Беглецы в Бесконечность - Владимир Борода

— Слави, может прошвырнемся, сколько можно валятся, здесь и глазеть с улыбками патриархов на этих местных волосатых аборигенов? -

поинтересовался Алекс, щелчком отбрасывая окурок с фильтром далеко в сторону. Диди с неодобрением проследила полет канцерогенного отхода в окружающую их среду. Слави пожал плечами:

— Мне здесь в кайф, к тому же должен подойти старый знакомый, и Павел позвал его через кого-то из этих, -

величественный кивок бородою на веселящуюся хипповую молодежь.

— Он узнал, что я приехал, я вам о нем уже рассказывал и сегодня будет на Кампе. Ну и тебе будет интересно с ним познакомится. Он тоже из наших… Из беглецов из той самой нерокнролльной страны…

— Да когда он еще подойдет, впереди полдня и вечер, ну ты как хочешь, а мы наверное прошвырнемся по местным красотам. Нура, как ты насчет? прогуляться? -

перешел на понятный для его подруги язык Алекс. Нура давно с недоумением прислушивалась к непонятным звукам незнакомой речи, когда эти френды переходят на свое варварское наречие — жди каких-нибудь приключений. А вот на этот раз все обошлось, всего лишь прогулка по камням города с многолетней бурной историей…

— О,кэй, я как скаут — всегда готова к приключениям, олдкрэзи, к приключениям и подвигам. Идем?

— Идем, -

без кряхтенья и хруста в суставах вскочил Алекс с травы и широким жестом успокоив молодежь — я мол со своей травкой с вами не прощаюсь, мы с ней ненадолго, ноги разомнем и сразу назад, прихватил свою Нуру за руку, ну словно дети, умилился Слави — дети-цветы! и направился вон с Кампы. Вон из сквера, полного туристов, бомжей и панков, хотя с конца шестидесятых здесь начали собираться хиппи, флар паур и почти без потерей, ну почти, дотянули и до 1999 года… А зимою грянет следующий и наступит другое тысячелетие… А мы все будем здесь собираться, хоть нас и немного, бомжи бродят по таинственной гипотенузе — от мусорницы к мусорнице, в вечных поисках бутылок и истины, которая, как известно, и прячется на дне этих самых бутылок… Слави перевернулся с живота на спину улыбнулся своей Диди, получив в ответ поцелуй… Что и требовалось.

Алекса интересовало и влекло в город в поисках двух вещей, всего двух, Нуру привлекала же одна. Алекс хотел присмотреть и если понравится, то и приобрести новую пару, а лучше еще две, ковбойских сапог, тем более по словам Павла и Слави, они здесь баснословно дешевы, в переводе на родные баксы каких-то пятьдесят — шестьдесят… Кроме сапог его интересовала трава, да нет же, голландские запасы, увесистый еще мешок плюс четыре с половиной плитки "шоколада" далеко еще не кончились, но все же… Алексом в поисках травы руководили два чувства — запасливость и любопытство. Какая она, местная травка, хуже или лучше, как забирает-вставляет, а может с нее совершенно другой приход, а?.. Не курив долгую свою жизнь в Америке, в Амстердаме Алекс встретился со своей башкирской молодостью — травка, молодость хипповая, веселье и беззаботность… Вот и откликнулась душа, изможденная цивильной жизнью, алкоголем и бизнесом вонючим, а когда-то радовался каждому шагу, каждому приобретению собственности… Тьфу и только!

Нура же хотела всего лишь платок. Она слышала или читала, что эти чешки или как их там, чешкославянки что ли, покрывают плечи платком с кистями, перед тем как начнут танцевать танец живота… Или это другие? не важно, трясти плечами и грудями, позвякивая монетами, одетыми на шеи вместо бус и махая большими яркими платками с кистями и бахромой… Марта как раз такого платка почему-то не имела, видимо трое детей не способствуют к танцам, вот Нура и не стала спрашивать Марту, где же можно приобрести такой платок — с цветами и бахромой, огромного размера и кистями по углам… Сама найду.

