Каникулы с вампиром - Наталия Николаевна Антонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тяжёлый случай.
– Точно, – согласился Герман, – но потом одна из их сотрудниц пообещала поменяться с ней отпуском и пойти вместо Светы в марте, а ей отдать свой июльский.
– И что же пошло не так?
– В последнюю минуту, вернее в самом начале марта, эта сотрудница узнала, что ждёт ребёнка, и решила, что беременной лучше побыть на даче у свекрови в июле, чем маяться в жару в офисе.
– А что собиралась делать эта сотрудница в марте, не будучи беременной, если не секрет?
– Она хотела поехать кататься на лыжах в горы.
– Так у неё же маленький срок был, почему бы и не поехать.
– Муж воспротивился. Испугался, что она там может упасть и потерять ребёнка.
– М-да.
– Но ведь Света нашла отличный выход, предложив Борьке экскурсию по Золотому кольцу. Я до сих пор не могу понять, почему он взбеленился.
– И вы пробовали его переубедить?
– Ещё бы я не пробовал! – горячо воскликнул Герман. – Но он слушать меня не хотел. А потом его телефон перестал отвечать.
– И вы подумали, что он решил найти утешение на стороне?
– А что я ещё мог подумать, – уныло проговорил Бортников.
– Ваш друг мог воспользоваться услугами девушек легкого поведения?
– Нет, – помотал головой Герман, – с путанами он бы связываться не стал.
– Почему?
– Во-первых, он называл этих женщин – «через тысячу рук, не мывши рук».
– Брезговал, что ли? – спросила Мирослава.
– Можно и так сказать. А во-вторых, зачем Боре платить женщинам деньги, если они и так на него гроздьями вешались?
– Что же было в нём такого привлекательного?
Бортников пожал плечами.
– То есть познакомиться с девушкой ваш друг мог где угодно?
– В том-то и дело.
– И ему подошла бы любая, лишь бы, как говорят, порядочная?
– Не любая, – не согласился Герман, – он искал девушек с изюминкой.
– Простите, но какая изюминка в Светлане?
– А вы не заметили, что она светится? – удивился он.
Мирослава задумалась, бросила взгляд на Мориса, тот кивнул ей.
– Возможно, в ней есть что-то такое… – неуверенно согласилась Мирослава.
– Просто вы сами девушка, поэтому вам Светин свет и не бросается в глаза. Не знаю, как правильно сказать, но светит она для мужчин.
– То есть как светлячиха сидит в траве и мигает своим фонариком светлякам…
– Что-то типа того, – улыбнулся Герман. – Но она сама этого не осознаёт. Если вы станете говорить Свете, что она излучает внутренний свет, она только рассмеётся.
– Ну что ж, пожалуй, нам пора, – сказала Мирослава.
– Так ведь вы ничего не узнали от меня. Время зря потратили.
– Не скажите. Мы будем знать, что в ловушку Бориса, да и других, завлекли чем-то особенным.
Про себя она подумала: «Ещё бы понять, чем именно».
В машине Морис спросил:
– А вам не показалось, что этот Герман сам без памяти влюблён в девушку друга?
– Показалось, – улыбнулась Мирослава.
– Почему же он не отбил её у непостоянного в своих привязанностях Бориса?
– Наверное, помешало ложное понятие о верности мужской дружбе.
Морис пожал плечами.
Неожиданно Мирослава спросила:
– Вот ты смог бы отбить девушку у Шуры Наполеонова?
– Что?! – изумился Морис настолько, что чуть не выпустил руль из рук.
Глядя на недоумение, разлитое на его лице, Волгина весело рассмеялась и сказала:
– На дорогу смотри.
– Ну и шуточки у вас, – пробормотал Морис.
– А если серьёзно, – сказала Мирослава, – то я думаю, что Герман женится на Светлане.
– Славный парень, – обронил Морис.
– Угу. Так что совет им и любовь.
Миндаугас согласно кивнул.
Когда они приехали домой, Дон посмотрел на них свысока и куда-то испарился.
– Опять обиделся, – вздохнула Мирослава. Но она надеялась, что кот захочет есть и придёт.
А Дон тем временем грыз обветрившийся кусочек куриной грудки, который он припрятал под листом лопуха на тот случай, если хозяева опять загуляют и их придётся проучить.
Домой он вернулся глубоко за полночь и лёг рядом с Мирославой, положив лапу на подушку. Хозяйка не проснулась, и Дон, лёжа неподвижно, рассматривал её лицо, освещённое лунным светом, пробивающимся из-за неплотно закрытой шторы.
Ближе к утру он задремал, и ему приснился сладкий сон – Мирослава ласково гладила его шелковистую шерсть и шептала нежные – нежные слова прямо в самое ухо. А когда он открыл глаза, то сон оказался явью.
Кот настолько растрогался, что провёл мягкой лапкой по щеке хозяйки и замурлыкал.
– Ты да я, – сказала она.
– И мы с тобой, – добавил он на своём кошачьем языке.
Ему безумно нравилась эта игра не всегда понятных, но таких волнующих слов.
Но тут Мирослава сбросила ноги с кровати – пора спускаться на завтрак. Пошла в душ и, остановившись на миг, оглянулась и попросила:
– Не сердись, пожалуйста, но сегодня нам опять придётся уехать. Видишь, сколько на столе листочков, – она кивнула на журнальный столик, – это всё адреса потерпевших. И я должна поговорить со всеми, чтобы понять… – она закусила нижнюю губу.
– Чего понять? – взглядом спросил её кот.
– Если бы я это знала, – грустно ответила она.
И вскоре он услышал, как за неплотно закрытой дверью ванной комнаты шумит вода.
«Жалко её, – подумал кот, – ладно, не буду сегодня припрятывать еду впрок, буду ждать её на крыльце. Она всегда так радуется, когда видит меня».
Он открыл дверь спальни и стал спускаться по лестнице на кухню. Там уже вовсю витали и клубились запахи вкусной еды.
Запрыгнув на подоконник, кот тихо мяукнул.
– Проголодался? – спросил Морис и тотчас поставил перед котом тарелочку с тушёной куриной печёнкой. – Ешь и больше не бастуй, – проговорил Морис, ласково проведя рукой по мягкой спинке.
– Мр-р… – ответил Дон, в смысле – не учи учёного.
Вскоре появилась Мирослава, пахнущая жасминовым мылом, и хозяева сели завтракать.
Глава 12
Когда завтрак был съеден и они уже допивали чай, Мирослава сказала:
– У меня накопилось несколько адресов с аналогичными преступлениями. И я решила, что сегодня мы с тобой поедем на улицу Металлистов к Антонине Геннадьевне, вдове Андрея Авдеевича Мотовилова.
– И сколько ему было лет? – тихо спросил Морис.
– Сорок девять.
– Не молодой…
– Но и не старый.
Неожиданно он положил свою руку на её, она подняла глаза и встретилась с его глазами, переполненными болью и ужасом.
– Неужели мы их не остановим? – спросил он тихо.
– Должны, Морис, – она осторожно погладила его руку, – нам бы только уцепить кончик ниточки, понять, как и где жертвы заглатывают их наживку.
– Это не может происходить в каком-то ночном клубе?
– В принципе, может. Но что-то подсказывает мне, что всё
