Праведник - Игорь Хорр

— Да, ваше превосходительство, готов, — отозвался из зала маленький лысый человек.

— Начинайте. Можете говорить с места.

— Благодарю вас, ваше превосходительство. — Профессор встал, покрутил головой, как бы в поисках кафедры, надел очки с очень толстыми стеклами, вынул из черной кожаной папки несколько листов бумаги, суетливо разложил их в руках по порядку и начал читать: — Ваше превосходительство, господин генерал-губернатор! Уважаемые дамы и господа! В мировой практике зарегистрированы десятки тысяч случаев преступлений, подобных тем, что происходят сейчас в нашем городе. Бесконечные стрессовые ситуации, ломка привычного жизненного уклада, разного рода конфликты пагубно отражаются на людях, чья психика находится в неустойчивом состоянии. В глубинах подсознания некоторых из них происходят изменения. Оставаясь внешне такими же, какими были прежде, они втайне начинают совершать страшные, кровавые преступления. Это одна из версий. И хотя доля подобных преступлений в общей картине тяжких крайне незначительна, резонанс от них бывает огромен! Как мы уже убедились, один такой маньяк способен навести панику на сотни тысяч и миллионы людей и даже парализовать жизнь большого города!

— И помогает панике то, что преступника не могут изловить в течение долгих месяцев! — своим неприятным дискантом вставила госпожа Борзыкина.

— Совершенно верно, — спокойно согласился профессор. — И полагаю, вот почему. У полиции интерес в таком случае вызывают, как правило, ранее судимые, бродяги, наркоманы, алкоголики и тому подобное. Ищут в основном среди них. Но!.. Наши исследования показали, что среди маньяков гораздо больше людей с весьма высоким уровнем интеллекта: служащих, врачей, студентов… Вот несколько примеров. Симаков Андрей Данилович. Мой коллега — профессор университета. Отец двух дочерей. За короткий срок убил девятнадцать девушек и женщин. Жертв подкарауливал в городском парке. Набрасывался из засады, душил, насиловал уже мертвых… Виктор Сергеевич Пронькин. Управляющий филиалом банка. В течение года заманивал женщин к себе на квартиру, убивал, насиловал, расчленял тело на мелкие кусочки, отдельные части варил и съедал. Съедал сам и кормил собаку. Его жена и мать пособничали ему в этом. Задержан Пронькин был только после того, как сварил и съел мать с женой и даже собаку! — Последний пример Евгений Александрович описал с такой экспрессией, что в зале некоторых, особенно женщин, передернуло, у других же вызвало невольную улыбку, а Вадим Никитович даже закусил губу, сдерживая смех.

— Ну и гадости же вы говорите! — сказала госпожа Борзыкина.

— Что поделаешь, — продолжал профессор. — Такова жизнь. Это достоверный случай. И таких примеров немало. Наша группа, господа, изучила около тысячи подобных случаев, и мы разработали целую экспертную систему, что отныне позволит значительно сузить область поисков, ориентируясь на определенный тип личности. В основе системы пять групп преступников с постоянно криминально значимыми признаками. Первые — это люди с болезненными расстройствами: шизофреники, дебилы и прочие. На них приходится около десяти процентов преступлений. Остальные девяносто процентов примерно поровну распределяются между четырьмя другими группами. Наибольший интерес для нас представляют люди с отклонениями в половой сфере. Здесь и фетишисты — те, что крадут с места преступления предметы женского туалета, визорейдисты, прошу прощения за сложное иностранное слово, — любители подглядывать, эксгибиционисты, — обнажающие при людях свои половые органы, педофилы — нападающие на детей, геронтофилы — испытывающие влечение к пожилым людям, зоофилы и так далее. Наукой выявлено всего около трехсот видов таких отклонений. Еще несколько примеров…

— Я прошу прощения, господин Крылов, — прервал профессора генерал-губернатор. — К сожалению, время у нас ограничено. Нельзя ли побыстрее перейти к интересующему нас случаю?

— К нашему случаю… — Евгений Александрович замялся, сложил исписанные листки и продолжил уже с меньшим энтузиазмом: — Что касается нашего случая, господа, то я пока еще мало чем могу вас обрадовать. Наш центр создан совсем недавно. Преступник жесток, но при этом хитер и умен. В его действиях не усматривается никакой системы. Он практически не оставляет следов. Преступления его тщательно подготовлены и обдуманы…

— Так я и знала! — воскликнула госпожа Борзыкина. — В то время как постоянный страх перед нападением убийцы испытывают все порядочные женщины города, а также их родные и близкие, когда число жертв неизменно растет, вы, господин Крылов, как и многие другие… — возмущенная женщина бросила полный упрека взгляд сначала на Фигорина, затем на генерал-губернатора, — занимаетесь изучением каких-то там зоофилов!

