СЕМЕН ДЕЖНЕВ - Л. Демин

Мы уже упоминали выше имя Федота Алексеева по прозвищу Попова, а также Холмогорца. Быть может первое прозвище указывает на его происхождение из семьи церковного служителя. Можно не сомневаться в грамотности Федота, иначе он не оказался бы на службе у богатого московского купца Алексея Усова, доверившего ему большие партии товаров и значительные денежные суммы. Усовы имели своих торговых агентов на Урале, в Мангазее, Енисейске, Илимске, Якутске, на Селенге, в Нерчинске и даже Китае. Это говорит о широких масштабах их торговой деятельности. Заинтересовала их и Северо-Восточная Азия. Алексеев был направлен сюда Алексеем Усовым как человек энергичный, деятельный, смелый, знакомый, вероятно, и с мореходным делом.

Из документов известно, что еще в середине 1641 года по царскому указу «отпущены из Енисейского острогу к Ленскому волоку москвитнна гостиной сотни Олек-сея Усова, приказчики его, Федотко Алексеев да Лучко Васильев, а с ним русского товару». Среди товаров, которые везли с собой усовскне приказчики, были сукно английское, двести аршин холста, двадцать концов сукон сермяжных, шила, иглы, кафтаны, сапоги, кожа колокольцы и прочие товары. Все это оценивалось вместе с хлебным запасом, который везли доверенные люди московского купца, в «две тысячи пятьдесят рублев восемнадцать алтын и две с половиной деньги». По тем временам это была огромная сумма. Таких представителей московских, устюжских и других купцов появилось в Восточной Сибири немало. И действовали они с размахом.

В Якутск Федот Алексеев прибыл летом 1642 года Столица воеводства уже была наводнена приказчиками других именитых купцов. Федот принял решение уйти в какую-либо отдаленную часть воеводства и выбрал Оленек, выправив для этого в Якутской таможенной избе проезжую грамоту. Собрав покручеников, то есть наемных лиц, не имевших собственных средств для промысла, и в сопровождении племянника Омельки Степанова он отправился «на низ по Лене реке и в стороннюю реке по Оленеку». С ним же отправилась на Оленек группа промышленных и торговых людей. Несколько лет Федот Алексеев вел там торговлю с эвенками и занимался промыслами пушнины. Лука (Лучко) Васильев Сиверов отделился от своего компаньона и остался на Лене. Позже он принял пострижение в монахи «в немощи» Но надежды Федота, как и других промышленников не оправдались. Дела на оленекских промыслах шли плохо. Эвенки встретили русских недружелюбно. Многие из спутников Алексеева разорились и ушли на другие реки. Кое-кто собирался уйти в Мангазею. Покинут Оле-нек и Холмогорец, пройдя через Яну, Индигирку и Алазею на Колыму. Но здесь пришлось столкнуться с сильными конкурентами. Лучшие промыслы уже прибрали к своим рукам приказчики купцов Светошникова, Гусельникова, Ревякина и др. В этой неблагоприятной обстановке Федот Алексеев узнал о противоречивых слухах о реке Погыче-Анадыри, на которой еще не бывали русские. И он принял решение идти морем далее на восток, вплоть до устья этой загадочной реки.

С ведома и при содействии властей Федот Алексеев принялся за снаряжение и подготовку экспедиции, заготовку леса для сооружения кочей. Холмогорец спешил, так как опасался, что его опередят другие торговые люди, которых также привлекали неведомые края и их пушные богатства. Трудности и опасности плавания, сопряженные с большим риском, не пугали Алексеева. Неудачное пребывание на Оленеке принесло ему убытки. С большими расходами был сопряжен и его переход на Колыму. Федот Алексеев рассчитывал, что в случае удачи экспедиции он сможет поправить свои дела и принести торговому дому Усова немалые прибыли, из которых солидная доля достанется и ему.

Он сознавал трудности похода, возможность военных столкновений с чукчами и иными необъясаченными племенами. Нужна была вооруженная охрана казаков во главе с опытным служилым человеком. Такая охрана как бы узаконивала официальный характер экспедиции, пользующейся поддержкой и покровительством властей. И Федот Алексеев обращается к колымскому приказчику Второму Гаврилову с просьбой выделить в его распоряжение надежного и наделенного определенными полномочиями казака. Просьба эта была уважена. Второй Гаврилов назначил в помощь Федоту Семена Ивановича Дежнева.

