цветами, которые росли дальше, на пустыре.

После того первого раза никто уже не мог помешать Щенку выбираться из логова. Он стал неуправляемым. Он подбегал к людям; он гонялся за жителями трущобного поселка и врывался в их лачуги. Он облаивал коляски с детьми и пытался залезть в них. Он брал у чужих конфеты — и вообще все, что ему предлагали. Он стремительно бросался в новый мир, радуясь ему, как вернувшейся матери. Угомонить его было невозможно. Щенок не слушал угрожающего лая, уворачивался, когда его пытались укусить, подолгу гонялся за бабочками; при виде же милиционера он быстро перекатывался на спину.

Через неделю он пропал.

Целых три недели Ромочка искал Щенка, но того и след простыл. В логове он сидел один, дулся и огрызался на братьев и сестер и перебирал игрушки, в которые они играли со Щенком. Через три недели он вдруг проснулся и понял: ему ужасно хочется набить живот горячими макаронами.

Увидев их, Лауренсия просияла.

— Ах вы, мои милые! — заворковала она, поспешно вынося им угощение.

Пока они насыщались, Лауренсия стояла и смотрела на них, что-то мурлыча себе под нос. Ромочка склонился над миской и быстро-быстро ел, запихивая кусочки теста в рот обеими руками. В «Риме» было безопасно — здесь можно было забыть об осторожности и сосредоточиться на еде.

Вдруг Лауренсия, прервав песню, сказала:

— Тут недавно поймали одного мальчика, похожего на тебя, саго.

Ромочка вскинул голову, перестал жевать. Недоеденная клецка упала в миску.