Принцы и нищая, или Золушка на двоих (СИ) - Миленина Лидия

— Надеялась, значит, — усмехнулся Грайнор, продолжая задумчиво глядеть на нее. — Понимаю. Что же, у нас по-прежнему нет закона, который наказал бы тебя за то, что выдаешь себя за другого человека. Я не могу — и не хочу (пока) — сдать тебя властям. Я и сам власть! Но я хочу знать, кто ты на самом деле, и что задумала. У тебя ведь своя игра, Ева! Когда мне доложили о том, что тебя «не существует», это стало очевидно. Скажи мне — и тогда, возможно, мы сможешь договориться по-новому. И выгодно для обоих. Ведь судя по всему, ты привыкла заключать сделки, а не подчиняться даже таким, как я.

— Я не могу! — воскликнула Ева.

Вот теперь ей захотелось рыдать. Плакать, молить о пощаде… Грайнор еще хочет договориться — значит, у нее есть небольшой шанс выжить. Но это значит и то, что ей ни в коем случае нельзя выдать полную правду.

Ее пробило. Бесчувствие сменилось паникой и горем. И Ева не могла сдержать себя. Слишком много накопилось всего этого! Еще и ночной кошмар с Габером в главной роли…

— Я не могу! Как ты не понимаешь! Если бы могла — я бы не лгала и не выдавала себя ни за кого… Я бы жила нормально! И никогда не согласилась бы на твой жестокий план…

— Вот как! Хм! — жестко хмыкнул Грайнор. — Если бы она могла… Послушай, Ева, может, потому и стоит сказать мне правду… Вдруг я смогу помочь?

На мгновение Еве показалось, что в его глазах сверкнуло сочувствие. Что ему искренне жаль ее. А ее близкое к истерике состояние трогает его душу. Что он действительно готов помочь ей по-настоящему. Что его слова — от сердца.

И снова захотелось довериться целиком. Поверить чудовищу, которое наняло ее обмануть брата.

Но… проблеск погас. Ева не успела ответить, и взгляд Грайнора снова стал похож на взгляд инквизитора.

— Говори, это в твоих интересах, — бросил он.

— Нет, — Ева опустила глаза. — Мне никто не может помочь. И сказать я не могу. Прости, Грайнор. Я… ценю, что ты… может быть, на мгновение, но был готов простить мне ложь. Но я не могу! Пойми ты!

— Почему? — удивленно поднял брови принц. А его глаза опять стали добрее. — Говорить ты вроде бы не разучилась. Какие такие обстоятельства держат тебя, маленькая Ева?

— Ужасные обстоятельства, — усмехнулась Ева, смаргивая непрошенные слезы. — Такие, каких не знал ни ты, ни твой брат.

Опустила глаза и принялась инстинктивно, нервно мять подол ночной рубашки. Взгляд Грайнора тут же устремился за ее руками. Он долго смотрел на нее. И сейчас задумчивости в его взгляде было больше, чем злости.

— Что же… Что же… — вдруг протянул он. — Знаешь, Ева. Ведь в общих чертах мне и так понятно. Ты… Да подними ты лицо! Я не буду тебя есть прямо сейчас. Ближайшую четверть часа ты в безопасности. Поверь, уж я-то могу понять, как можно оказаться заложником собственной лжи. И что бывают тайны, которые нельзя открывать — тоже понимаю. Мне… Проклятье! — его взгляд горячо сверкнул. — Мне просто обидно, что ты не желаешь довериться мне! Что ты хотела обмануть меня, но, даже загнанная в угол, не желаешь доверить мне свою маленькую тайну.

— Это не маленькая тайна! Это… кошмар, Грайнор! Пойми ты!

— Тихо, моя хор… Хм… Тихо, Ева. Послушай. Скажешь, насколько я ошибся. В общих чертах мне ясно и так. Ты — однозначно аристократка. Из самых знатных. А я еще гадал, откуда в провинциальной служанке грация принцессы… Возможно, ты родилась в другой стране — если присмотреться (сейчас мне это стало очевидно) в твоих манерах есть некоторые иноземные черты. Честь тебе и хвала за артистические способности. Не уверен, что я смог бы так же ловко притворяться, будто не умею держать вилочку для куары и прочее, чему мы тебя учили. Это было просто потрясающе! Идем дальше… Ты оказалась на улице. Значит — сбежала без средств к существованию, одна. А вот от кого и почему ты сбежала — остается для меня непонятным. Хотя, скорее всего, имеет место классическая история — батюшка хочет насильно выдать тебя замуж, а ты пускаешься в бега…

«Если бы все было так!» — подумала Ева.