Назначение это совпало с желанием самого Дежнева, стремившегося принять участие в открытии новых земель. Узнав о том, что Холмогорец снаряжает экспедицию, Семен Иванович сам обратился к властям с просьбой назначить его в отряд Федота Алексеева, давая при этом обязательство собрать для казны определенное количество пушнины. Назначение Дежнева в новую экспедицию можно расценивать как признание его заслуг, опыта и авторитета, хотя он и оставался рядовым казаком, не имея даже чина десятника.

Вот как описывает события колымский приказный человек Второй Гаврилов: «В нынешнем во 155 (1647) году, нюня в … день пошли на море москвитина гостиной сотни торгового человека Алексея Усова Федотко Алексеев Колмогорец с покручениками двенадцать человек а иные вбирались промышленные люди своеуженники, а сверх их собралось пятьдесят человек, пошли на четырех ночах той кости рыбья зуба и соболинных промыслов разведывати. И тот Федотко Алексеев с товарищами к нам в съезжую избу словесно прошали с собой служилого человека. И бил челом государю Якуцково острогу служилой человек Семейка Дежнев ис прибыли, а челобитную подал в съезжей избе, а в челобитной явил государю прибыли на новой реке на Анадыре сорок семь соболей И мы, его Семейку Дежнева, отпустили для тое прибыли с торговым человеком с Федотом Алексеевым и для иных новых рек проведовать и где бы государю мошно прибыль учинит И дали им наказную память…»

Кроме Федота Алексеева и Дежнева, в состав экспедиции входило шестьдесят два человека, в том числе двенадцать покручеников, не имевших собственного снаряжения и поэтому нанявшихся к Холмогорцу, и пятьдесят своеуженников - промышленников, имевших свои капиталы и товары. Последние, по-видимому, выступали в роли пайщиков Федота Алексеева, самого состоятельного среди них, внося свои доли в организацию экспедиции. Из наказной памяти видно, что Холмогорец был назначен целовальником, то есть получал официальный чин и принимал на себя некоторые обязанности перед властями. Это указывает на то, что частная экспедиция принимает до известной степени правительственный характер.

Кто был фактическим руководителем экспедиции - Алексеев или Дежнев? На этот счет среди исследователей нет единого мнения. М.И. Белов, автор наиболее капитального труда, посвященного Семену Дежневу, весьма категорично считает главой экспедиции его, а не Холмогорца. По его мнению, Федот Алексеев, как самый богатый среди компаньонов-своеуженников, «очевидно, считался главным после Дежнева».

Эта точка зрения не нова и высказывалась многими предшественниками М.И. Белова не только в нынешнем, но и в прошлом веке. Так, например, В.А. Перевалов в своей книге «Русские мореплаватели», изданной Воениздатом в 1953 году, утверждает: «В экспедиции Дежнев как представитель государственной власти, сразу же занял руководящее положение. Свою задачу он видел в том, чтобы найти морской путь в неизведанные реки на востоке Сибири, в частности в реку Анадырь, привести, народности, живущие на берегах этих рек, в подданство Московского государства и обложить это население ясаком. Этим самым Дежнев брал на себя ответственность за успех экспедиции. Он по праву должен быть призван первым лицом в этом морском путешествии».

По существу, признает за Дежневым роль главы руководителя похода и писатель Сергей Марков, автор интересной книжки «Подвиг Семена Дежнева», издававшейся Географгизом в 1948 году. По мнению этого автора, Федот Алексеев ведал в походе лишь торговыми делами.

В.И. Греков, автор книги «Из истории русских географических исследований 1725-1765 гг.» (М., 1960), также считает главой экспедиции Семена Дежнева, а Федота Алексеева называет лишь его спутником. «В 1648 г. С.И. Дежнев проплыл на кочах от устья р. Колымы к устью р. Анадырь, доказав раздельность Азиатского и Американского материков Его спутник Федот Алексеев (Попов) был занесен на Камчатку.

Ряд исследователей, например Н.Н. Зубов, называет экспедицию, о которой идет речь, экспедицией С. Дежнева и Ф. Алексеева, ставя на первое место все-таки Семена Ивановича.

Подобные высказывания можно было бы привести в изрядном количестве. Но ограничимся вышеприведенными. На несостоятельность этой точки зрения обратил внимание выдающийся советский географ В.Ю. Визе в своем труде «Северный морской путь», который увидел свет в 1940 году. «Дежнев был прикомандирован к экспедиции по просьбе самого Алексеева, -писал ученый. - Притом для выполнения вполне определенной задачи - сбора ясака. С просьбой взять на себя командование экспедицией Алексеев к Дежневу не обращался. Роль начальника только впоследствии была навязана Дежневу некоторыми историками».