Галактический глюк - Алексей Калугин

– Ошибка! – поднял указательный палец к потолку Вениамин. – Нас интересует только Савва. Литиция может вытворять все, что ей вздумается, – до нее нам нет дела.

– А как же ее чемоданчик?

– Чемоданчик, что бы в нем ни было, без Саввы ничего не стоит. А Савва, – Вениамин сделал паузу – откусил бутерброд, прожевал и запил чаем, – Савва убедится, что с женушкой его все в порядке, и улетит, умиротворенный. Не исключено, что и Литицию с собой прихватит – шоу закончилось, и нашей звездочке здесь больше нечего делать, – еще кусок бутерброда и глоток чаю. – Впрочем, как я уже сказал, Литиция нас не интересует.

– Твоими бы устами, – усмехнулся Фредриксон.

– Своими устами я пью чай, – Вениамин отсалютовал напарнику чашкой.

– А транспортник тебя не интересует?

– Нет, – качнул головой Вениамин, вновь наполняя свою чашку. – Я точно знаю, что «Бродерик-012» стартовал сегодня ровно в восемь двадцать две, как и предсказывал наш крепко пьющий, но при этом неплохо соображающий друг Жан-Мари Канищефф.

Фредриксон удивленно приподнял бровь.

– Тебе об этом поведал однорогий лось?

– Все гораздо проще, – Вениамин указал ножом на включенный универ-скрин. – Передо мной результаты внешнего наблюдения. И я не вижу ничего достойного внимания на том месте, где вчера находился транспортник. А таймер в углу скрина подсказывает мне, что, если мы прямо сейчас не включим оллариушные новости, то непременно пропустим прямой репортаж о встрече Саввы Нестора Вир-Щипка.

Фредриксон нервно дернулся.

– Держи, – Сид протянул ему пульт.

Строго посмотрев сначала на парня, а затем на Фредриксона, Вениамин недовольно буркнул:

– Ты скоро посадишь его за пульт управления «Пинтой».

Сид испуганно втянул голову в плечи. Фредриксон же предпочел сделать вид, что не расслышал язвительного замечания напарника. Включив экран, ИскИн пересел в полумягкое кресло с откидывающейся спинкой и поставил себе на колени пластиковое ведерко с заблаговременно приготовленным попкорном. Глядя на него, Вениамин беззвучно усмехнулся – порой ИскИн казался Обвалову больше похожим на человека, нежели он сам.

На экране шел повтор вчерашних новостей. Литиция-Ана-Мария Вир-Щипок, слегка волнуясь и время от времени подпрыгивая, как то велел Устав, просила считать ее отныне истинной оллариушницей.

– Между прочим, за ночь эту запись только в оллариушных новостях прокрутили тридцать четыре раза, – не отрывая взгляда от розовых волос Литиции, сообщил Фредриксон. – Представляешь, сколько раз ее показали по различным каналам галактических новостей? А в гала-сети появился специальный сайт, на котором можно посмотреть обряд посвящения Литиции Вир-Щипок в оллариушницы и при желании скачать запись себе на память.

– Что ж, и Литиция, и оллариушники получили все, что хотели, – сделал вывод Вениамин. – Сюжет выжат до последней капли. Логичным завершением представления станет появление многострадального мужа, который на руках отнесет женушку к жаждущим лицезреть ее поклонникам.

– Ну-ну, – Фредриксон зацепил щепоть горячего попкорна и, запрокинув голову, ссыпал его в рот. – Поживем увидим, – пробубнил он с набитым ртом.

– Извини, – наклонившись к плечу ИскИна, полушепотом обратился к нему Сид. – Я думал, ты не нуждаешься в пище.

– Вообще-то, я могу обходиться специальной смесью, состоящей из микроэлементов и витаминов, необходимых биологической части моего организма, – ответил Фредриксон. – Но я обладаю способностью ощущать вкус. И вкус некоторых продуктов мне просто нравится, как всякому нормальному человеку.

Фредриксон кинул в рот новую щепоть попкорна.

– Я только не советую тебе смотреть, как он потом будет извлекать этот попкорн из желудка, – заметил Вениамин.

– А как ты это делаешь? – тут же спросил у ИскИна заинтригованный парень.

– Ну… – Фредриксон немного смутился. – Внизу живота у меня имеется специальная ячейка, через которую я извлекаю непереварившиеся продукты упакованными в целлофановый пакет… Не знаю, почему Вениамин Ральфович столь пренебрежительно отзывается об этом процессе, на мой взгляд, он куда эстетичнее того, как происходит выделение продуктов жизнедеятельности у людей, появившихся на свет естественным путем.

На скрине появилась заставка «Ньюсы. Спеш-выпуск».

Фредриксон энергично захрустел попкорном.

