Гевара по прозвищу Че - Пако Тайбо II

27 ноября, на третий день плавания, когда «Гранма» находилась к северу от Юкатана, Норберто Кольядо, один из рулевых, выяснил, что в трюме остапось всего несколько мешков апельсинов, несколько дюжин крутых яиц, которых с трудом должно было хватить на один-единственный прием пиши, протухший кусок ветчины и две банки морских галет. «В суматохе поспешного отъезда часть продовольствия забыли на берегу. Не было бы счастья, да несчастье помогло: из-за морской болезни люди и думать не могли о еде, и поэтому в течение первых нескольких дней недостаток провизии не был замечен. Обнаружив, что положение становится критическим, Фидель немедленно ввел нормирование питания.

Количество неприятностей увеличивалось непрерывно. Инженер Чучу Рейес хотя и уделил много времени и труда двум дизельным двигателям, которыми очень гордился, обнаружил, что на одном из них пробуксовывает фрикцион и потому увеличить скорость нельзя. Лишь держа не больше половины оборотов, можно было не опасаться погубить двигатель. Затем лопнул шланг одного из топливных насосов, в трюм судна непонятно откуда стала набираться вода, а помпа работала плохо.

В тот пасмурный день, когда солнце лишь изредка пробивалось сквозь густую облачность, «Гранма», перегруженная скорлупка Фиделя, выжимавшая едва две трети от своей крейсерской скорости, легла на новый курс. Судно шло на восток от мыса Каточе, крайней северо-восточной оконечности Юкатанского полуострова, оставляя далеко на севере ближайшую точку Кубы — мыс Сан-Антонио. Достигнутые на испытаниях яхты десять узлов оставались недоступной мечтой; удавалось делать в лучшем случае семь с половиной.

«Требуемая книга распродана. Найдите издателей», — гласила первая телеграмма. «Необходимо срочно выслать диплом колледжа. Люблю, Берта», — сообщала вторая. Что говорилось в третьей телеграмме, так и осталось навсегда неизвестным, потому что ее получатель, Альдо Сантамария, вынужден был проглотить депешу, когда через несколько дней был схвачен полицией Гаваны. Телеграммы были посланы из Мексики для того, чтобы привести в готовность сеть организаций Движения 26 июля в Сантьяго, Гаване и Санта-Кларе. Они ставили товарищей на Кубе в известность о том, что экспедиция вышла в море, чтобы, как было запланировано, высадка совпала с началом восстания в городах. Но сколько же времени, с учетом задержек, вызванных штормами, перегрузкой и отказом двигателя, должно было потребоваться «Гранме», чтобы достичь провинции Орьенте, западной части острова?

Тем временем некоторые участники экспедиции, страдавшие от морской болезни и тесноты, думали только о том, как бы живыми добраться до берега. Инженер Чучу Рейес вспоминал: «Некоторые товарищи провели все три дня, неподвижно скорчившись по углам».

Гильен Сейя, молодой мексиканец, участвовавший в экспедиции, рассказывал, что аргентинский доктор продолжал страдать от приступов астмы. Спустя несколько лет один американский журналист где-то откопал историю о том, что после особенно сильного обострения Гевара лежал при смерти и кто-то сказал об этом Фиделю. «Если он мертв, то бросьте его за борт», — ответил тот.

В среду 28 ноября судно продолжало набирать воду, но положение в целом уже казалось не таким безнадежным. «Мы обнаружили, что вода проникает в трюм не через какие-то неведомые щели, а через открытый клапан фановой трубы, шедшей от уборных». Вскоре возникли еще две версии. Чучу Рейес: «Один из туалетов был все время занят товарищами, которых непрерывно рвало из-за морской болезни; он оказался переполненным, клапан, через который выливалось содержимое, оказался заклинен в открытом положении, и морская вода начала поступать внутрь». У Фиделя была другая версия. «Мы отчаянно откачивали воду, а проблема, как выяснилось позже, была очень проста. Часть борта, которая обычно находилась над водой, была менее водонепроницаема чем подводная часть и поначалу пропускала воду, но судно глубоко сидело в воде, доски разбухли и щели закрылись сами собой». Однако, какими бы ни были истинные причины течи, люди провели три первых дня плавания, посменно откачивая воду.

29 ноября, на пятый день плавания, яхта ушла в сторону от мексиканского побережья и западной оконечности Кубы, держа курс южнее острова, на Каймановы острова и Ямайку. В поле зрения попалось несколько рыбацких лодок, и Фидель приказал очистить палубу, поднять из трюма оружие и приготовиться к бою. Однако тревога оказалась ложной.

Конечно, бойцы, находившиеся на борту «Гранмы», не могли знать, что диктатура Батисты уже мобилизовала свои силы на всей территории острова, что авиация получила приказ высматривать в прибрежных водах подозрительные суда, что к тому же в Сантьяго-де-Куба бросили якоря американские военные суда: подводная лодка, несколько эскадренных миноносцев, фрегат1 и сторожевой корабль.

На следующий день, в пятницу 30 ноября, радиоприемник принес тревожные известия: в столице и небольших городах повстанцы выступили против существующего режима, на улицах возникали спорадические перестрелки, происходили диверсии, но в Сантьяго восстание, казалось, было самым мощным. Сообщалось о вооруженных столкновениях в полицейских участках, в штаб-квартире морской полиции, о снайперах на городских крышах.

Находившиеся на борту «Гранмы» мучительно страдали отто го, что их не было там, что они болтались в Мексиканском заливе, в то время как их товарищи сражались. Неуверенность, сознание того, что они опоздали, как темным саваном окутали участников революционного десанта. А часы шли, и радиосообщения, казалось, подтверждали, что столкновения ослабевают, а мятежники терпят поражение.

Фидель и другие руководители обсуждали возможность изменения плана: вместо попытки высадиться неподалеку от порта Никеро, который к настоящему времени должен был оказаться под контролем военных, они могут попытаться приблизиться к побережью Лас-Колорадас, лежащему на юго-востоке от первоначально намеченной точки. Оттуда они могут на грузовиках направиться к ближайшему городу, атаковать его, а потом двинуться в горы Сьерра-Маэстра.

К 1 декабря армия Батисты (несомненно, благодаря мексиканскому осведомителю) смогла получить информацию о предполагаемом месте высадки революционеров. Командование флота и авиации получило следующее распоряжение:

«Начинайте поиск самолетами военно-воздушных сил белой яхты 65 футов, цепь занимает почти всю длину судна, без названия, под мексиканским флагом, вышла из Туспана, штат Веракрус, Мексика, 25 ноября. Предполагаемое направление область Орьенте. Доложите результаты в Центр. Генерал Родригес Авила».