Его волчица. Я тебя приручу (СИ) - Невинная Яна

Вскидываю взгляд, ищу оттенки лжи в его словах. Неужели он совсем меня не жалеет? 

– Когда отвечаешь за жизни людей, не до совести.

– А как же моя жизнь?! Она не считается?

– Но ты же жива и не больна, а эти люди умирают от болезней, в том числе дети. Ты знала, что тут есть дети? Они тоже болеют, и только кровь оборотня продлевает жизнь.

– Дети? Зачем ты привел их сюда? Почему их не ищут родители?

Я ничего не понимаю. Его ответ поражает в самое сердце.  

– Потому что спасал всех! Нас хотели убить, как лабораторных крыс. Если бы не сбежали, все они были бы мертвы! А родители… Ты уверена, что им нужны дети-волчата?

Что на это ответить? Демьян взялся вершить судьбы этих людей и считает, что поступает правильно, не испытывая никаких сомнений. Настоящий лидер. А лидеров, как известно, непросто понять и очень сложно любить.

Я колеблюсь, прежде чем задать вопрос, который неожиданно возник в голове, но всё же спрашиваю:

– Они? Почему ты так сказал? А ты? Ты особенный? Почему отделяешь их от себя?

Лицо Демьяна искажается от досады. Не понимаю такой реакции. Он будто злится, что проговорился и я его поймала.

– Я не особенный. Просто мне повезло каким-то образом исцелиться. Я не уверен до конца, что это произошло, но могу обходиться без крови.

– Но почему?

– Это знает только Вежбицки. Но с ним, как ты понимаешь, не особо хочется общаться.

Говорим уже по-человечески. Странно. Это наша первая нормальная беседа с Демьяном. Но происходит она в таких ненормальных условиях, что я быстро прихожу в себя и меняю тон:

– Ты будешь брать у меня кровь? Сколько? У вас достаточно игл? Кто-то умеет переливать кровь? Или ты сам за всё в ответе? – с вызовом спрашиваю я и, поднявшись на ватных ногах, начинаю неловко поливаться водой, стараясь не уронить плед. Хочется смыть с себя волчий дух.

Но как только я поднимаюсь, меня скручивает боль. Новая. Не сразу осознаваемая.

Боже мой… Этого я не ожидала. Инстинкт спаривания перемешивается с жаждой охоты. Волчица руководит мной.

– Уходи! – требую я у Демьяна. Не хочу, чтобы видел меня такой.

– Вера, что...? Снова?

Неужели слышу в его голосе заботу?

Люблю и ненавижу. Он сидел со мной, держал во время обращения, заботился. Я и готова бы простить! Любовь всё прощает. Ее не убить одним махом, не перечеркнуть, как слово на бумаге. Она стала частью меня, ее не так-то просто уничтожить.

Но ведь это он! Он виноват в моих мучениях!

– Я сказала: уходи! – истерично повторяю я. – Ты не представляешь, как это унизительно – не знать того, что случилось этой ночью. Ты держал меня, а что я делала? Рычала, скалилась, царапалась? Это невыносимо!

– Вера, хватит, успокойся. – Демьян обхватывает меня руками, отчего плед сваливается на пол. Крепко прижимает к себе, буквально сминает, распластывая обнаженное тело по своему, состоящему будто из каменных мускулов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он словно ударяется в меня, вышибая искры. Ощущение, что внутри бурлит горячий поток. Похоть в чистом виде. Я облизываю сухие губы, они тоже горят.

Я вся – горячий, живой сгусток звериного инстинкта. Извиваясь, пытаюсь освободиться из стального захвата.

Меня не надо держать! Это опасно!

Демьяну нужно уходить, иначе случится непоправимое.

Но мозг не хочет слушаться, отключается, я не произношу ни слова, будто волчица запретила мне говорить и вообще тратить силы на что-то помимо удовлетворения ее желаний. Чувствую, как губы Демьяна скользят по моей шее и переходят на грудь, отчего я выгибаюсь дугой.

Хочется отдаться ему целиком, чтобы он попробовал меня везде. Никакой осторожности, никакого нежности.

Быстро, грубо и безжалостно.

Демьян как будто читает мои мысли, проникая в самые тайные уголки моего сознания.

Он в точности знает, где коснуться, поцеловать, лизнуть, как сделать мне запредельно хорошо…

Так, как никогда не бывало!

