Башня. Новый Ковчег-2 - Евгения Букреева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не хочешь? — помог он ей.
— Не хочу.
— А пошли ко мне, — неожиданно предложил Стёпка.
— Как это?
— Обычно. Покажу, как я живу. Ну?
Ника медленно поднялась на ноги, чуть нагнулась, стряхивая с брюк соринки. Стёпка, улыбаясь, смотрел на неё снизу вверх.
— Пойдём, — Ника вскинула подбородок. — Только без глупостей, понял?
— Замётано! — засмеялся Стёпка.
* * *
Стёпка действительно не делал глупостей. Не пытался перейти черту, был терпелив и внимателен. Нику это удивляло поначалу, ведь она помнила другого Стёпку Васнецова: весёлого и хулиганистого пацана в начальных классах, того самого, в сумку которого её однажды подбила плюнуть Вера, и немного заносчивого, осознающего свою привлекательность — в старших классах. И она даже не предполагала, что настоящий Стёпка другой. И ещё с ним было на удивление легко. Не как с Сашкой в своё время и уж совсем не как с Киром, которого постоянно одолевали всякие сомнения.
С Кириллом после той некрасивой ссоры они сталкивались, конечно. В больнице, да и на общественном этаже тоже. Кир давно стал своим в их компании, отлично ладил с Марком и — удивительное дело — пользовался уважением у Веры Ледовской, хотя заслужить Верино уважение было не так-то просто. То есть Ника с Киром, даже если б и хотели этого, не смогли бы теперь исчезнуть из виду друг друга. Но каждый раз при встрече они оба делали вид, что не знакомы, что выглядело со стороны, наверно, глупо, но теперь уж чего. Кириллу гордость не давала сделать первый шаг, а Ника… Возможно, она бы и сделала, но внезапно появившийся в её жизни Стёпка Васнецов спутал все карты.
И потом, в отношениях со Стёпкой всё было предельно просто. Как Кир он никогда не заморачивался.
Ника с удивлением узнала, что Васнецов, оказывается, учится на врача.
— Не, правда, что ли? — Ника удивлённо улыбнулась. — Нет, ты врёшь, наверно.
— Почему? — засмеялся Стёпка.
— Ну потому… я думала, ты тоже, как и большинство подал заявку в административное управление.
— Быть чиновником? Ну уж нет!
— Но не врачом же. Я тебя совершенно не представляю работающим в больнице. Там же… там ответственность и потом… — Ника остановилась, вспомнила больницу Анны, ту её неприглядную изнанку. И Кира, которому, конечно, вряд ли светило однажды стать врачом, всё-таки для этого нужны знания, нужно образование. Для начала хотя бы школу окончить, десять классов. А у Кира с этим туго.
— У меня отец врач, — Стёпка заметил, что она о чём-то задумалась, и даже, наверно, понял, о чём, но постарался не акцентировать на этом внимание. Наоборот, мягко увёл разговор в сторону. — Я с детства знал, что буду врачом. У отца в больнице постоянно отирался, сначала он на двести тринадцатом работал, потом его выше перевели.
— А я думала, ты всегда жил наверху.
— Так я всегда и жил здесь. С мамой. Они же с отцом поженились, мне уже лет шесть, наверно, было.
Когда Стёпка говорил об отце, его голос теплел. И Ника его понимала. Правда, со Стёпкиным отцом она пока так ни разу и не сталкивалась, как-то не приходилось. Тот, похоже, был сделан из того же теста, что Анна и Никин отец — постоянно пропадал на работе. А мама у Стёпки была красивая. И очень похожа на Стёпку. Или Стёпка на неё.
* * *
Ника поднялась с дивана, отошла к окну и, повернувшись к Васнецову боком, задумчиво перебирала рукой кисть шёлкового шнура, которым были подхвачены полупрозрачные лёгкие шторы. Краем глаза она уловила разочарование, промелькнувшее на Стёпкином лице.
— Злишься?
— Да нет, — Стёпка опять улыбнулся. Улыбался он всегда охотно. И почти в любой ситуации умудрялся сохранять спокойствие. В отличие от взрывного Кира, Стёпку, казалось, вообще ничего не может вывести из себя. И это было то качество, которое Ника очень ценила в нём. — Я же тебе говорил, я не буду тебя торопить. Я подожду. Мы же ведь никуда не торопимся, правда, Ника?
Она кивнула и отвернулась. А потом неожиданно для самой себя сказала, всё ещё не поворачивая головы, чтобы он не видел её смущения:
— Но вообще, если ты хочешь, то можешь меня поцеловать.
Стёпка рассмеялся.
— Пока ты стоишь от меня вот так, в нескольких метрах, я тебе разве что воздушный поцелуй послать могу. Лови! — Стёпка звонко чмокнул свою ладонь и дунул, отправляя в Никину сторону воздушный поцелуй. — Поймала?
— Не успела! — Нике снова захотелось дурачится, она захохотала, вспомнила, как он насмешил её перед тем, как они вошли в квартиру, насмешил до слёз, рассказав очередную шутку, которых у Стёпки в запасе было немеряное количество.
— Блин, ну тогда придётся заменить воздушный поцелуй чем-то более материальным!
Стёпка соскочил с дивана и, в два шага преодолев комнату, оказался рядом с Никой, сграбастал её в объятья, но поцеловать не успел — на пороге гостиной появился Никин отец. За спиной отца возвышался Мельников, тот самый, который отвечал за здравоохранение и который, по словам отца, регулярно пил его кровь. Очевидно, они всё это время были в кабинете, решали свои рабочие вопросы. Ребята, увлечённые друг другом, даже не обратили внимания, что в квартире есть ещё кто-то, помимо их двоих.
Ника со Стёпкой одновременно повернули головы и сказали, тоже практически в унисон.
— Отец?
— Папа?
* * *
— А ты мне не говорил, что Мельников — твой отец, — Ника внимательно смотрела на Стёпку, покусывая нижнюю губу.
Павел Григорьевич с Мельниковым уже ушли, оставив их со Стёпкой вдвоем. Кто-то из них даже бросил напоследок, мол, веселитесь дальше, но охота шутить и смеяться у Ники пропала.
— Так… ты не спрашивала.
— Не спрашивала, — эхом повторила Ника. — А почему у вас фамилии разные, ах да… ты же говорил…
— Ну, — Стёпка отошёл от неё и сел на диван, опустив руки между колен. — Он же мне отчим. И… ну в общем, он ведь меня, Ник, спас.
Ника подошла, присела рядом. Заглянула ему в глаза.
— Расскажи, — тихо попросила она.
…Маленький Стёпка был единственной радостью в жизни Сонечки Васнецовой. То есть, забеременев Стёпкой в восемнадцать лет, она, как, наверно, и любая в её возрасте, растерялась и испугалась, долго скрывала это от всех, а особенно от матери, которую боялась, как огня, а когда живот, что называется, полез на лоб, и прятать его уже не представлялось никакой возможности, было уже поздно.
Мать устроила Соне скандал, выбрав наилучшие для этого