Заставка исчезла, и скрин окрасился в серый цвет. По характерным трещинам и выбоинам, которые не успели заделать Канищефф со товарищи, можно было догадаться, что это изображение пустого летного поля, показанное немного не в фокусе.

– Потрясающая режиссерская находка, – усмехнулся Фредриксон.

Вениамин не успел ничего сказать в ответ.

– Сограждане! – торжественно провозгласил голос ведущего, прячущегося где-то за кадром. – Мы ведем прямой репортаж с центрального космопорту Гранде Рио ду Сол! С минуты на минуту на том месте, шо вы видите на своих скринах, должна опуститься посадочная капсула, в которой находится Савва Нестор Вир-Щипок. Вышеназванный Савва Нестор Вир-Щипок приходится законным мужем…

– Можно подумать, муж может быть незаконным! – фыркнул Фредриксон и ожесточенно захрустел попкорном.

– …хорошо ведомой всем нам Литиции-Аны-Марии Вир-Щипок, не далее як вчера, с соизволения Великого Магистра Ордена поклонников Хиллоса Оллариушника, ставшей истинной оллариушницей…

– Лабуда, – проворчал Фредриксон.

– Слушай! – хватил ладонью по столу Вениамин. – Может, обойдемся без комментариев?

– …и вот сейчас мы видим!..

Камера взметнулась к небу, такому же серому после ночного дождя, как и летное поле. Среди облаков обозначилось яркое белое пятнышко – след от тормозных выбросов посадочной капсулы. Минуты через полторы светящееся пятно исчезло. Теперь на его месте можно было разглядеть некий предмет, напоминающий по форме семя подсолнуха. Диктор молчал. Могло создасться впечатление, что он вместе со всеми зачарованно наблюдает за происходящим, но скорее всего он просто не знал, что говорить.

– Точно, посадочная капсула, – не смог удержаться от очередного замечания Фредриксон.

Вениамин перегнулся через стол и запустил руку в ведерко с попкорном, стоявшее на коленях ИскИна.

Снижаясь, посадочная капсула быстро увеличивалась в размере. Когда она сделалась похожей на мяч для регби, вновь сработали тормозные двигатели, после чего над капсулой раскинулся белый купол парашюта.

– Да, шо и гуторить, зрелище поистине впечатляющее! – прорезался наконец голос ведущего.

Фредриксон презрительно фыркнул.

– Як нам сообщили из навигационного центра космопорту, только шо было получено сообщение с рейдера Земной федерации, доставившего капсулу на орбиту Веритаса. В капсуле находится Савва Нестор Вир-Щипок!

Тут уж Вениамин не удержался от ехидного замечания:

– А они кого ждали? Лейтенанта Рипли?

Капсула коснулась покрытия летного поля и начала заваливаться набок. Сработали пиропатроны в основании парашютных строп, и подхваченное ветром, белое полотнище попыталось взмыть к облакам. Выбежавшие на поле рабочие в синих комбинезонах принялись ловить выскальзывающие из рук парашютные стропы. Капсула замерла, зафиксированная выдвижными опорами.

– С прибытием, Савва! – Вениамин отсалютовал скрину чашкой с чаем и сделал глоток.

К капсуле со всех сторон устремились джаниты с автоматами наперевес. Среди бравых вояк в кожзамовой униформе затерялась пара-тройка технических работников, которые, собственно, и должны были помочь пассажиру покинуть капсулу, да еще какой-то длинноногий тип в сером плаще – должно быть, тот самый корреспондент, которому все никак не удавалось сказать что-нибудь запоминающееся или хотя бы мало-мальски соответствующее моменту.

– Сид, – обернувшись, посмотрел на парня Фредриксон. – У вас что, все новости такие?

– У нас вообще нет новостей, – уныло вздохнул Сидор.

Каким-то чудом, а может быть, благодаря своим длинным ногам, первым у люка капсулы оказался корреспондент. Посмотрев в ту сторону, где находился отказавшийся принимать участие во всеобщей гонке оператор, он взмахнул рукой и начал вдохновенно:

– Итак, то, шо все мы так долго ждали, наконец-то произошло! Сейчас мы станем свидетелями…

В следующую секунду корреспондент получил прикладом по ребрам и проворно отскочил в сторону, уступив место необычайно толстому типу с лицом красным, точно его обдали кипятком. Затянутый в черный, блестящий кожзам, издали он был похож на мячик из упругой резины, который, будучи однажды брошенным на пол, прыгает до тех пор, пока его снова не поймают.

– О! Этого я знаю! – радостно указал пальцем на толстяка Вениамин. – Это чиф-комендант космопорта! Это он меня в «Ультима Эсперанца» упек!

– Странно, почему сегодня ночью он не попытался в очередной раз вскрыть «Пинту»? – спросил, глядя на экран, Фредриксон. – Потерял надежду?