Перейдя Карлов мост, Чарлз Бридж, как его фамильярно обзывают англоговорящие туристы, расталкивая именно этих самых туристов и почти не рассматривая примелькавшихся продавцов сувенирами, акварелями и раскрашенными ксерокопиями, Алекс и Нура взяли сразу влево и выскочили на памятную им Напрсткову. Один раз здесь проходили со Слави, он и указал им дом, где когда-то был сквот… Покосившись на него, бывший Слави приют, двинулись вперед, оставив с правой стороны дом с оленем над входом, магазин с музыкальными инструментами и галерею, а слева "Златнитцтви", если говорить и читать по-местному, что в переводе означает ювелирный магазин… Трех и четырех этажные старинные дома о деревянными воротами ведущими в закрытые дворы обрамляли Бетлемскую площадь с музеем Африки, Азии и Востока, Австралии и Океании тоне конечно, там они уже побывали вчетвером и было здорово и весело, особенно в комнате с полупогашенными лампами… Дома возвышались декорациями из спектакля о средневековье. Примерное направление Алекс знал, они уже несколько раз прошагали этим путем, от Карлового моста в сторону Гавеловского базара с овощами и фруктами, интересно — базар назван в честь президента этой страны или президента назвали принты в честь базара?.. Или у базара более долгая история?.. Если в честь базара — то стыдоба, если базар в честь президента — еще хуже…

— Смотри Алекс, это тот самый магазин, его тебе еще Слави показывал, ну как сквот так же называется, -

щегольнула молодой памятью Нура, указуя широким жестом на деревянную резную вывеску со словами "ГРИН ЛАЙН". Вывеска виднелась впереди, за небольшой, правильней сказать — махонькой площадью с фонтаном над колодцем, плотно окруженный художниками, наперебой предлагающими свои произведения туристам. Впереди так же шумел негромко, то есть по-европейски, Гавеловский базар, торговцы овощами, фруктами и экзотическими плодами вкупе с торговцами сувениров и традиционных чешских народных промыслов, включая ограненный хрусталь, монотонно, ненавязчива, даже с некоторой ленцой что ли, предлагали свои товары…

— Алекс, пока ты будешь мерить и пробовать свои сапоги, я погляжу на картины, здесь у художников и встретимся, хорошо? -

целуя в щеку своего "олдкрэзи", слегка взволнованно промолвила Нура, заглядывая в лицо Алексу, все же искусство на тротуаре, то есть искусство для народа — это здорово!

— Договорились, договорились, только не вздумай присмотреть какого-нибудь местного Микеланджело или как его там, -

Алекс был удивлен, он впервые в своей жизни и довольно таки долгой, встретил женщину не спешащую с советами — что ему нужно купить и что ему не нужно покупать, а потому еще больше зауважал свою длинную молодую подругу, чей нос был не по временя года усеян веснушками.

— И не покупай какую-нибудь мазню, бэби, дело не в бабках, я имею в виду денежные купюры, просто всякое говно нам ни к чему…Ну если только встретишь нового Рембрандта или Пикассо…О, кэй?!

— О,кэй!-

поцеловавшись еще пару раз, они расстались, конечно только на время. Алекс шагнул за стекло двери магазина, а Нура отправилась на поиски нового имени. С голубого неба под ноги художникам и туристам медленно падали резные красные и желтые листья, струи фонтана еще не выключенного на зиму шептали что-то ой уходящем и уже практически ушедшем лете, печально покачивался на поверхности фонтана многочисленный мусор…

В магазине, уставленном ковбойскими сапогами, увешанного шерифскими жилетами и куртками из кожи неизвестных зверей, сумками на полках для припасов и снаряжения, Алекса поразило все. Буквально все! И металлическая арка при входе-выходе как в аэропорту, и угрюмость продавцов, зачем-то в таком сравнительно небольшом магазине в количестве аж трех штук! и почти откровенное недоверие то ли к кредитоспособности клиента, то ли к внешнему виду…Конечно, Алекс все равно приобрел в этой траханной лавке все что ему нужно, так как качество оказалось отменным — Мексика, Бразилия, Аргентина и Парагвай, чешских вещей здесь не было, ну и большую роль сыграла цена. Ни какого сравнения с амстердамскими ценами с этого грабительского Ньюдевика что ли или как его там…Разошедшись, Алекс прикупил к двум парам сапог и жилетке, еще и куртку, тоже кожаную естественно, сумку и штаны, похожие на те, в которых любил эпатажировать публику Джимми, только не из пони. Самое невероятное для него было в следующем — эти угрюмые недоверчивые остолопы ни сколько не изменили своего выражения морды, хотя Алекс платил наличными и исправно, не пытался торговаться или указывать на несуществующие изъяны… Загадочная чешская душа! Нагруженный как верблюд с пачки сигарет, Алекс без приключений проскочил аэропортовскую арку и направил ноги, одетые-обутые еще в голландского приобретения сапоги, к своей подруге. И довольно-таки вовремя, так как Нура не на шутку увлеклась каким-то молодым творцом вечности. Правильней сказать его картинами…

— Алекс, взгляни скорей, ну же, какая прелесть, ну взгляни же скорей, олдкрэзи, к тому же этот мастер твой земляк! -