Последний удар - Эллери Куин

Ее охватила паника.

Неловкими движениями она оседлала мерина и устремилась вслед за Джоном.

Тропинка в лесу превзошла ее наихудшие опасения. Полосы грязного снега чередовались с полосами льда в тех местах, куда не проникло солнце. Мерин ступал с чопорным видом, фырканьем выражая свое недовольство. Сердце Расти колотилось. Она пришпорила мерина, и он пошел рысью. Она смотрела вперед. Если Джон пытался проехать во весь опор по этой предательской тропке… Однажды лошадь поскользнулась и едва не сбросила ее, однако она упорно продолжала путь, в то же время пытаясь внушить себе, что кобыла крепче стоит на ногах, чем мерин, что Джон — наездник высокого класса…

Она нашла его за поворотом дорожки. Он вылетел из седла и лежал лицом вниз под елью, в глубоком снегу. Кобыла поскользнулась и упала — об этом свидетельствовала вмятина на снегу. Но, очевидно, с ней ничего не случилось, поскольку поблизости ее не было.

— Джон.

Он лежал недвижный и бледный. Расти соскочила с лошади и бросилась к нему. «Он не может умереть, — сказала она себе самой. — Не должен».

— Джон! — Она отчаянно тряхнула его. — О, слава Богу…

Он был жив, но без сознания.

— Милый, очнись! — Она поцеловала его, потрепала по щекам.

Джон не открывал глаза.

Чувство облегчения покинуло Расти.

«Ему плохо, — подумала она. — Очень плохо. Нельзя шевелить его, а то…»

Доктор Дарк!

Расти беззвучно помолилась, вскочила в седло, развернула мерина на узкой тропке и поскакала назад, к дому.

Происшествие с Джоном разрядило обстановку. Эллери вернулся из конюшни и застал его царственно возлегающим на диване. Все вокруг оживленно болтали. Расти гладила его по голове и улыбалась, а доктор Дарк в этот самый момент закрывал свой саквояж. Единственным признаком нездоровья был бинт на правой руке Джона.

— Больной будет жить, как я погляжу, — сказал Эллери.

— Ты хочешь сказать — идиот, — проворчал Джон. — Я сам во всем виноват. К чему весь этот шум?

— Конечно, сам виноват, — сердито отозвался доктор Дарк. — Еще повезло, что отделался вывихом запястья.

— Сэм, ты уверен, что все кости целы? — взволнованно спросил Крейг. — А сотрясения нет?

— Я мог бы отвезти его в больницу, если это тебя успокоит, Артур, но в этом действительно нет никакой надобности.

— Конечно, нет, — сказал Джон. — Успокойся, Артур. Где ты был, Эллери? Я, конечно, не заслуживаю твоего сочувствия, но ты мог бы хоть подойти поинтересоваться, не сломал ли я шею.

— Тогда у меня возникло бы искушение самому сломать тебе шею. — Эллери набил трубку. — Просто мы с сержантом Девоу ходили искать кобылу.

— С ней все в порядке? — воскликнул Джон.

— Резва как пташка и полна сил. Мы нашли ее в стойле — она там сено уплетала. — Эллери задул спичку и осторожно положил ее в пепельницу. — Скажи мне, Джон, как это произошло?

— Я сильно гнал ее, она поскользнулась, и я перелетел через голову. Больше я ничего не помню, пока доктор Сэм не привел меня в чувство.

— На тропе ничего такого не случилось, чтобы она резко встала, испугалась?

— Нет. — Джон был озадачен. — Не помню такого. А что?

— Мистер Куин, — опекун Джона был явно встревожен. — Уж не предполагаете ли вы?..

— Я предполагаю, мистер Крейг, — сухо ответил Эллери, — что сейчас не время принимать происшествие с Джоном таким, каким оно кажется. Вот почему мы с Девоу осмотрели кобылу. На тот случай, если кто-то поработал с подковой. Рад сообщить, что это не так. Это и было маловероятно, поскольку никто не знал, что Джону придет в голову покататься на лошади сегодня утром и что он возьмет именно кобылу, а не мерина, на котором обычно ездит. Все же, принимая во внимание все происходящее, я ничего не могу исключить по причине маловероятности.

На общество опять набежала тень.

По настоянию доктора Дарка Джон провел весь оставшийся день лежа. Отказавшись лечь в постель, он до самого вечера занимал диван в гостиной и оказался как бы в центре всего, чем занимались гости.

Сегодня наконец вышел на поверхность предмет, занимавший их более всего. Они бесконечно обсуждали, что кроется за подарками Джону. Эллери слушал молча, настороженно улавливая не столько содержание речей, сколько нюансы интонации. Но ничего существенного он распознать не сумел.