Каждое его слово — правдивое, правильное — припечатывало ее. Теперь же разум заметался в поисках варианта, как убедить Грайнора в том, что она действительно сбежала от папаши и жениха. Это был бы такой подходящий, удобный вариант!

— Кстати, это все не так сложно проверить, — улыбнулся Грайнор. — Собрать данные про беглых невест из высшего класса не так сложно. Это ведь всегда громкий скандал. Так что твое молчание просто лишено смысла. Я никогда не выдал бы тебя брюзгливому папочке или женишку. Впрочем… продолжим, — жесткая усмешка. — И вот появляюсь я. Беглая невеста, ставшая нищенкой, оказывается в хороших условиях, которые не желает терять. И тут я предлагаю ей отличную сделку. И, конечно, у тебя в голове рождается логичный план. Согласиться. А потом, когда я решу разоблачить подставную «маркизу» — ты раскроешь свое истинное имя и происхождение. Уже будучи защищенной браком с Бормиасом. Не так ли, Ева? Это ты собиралась сделать? Так Бормиас окажется все же женатым на аристократке, а ты станешь королевой. Которую уже никто не попробует насильно выдать замуж… Скажи, Ева, ведь именно так ты задумала, если в общих чертах?

— Так! Ты прав! — Ева, наконец, подняла на него взгляд. — Я не могла допустить, чтобы ты обманом лишил брата всего… Трона, любимой девушки, веры… в хорошее. Не могла. И именно это я и задумала! Пойми ты, я не могла иначе! Мне не нужна корона, я всего лишь хотела выжить и спасти твоего брата! Все так!

«Только еще хуже!» — подумала Ева про себя. Ведь после ее откровений она окажется донором для всей королевской семьи. Если не сам Бормиас, то его отец захочет получить от нее… бесконечные возможности. То, чего они все хотят — все эти властолюбцы, сильные мира сего!

— Хм… Отличный план! — издевательски рассмеялся Грайнор. — Уважаю. И даже верю в твои «высокие» мотивы. Особое стремление к власти тебе вроде бы и верно не свойственно. Что же, Ева, можешь не говорить мне, какая конкретно ты герцогиня или графиня. И из какой страны. Это я смогу разузнать и сам. Осталось лишь решить, что с тобой делать. И понять, почему ты так скрываешь свое настоящее имя. Ведь я уверен, что не ошибся почти ни в чем.

— Да… почти ни в чем… — обессиленно опустив плечи, прошептала Ева. Принца не переиграешь. Хоть порой ей казалось, что он пожалеет ее и отстанет. Она вдруг одним махом потеряла все силы. Захотелось сдаться на милость победителя.

И пусть делает с ней, что угодно… Все равно ее игра окончена.

— Почти ни в чем не ошибся, — добавила она.

— А еще весьма интересно, что там у тебя за история с черным магом! — словно очухавшись, добавил принц. — Уж не за него ли тебя просватали? Возможно, это самое главное. Это то, из-за чего ты молчишь. Знаешь, Ева, когда я шел сюда, чтобы совершить восхождение по стене дома, мне подумалось, уже не принцесса ли Майремская ты… Та самая пропавшая племянница короля Мареты, которой приписывают свойства…

Кровь отлила от лица. Голова закружилась. Еву словно бы выкинуло из тела — она перестала чувствовать руки и ноги. Потом в сердце разлился могильный холод. Сковал ее всю.

«Вот и все!» — пронеслось в голове, и она покачнулась на стуле.

Глава 20

Должно быть, на мгновение она потеряла сознание, потому что следующей картинкой перед глазами было озабоченное лицо Грайнора, склонившегося к ней. Он легонько поддерживал ее за плечо, не давая сползти со стула.

— Ева… не может быть… — как-то даже растерянно произнес он. Необычно для самоуверенного принца. — Твоя реакция не может лгать… Выходит, ты…

— Да, — прошептала Ева. И горько усмехнулась, выныривая из накатившей холодной дурноты. — Выходит, так. Что ты со мной сделаешь? Не тяни… Я не выдержу ожиданья… Один раз я уже ждала этого. Прошу — не тяни! Сделай все сразу! Второй раз я просто сойду с ума ждать, когда меня отправят на смерть…

— Тебе плохо, Ева… — странно пробормотал Грайнор. Наклонился, подхватил ее на руки и понес на кровать. Как-то даже заботливо. Как маленького ребенка.