Я готова на всё, лишь бы наша близость не кончалась. Если он остановится, я упаду на колени и буду молить о продолжении. Во мне беспрестанно бушуют невидимые потоки, электризуя нервные окончания. Я как оголенный провод, сверхчувствительно реагирую на каждую ласку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Первый поцелуй.

Пусть у меня было их несколько в жизни, но с Демьяном всё как в первый раз. До него никого не было, они не в счет. Наши губы сливаются, и я попадаю в черный водоворот, из которого нет спасения.

Падаю в пропасть, откуда не выбраться. Там я и останусь, в мрачной непроницаемой бездне порока. Его язык ласкает мой, губы сминают мои, язык ласкает небо.

Мы просто не в состоянии остановиться.

Если остановится, убью! Не знаю, кто сейчас говорит во мне – я или волчица. Но наши мысли схожи. Этот мужчина не уйдет, пока не даст нам то, чего мы хотим!

Демьян подхватывает меня под бедра и направляется к стене, прижимает меня к ней. Между нами всё меньше пространства, всёбольше жара и влаги. Мне так нравится гладить его везде, проникать под одежду и срывать ее, чтобы освобождать все больше его тела для ласк, поцелуев и укусов.

У нас словно соревнование, битва, где каждый хочет победить.

Вдруг он прерывается и смотрит на меня безумным взглядом.

– Мы… должны прекратить, – говорит на выдохе, тяжело дыша.

– Только посмей!

Я освобождаю Демьяна от последней преграды между нами – его брюк. Горячий, твердый член оказывается прямо напротив входа в мое тело. Там уже всё набухло, пульсирующим жаром, давящей истомой.

Не могу больше ждать! Я сама насаживаюсь на член, растягивая влажные складки плоти, невзирая на то, что предчувствую острую боль. Но что мне она, когда я пережила целое обращение?

И выжила.

Это праздник жизни, плоти, чувственности.

Ощущения захлестывают с головой. Он во мне, а я будто на небесах. Раз за разом Демьян проникает в меня, сначала медленно, потом, преодолев главное препятствие, начинает толкаться быстрее, глубже, пиршествует в моем теле, делает меня своей в первый раз.

Это больно, сладко и невыносимо, пронзительно до слез и неповторимо. Наши тела спаяны, пришпилены друг к другу. Мы пропитываемся общим ароматом секса. Боль перетекает в удовольствие и обратно.

Нежность смешивается со страхом.

Ненависть с любовью. Горючая смесь, которая неминуемо взрывает нас. Я громким стоном встречаю первый в жизни оргазм, Демьян хрипло дышит мне в шею и следует за мной. Какое-то время ничего не происходит.

Но постепенно холод проникает мне в душу. Я пошла на поводу у волчицы. Сделала так, как нужно было ей. Сиюминутное ее желание я тут же помчалась удовлетворять. Я больше не хозяйка своему телу, и это ужасно, немыслимо осознавать.

Что же мне делать? Как смотреть Демьяну в глаза? Буквально набросилась на него, чуть ли не изнасиловала. Он же пытался прекратить, а я продолжала требовать! Какой же мужчина откажется?

– Уйди! Прошу, уйди! Я же просила тебя уйти! – обвиняя, кричу я, колотя кулаками по широким плечам. – Отпусти меня! Ненавижу тебя!

– Да что за на хер! Вера! Что в тебя вселилось?

Демьян выходит из меня и отодвигается, уворачиваясь от ударов.

– Что в меня вселилось! Будто ты не знаешь! – Удар и снова удар. Получаю наслаждение от побоища, не меньшее, чем от секса. Чувствую, что становлюсь бешеной с полуоборота. Не так-то просто теперь совладать с собой, когда внутри живет сильная и требовательная волчица.

Останавливаюсь, чтобы перевести дух, и натыкаюсь взглядом на поджарое тело Демьяна. Мерзавец возмутительно хорош, сексуален, так и хочется опять касаться его, снова и снова испытывать непередаваемое чувство единения, когда он обладает мной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но неужели откажет мне хотя бы в капельке гордости?

– Уйди, прошу. Мне нужно побыть одной, – умоляю, смежив веки. Я так устала, невыносимо измоталась.

– Нет. Я тебя тут не оставлю. Пойдешь со мной. Тебе нужно привести себя в порядок и поесть.