Весь день у него в голове вертелся вопрос: а что сегодня подарят?

Ответ на побочный вопрос — кто найдет подарок? — был для него предрешен. Если сохранится та же схема — а при всей ее бессмысленности последовательность в ней была, — подарок найдет Расти.

Тот, кто в любой данный день более всего вступал с Джоном в контакт, вечером того же дня находил подарок. Дела обстояли так, по крайней мере, с воскресенья, с пятого вечера. В этот день его самого, Эллери, Джон застиг врасплох в собственной спальне, и в тот же вечер он, Эллери, обнаружил подарок. В понедельник Джон имел разговор с Фрименом и шантажировал его; в понедельник вечером шестой подарок обнаружил Фримен. Во вторник Вэл Уоррен излила на Джона свою страсть в конюшне; во вторник вечером именно она нашла седьмой подарок. Среда была исключением: восьмой подарок обнаружил в рояле Мариус, хотя в этот день между ним и Джоном не произошло ничего особенного. Но вчера, после откровенного вымогательства в комнате Роланда Пейна, девятый подарок обнаружил именно Пейн.

Эллери пожал плечами. Он не собирался придавать слишком много значения этим умозаключениям. Очевидно, здесь было не просто совпадение, но, с другой стороны, не мог же даритель предвидеть отдельные эпизоды каждого дня. Кто бы это ни был, он попросту использовал события по мере того, как они происходили. Когда собралось столько людей — и все ходят туда-сюда, входят и выходят в любые двери в любое время суток, — не так уж трудно все разузнать и быть в курсе происходящего. Эта фаза деятельности дарителя была заведомо лишь эпизодом, мерзкой частностью в той губительной игре, которую он вел. И Эллери все больше убеждался в том, что игра велась именно с ним, а не с Джоном или с кем-либо еще.

Эллери чувствовал, что куда более важным был вопрос: кто же мертвец и как он вписывается в остальные части этой головоломки? Как объяснить тот умопомрачительный факт, что у Джона не могло не быть двойника, притаившегося где-то в доме, — тогда как согласно сведениям сержанта Вели брат-близнец несомненно умер в двухнедельном возрасте? И наконец — как всегда: в чем же смысл этих ежевечерних подарков?

Как и предвидел Эллери, десятый подарок нашла Расти. После обеда она побежала к себе в комнату за лишним одеялом, чтобы укутать Джона, а обратно прибежала бледнее самого одеяла, сжимая в руках еще одну из внушающих страх коробочек.

— Прямо на кровати! П-пожалуйста, кто-нибудь, возьмите.

По форме коробочка отличалась от всех предшествующих — она была квадратная и плоская, наподобие тех, в которых продают носовые платки в галантерейных магазинах.

Она и в другом отношении была уникальна: когда Эллери снял крышку, внутри он ничего, кроме белой карточки, не обнаружил.

— Нет подарка, — сказала Эллен, напряженно всматриваясь.

— М-да, перемены, — с заметным облегчением заметил Джон. — Может быть, даже тот кретин, который всю эту чепуху устроил, начинает понимать, что шуточка приелась.

— Я, Джон, в этом не уверен. — Эллери прочел вслух напечатанный на машинке текст:

В десятый Святок вечерокШлю тебе, мой голубок,Г о л о в у — твою судьбу:Скоро быть тебе в гробу, —А на ней один з у б и щ е.Шевели мозгами, сыщик.

Джону удалось ухмыльнуться.

— Трогательные чувства. Не надо трагизма, Расти. Я уже перестал расстраиваться из-за этого всего. К тому же терпеть не могу бездарные вирши.

Но эти его слова никого не ввели в заблуждение.

— Подарка-то нет, — визгливо сказала Оливетт Браун. — Должна сказать, это странно. Что бы это значило?

— Может, у него идеи кончились, — предположил доктор Дарк.

— Или не раздобыл подходящей головы, — сказал Мариус.

— Не нахожу это высказывание особенно удачным, Карло, — холодно заметил Пейн. — Как, впрочем, и вообще знакомство с вами.

— Успокойтесь оба, — сказала Валентина. — Эллери, как вы это понимаете? Почему сегодня нет подарка?

— Подарок есть. — Эллери постучал по карточке — «Голову — твою судьбу». Была ведь уже такая голова, помните? «Знак, что быть тебе убитым»? С «глазком закрытым» и «наглухо закрытым ртом»?

— Тряпичная кукла на Новый год! — воскликнула Эллен.

Эллери кивнул. Он подошел к шкафчику, в котором хранил подарки. Он посмотрел на замок, кивнул еще раз и затем, даже не попытавшись вставить ключ, потянул за ручку. Дверца шкафчика открылась.