«Тебе-то о чем беспокоиться? — подумал Дмитрий Васильевич. — Этот маньяк, наверное, таких, как ты, за версту обходит».

— Давайте постараемся обойтись без лишних эмоций, — сдержанно сказал генерал-губернатор. — У вас есть что добавить, господин Крылов?

— Увы, ваше высокопревосходительство, по данному делу нам известно не более, чем полиции.

— Благодарю вас.

Профессор Крылов сел, облегченно вздохнув.

— Прошу высказать ваши соображения, господа.

Слово взял представитель духовенства. Звучным басом, словно на воскресной проповеди, он говорил о том, что Святая православная церковь таких людей, как этот маньяк, считает великими грешниками, поддавшимися соблазну дьявола и надолго попавшими в злую кабалу к лукавому. Он говорил, что человек этот скорее всего очень несчастен и, возможно, сам очень страдает от своих кровавых деяний, но ничего не может поделать с собой, и единственное спасение для него в том, чтобы праведные христиане неустанно молились за его грешную душу, дабы Господь пересилил сатану в ожесточенном сердце его и послал ему покаяние и очищение.

— Ловить его надо! И четвертовать при народе на площади! — высказалась госпожа Борзыкина и на этот счет.

— Евангелие, сестра, зовет нас к всепрощению и любви к врагам своим, — сказал священник.

— К врагам своим! — подчеркнула неутомимая феминистка. — Но не к врагам человечества!

«Здорово сказано, — оценил генерал-губернатор. — Завтра фраза облетит все эти новые московские газеты».

— Уважаемые дамы и господа, — сказал он. — Я пригласил вас сюда не для обсуждения философских вопросов. Есть ли у вас, госпожа Борзыкина, какие-нибудь конкретные предложения?

— Есть! Мы должны всем миром объединиться против этого коварного чудовища! В Москве должна быть создана особая армия добровольцев! И возглавить эту армию должна женщина! Поймите же вы, наконец! Ситуация в городе ужасна! Москва нуждается в спасении, и ей, как когда-то французскому Орлеану, нужна сейчас своя спасительница, своя Жанна д’Арк! Ибо только смелая и решительная женщина может оценить и понять обстановку! Сейчас во главе города может стоять только женщина!.. Я сразу же хочу предложить свою кандидатуру. Считаю, что обладаю всеми необходимыми для этого достоинствами. К тому же, как и Жанна д’Арк, я непорочна, хотя мне и не девятнадцать лет!

В зале прошелестел смешок. Прыгунов откровенно расхохотался.

— Прошу тишины, господа. Спасибо, госпожа Борзыкина. Прошу вас сесть. Мы обязательно учтем ваши достоинства и примем во внимание ваше предложение.

Несмотря на внешнее спокойствие и сдержанность, Дмитрий Васильевич устал и был очень раздражен. Он прекрасно понимал, что все, что происходит сейчас, есть какой-то глупый спектакль, скорее всего комедия. Он хорошо знал, что никакие серьезные вопросы невозможно решить на таком разнородном собрании, и чувствовал, что идет на поводу у кучки пришедших сюда авантюристов, а то и просто ненормальных, таких, как эта «непорочная женщина», во что бы то ни стало пожелавших вдруг разделить с ним власть… Еще несколько месяцев назад таких, как госпожа Борзыкина и ей подобные, не пустили бы даже на порог канцелярии генерал-губернатора. Но сейчас многое изменилось. В городе орудовал страшный преступник. Многочисленные попытки поймать его не имели ни малейшего успеха. Жертвы, как на войне, исчислялись уже на десятки. Груз неотступной ответственности давил на плечи господину Савельеву, и ему малодушно хотелось разделить эту тяжесть с кем угодно, пусть даже с такими никчемными людьми, как госпожа Борзыкина.

Высказывались многие из присутствующих. Полицейские говорили о необходимости введения на улицах города дополнительных патрулей и постов, военные предлагали задействовать армию. Богачи обещали деньги, ученые — какую-то сверхсовременную аппаратуру. Иногда из зала слышались скользкие намеки на отставку генерал-губернатора, а также откровенные выкрики против начальника городской полиции Фигорина, якобы ни на что не способного и слишком долго уже занимающего свой ответственный пост.