Объективная реальность - Влад Тарханов

но и не за. Он занимал в этом вопросе нейтрально-выжидательную политику. Чтобы добиться восстановления монархии надо было сначала демонтировать систему земельного управления, где, фактически, оставалась внешняя видимость старой имперской системы, где отдельные земли-государства имели слишком много властных полномочий. Следовательно, для возвращения кайзера или кого-то из его сыновей, необходимо был централизовать власть, сделать так, чтобы все полномочия исходили из одного центра. Но фон Папен не заметил, что такая система прекрасно подходит и для установления диктатуры. Зато это видели те, кто стоял за правительством центристов. И когда фон Папен стал на шаг ближе к своей мечте, его заменили на Гитлера, а уже плодами своего предшественника бесноватый ефрейтор сумел воспользоваться полностью. Тут и смерть Гинденбурга легла, как по нотам! Но это не означает, что отступят те, кто сделал ставку на Гитлера. И вот тут возникает понимание того, что гражданская война в Германии очень даже может быть. Вопрос только в том, кто первым поднимет чёрное знамя мятежа. И что станет толчком к его возникновению. Почему я в этом уверен? Да потому что новая война в Европе выгодна американцам, но только не в конфигурации СССР плюс Германия против остальных. Потому что в этом случае Германия получит доступ к нужным ресурсам и сможет за себя не просто постоять, а возьмёт реванш за обидное поражение восемнадцатого года.

Война Польши против СССР? Польша плюс Япония против СССР? Тоже возможный альянс, но если в эту тройку впишется Германия, то тогда вообще всё будет чудесно. Сейчас разведка СССР (меня краем посвятили в эти планы), старательно дурила своих коллег из Польши и Японии, собирала при этом сведения про возможности этих стран. Наши силы старательно преувеличивались. Хотя бы для того, чтобы враг старался свои намерения сверстать с учетом наших суперсил. На самом деле ситуация была крайне сложной. Небольшой бюджет страны, из которого армия итак забирала порядка десяти-двенадцати процентов средств просто не позволял содержать достаточно могучие вооруженные силы и какие нахрен десятки тысяч танков? Тут несколько сотен нормальных построить! Нет, танки и самолеты были, но не в таком количестве, чтобы против таких врагов выступить один-на-один. И какой-то союз с Германией нам был крайне необходим. Хотя бы для того, чтобы немецкие военные технологии отработать на своих заводах и производствах. Поэтому даже кратковременное левое правительство Германии пойдет нам на пользу. Уже сейчас Отто Браун подписал договор, по которому в СССР направили шесть тысяч высококвалифицированных рабочих. Для обучения наших вчерашних крестьян, пришедших к станкам, они должны были стать мастерами-наставниками профессионально-технических училищ и учебных производственных участках на советских заводах и фабриках. И это не просто хорошо, а очень хорошо, потому что наши деньги будут кормить семьи немецких рабочих. Пусть небольшой, но всё-таки плюс.

Самая большая проблема в том, что у социал-демократов нет яркого харизматичного лидера. У коммунистов есть Эрнст Тельман. Но у него есть своя планка поддержки, которая не превысит сорока с небольших процентов, даже если за него будут голосовать социал-демократы. В среде же их партии такой личности нет вообще. Почему я об этом думаю? Да просто потому, что дни Гинденбурга фактически сочтены. Здоровьем президент Германии не блещет, да и годы его… Перебираю эти личности… Отто Браун мечтает о восстановлении Прусской государственности. Он слабый и не слишком-то умный политик. Ну его нах… Более-менее хорош Юлиус Лебер, но он противник не только нацистов, но и коммунистов, один из тех, из-за которых переговоры о создании Объединенного фронта проходили очень тяжело и драматично. Но у него есть свой ресурс — Рейхсбаннер, или союз республиканских фронтовиков. В отличии от Рот фронта они поддерживают демократию, не видя, что она ведет к диктатуре. В боевых отрядах — более двухсот тысяч человек и пока что эта организация не запрещена. Хоть какой-то противовес СА, СС и очень близких к ним фронтовиков из «Стального шлема», те же нацисты только более респектабельные, что ли. Но он сильная личность, это надо учитывать. Может быть, делать ставку именно на него? Он может привлечь к себе множество сомневающихся и сочувствующих…. Но стоит ли? Эрих Цайгнер? Сторонник идеи Объединенного фронта. Был какое-то время главой Саксонии, убежденный антифашист. Но на роль лидера не тянет. Законник, но ресурс полезный. Пауль Хирш? Время этого еврея в политике почти что прошло. На волне антисемитизма, раздуваемом нацистами, нет, на вторых-третьих ролях, не более того. Курт Розенфельд — политический маятник, но может поддержать коммунистов, скользкий тип. Имеет свой небольшой политический вес, толковый журналист. Генрих Штрёбель… тут всё грустно. Никакого веса не имеет, очень жаль. И самая сложная фигура — Отто Вельс. Старый лидер социал-демократов, противник коммунистов. Пришлось очень серьезно потрудиться, чтобы он стал на сторону идеи объединения социалистов и коммунистов. Его политические метания: то он поддерживает идею всеобщей забастовки, то не поддерживает. Сторонник Гитлера, но к правительствам центристов занимал соглашательскую позицию. Пытался договориться, даже с нацистами. Неудачно, впрочем, чего еще можно было ожидать, будучи одним из лидеров социалистического интернационала покинул его ради сиюминутной политической выгоды. В союзе коммунистов и социал-демократов самое слабое звено. И это очень плохо. Кроме того, на роль лидера нации опять-таки не тянет. Нет в нём того стержня, что нужен в это время и в этом месте для того, чтобы возглавить такую проблемную страну, как Германия.

Мария завозилась у меня на руке, пристраиваясь удобнее. Вот чёрт, совершенно нет охоты ее будить, но надо вставать. У нас ещё куча важных дел. Это конспиративная квартира, на которую нас пригласил кто-то из местных товарищей, отметить успех нашего фильма «Кровавое воскресенье в Альтоне». А что, мы не заморачивались с названием. Так, чтобы всем всё было ясно. И пусть суды попробуют что-то нахимичить, как они нахимичили в ТОЙ, (реальной) истории, когда виновниками этих событий выставили коммунистов и их казнили. Хотя следствие установило, уже позже, после нацистов, что все погибшие имели в телах пули, выпущенные из оружия полицейских. Удалось как-то высвободиться, Машу прикрыл одеялом и направился к окну, на подоконнике располагалась пачка сигарет и спички. Закурил, всматриваясь в картинки утреннего Берлина. Город жил своей мирной жизнью, не подозревая, что находился в каких-то нескольких шагах от начала гражданской войны, когда его мостовые в который раз были бы залиты кровью.

— Михель, мне возьми прикурить! — услышал я и обернулся на голос Марии. Это и спасло мне жизнь. Окно лопнуло, осколки стекла впились мне в голову, но пуля пролетела, чудом не попав в мою тупую башку. От неожиданности я застыл, но потом додумался присесть, так и