Украина 1991-2007: очерки новейшей истории - Георгий Касьянов

Именно здесь Ю. Тимошенко нанесла болезненный удар по самым прибыльным схемам: были максимально сокращены взаимозачеты и бартер, а многолетних должников, получавших сверхдоходы, заставили платить деньги в бюджет. В результате по всем отраслям промышленности произошло снижение удельного веса бартерных расчетов — с 34,6 % в июне 1999 г. до 19,2 % в июне 2000 г.12 Денежные выплаты за газ в 2000–2001 гг. возросли с 49,2 % до 87,1 % и за электроэнергию — с 58,1 % до 75,5 %[110], что в свою очередь не только способствовало оздоровлению экономики, но и увеличению доходной части бюджета/соответственно, это позволило увеличить социальные выплаты и сократить задолженности по зарплатам.

В 2000 г. наконец-то начал действовать в полную силу указ об упрощенной системе налогообложения для малого бизнеса и частных предпринимателей — физических лиц. К 2002 г. в сфере малого предпринимательства было зарегистрировано около 23 % занятого населения — цифра впечатляющая, однако следует знать, что удельный вес частных предпринимателей, одновременно работающих и в бюджетных организациях, и на больших предприятиях, неизвестен. В любом случае оживление малого и среднего бизнеса означало, помимо прочего, стабильные налоговые поступления в бюджет и развитие динамичных форм хозяйственной деятельности. В 2003 г. уже при правительстве В. Януковича состоялось еще одно важное налоговое нововведение: был установлен 13-процентный подоходный налог — один из самых низких в Европе. Правда, при этом сохранилась целая гроздь социальных налогов, значительно отягощающая бюджеты работодателей и в то же время не гарантирующая автоматического пополнения кошельков социально незащищенных групп населения.

Серия действий правительства, направленных на ликвидацию бюрократических ограничений (при В. Ющенко было отменено не менее 150 регулятивных и ограничительных актов, ограничивавших нормальное развитие бизнеса), уменьшение и упорядочение субсидий и льгот (было отменено более 250 постановлений, предоставлявших льготы предприятиям), введение жесткой платежной дисциплины, установила более стабильные правила игры для крупного бизнеса. Были сделаны и первые шаги по рационализации работы центральных государственных учреждений и ведомств. При поддержке западных консультантов были частично реорганизованы некоторые ключевые центральные министерства и ведомства (экономики и финансов, например), Государственная налоговая администрация.

В начале 2000-х годов стал изменяться характер деятельности финансово-промышленных групп, в частности выход из тени отдельных секторов их деятельности. Благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура, связанная с повышенным спросом на продукцию сталелитейной и химической промышленности за пределами Украины, ослабление курса гривны и меры правительства В. Януковича, направленные на приоритетное развитие экспортных отраслей (именно тех, где доминировали ФПГ, поставившие В. Януковича во главе правительства), способствовали бурному росту экспорта и развитию тех производств, которые раньше обеспечивались импортом. Как следствие, наблюдались невиданные в 1990-е годы финансовые поступления в промышленность: благодаря изменениям в налоговой политике и ее упорядочению стало выгодно вкладывать в дальнейшее развитие производства и обновление его материально-технической базы и реструктуризацию.

Возникший в этих условиях рост внутреннего спроса на товары и деньги способствовал оживлению кредитной банковской активности. Сложившиеся к этому времени ФПГ представляли собой готовые структуры, хорошо приспособленные к тому, чтобы в своих рамках соединить финансы и производство, причем на транснациональном уровне, и при этом действовать уже по рыночным законам (в основном на внешних рынках). В отличие от 1990-х годов, ФПГ вышли за пределы отдельных отраслей и диверсифицировали свой бизнес, что свидетельствовало о стремлении к получению прибыли рыночными методами, а не рентой, возможности которой постепенно сужались как вследствие объективных экономических причин, так и благодаря решительным действиям правительства.

Нарастание рыночных тенденций в деятельности крупного капитала, представленного ФПГ, имело «национальную специфику» связанную с необходимостью поддержки «неформальных отношений» с властью, которая выливалась в слияние власти и крупного бизнеса. Практически все крупные ФПГ, возникшие во второй половине 1990-х годов, возникали сначала в теснейшем контакте с местной властью, а затем переходили к освоению теневых лоббистских возможностей в центре[111].

Кроме того, стремительное обогащение верхов отдельных ФПГ базировалось не только на благоприятной внешней экономической конъюнктуре, но и на возможности получать сверхприбыли на разнице внутренних и внешних цен — например, себестоимость продукции сталелитейной промышленности, производимой в Украине, была низкой как благодаря чрезвычайно дешевой высококвалифицированной рабочей силе, так и за счет фантастически дешевого сырья, тем более что угольная и рудная промышленность постоянно получали прямые дотации от государства. Производя металл или трубы по украинским ценам, их продавали на внешних рынках по ценам мировом или чуть ниже мировых (что вызвало антидемпинговые расследования против Украины, но не повлияло на получение сверхприбылей). В ходе «большой приватизации» крупнейшим ФПГ удалось построить наиболее доходные производства на системе замкнутых циклов, гарантировавшей стабильное обеспечение дешевым сырьем и своеобразный «внутренний бартер».

Здесь же стоит упомянуть и о том, что сверхприбыли обеспечивались и своего рода непрямой рентой — в Украине было создано 11 «специальных экономических зон» и 72 «территории приоритетного развития»[112] — под предлогом оздоровления экономически депрессивных регионов в этих «зонах» и «территориях» был установлен льготный режим налогообложения и бюджетного финансирования, некоторые из них превратились в настоящий рай для любителей погреть руки на ренте (это не исключает того факта, что в упомянутых зонах и территориях присутствовал честный бизнес).

Наличие косвенной ренты в виде налоговых льгот обеспечивало сверхприбыли крупному капиталу и связанной с ним государственной бюрократии и ослабляло государство. Например, благодаря налоговым льготам (распространявшимся прежде всего на крупные предприятия) в 2003 г. государственный и местные бюджеты недополучили 71,3 млрд грн (около $ 14 млрд). Более того, общий объем задолженности перед бюджетом в 2003 г. в 2,3 раза превысил объем ВВП[113]…

В начале 2000-х годов экономическая мощь крупного капитала достигла такого уровня, что центральная власть в свою очередь попала в своего рода опосредованную зависимость от крупных ФПГ и вынуждена была балансировать между ними, регулируя доступ к приватизации крупных промышленных объектов, энергорынку, обеспечивая налоговые льготы и выступая «третейским судьей» в конфликтах между ними. В начале 2000-х ФПГ из традиционных областей деятельности (металлургия, энергетика, химическая промышленность, машиностроение) стали расширять присутствие в сельском хозяйстве, пищевой промышленности, сфере информационных технологий и коммуникаций.

При всей позитивной роли, которую сыграли ФПГ в экономическом оживлении начала 2000-х годов, нельзя не заметить, что их монопольное положение в ряде важнейших отраслей украинской экономики, слияние с властью и возможности сильнейшего давления на все ее ветви — исполнительную, законодательную и судебную — вплоть до сращивания с ними, не говоря уже об использовании этого слияния для получения ренты, усложняли возможности для честной конкуренции, иностранных инвестиций, создавали благоприятные условия для коррупции и решения проблем «в узком кругу посвященных». В 2002 г. удельный вес монополизированных секторов экономики составлял 40 % валового внутреннего продукта[114]. К тому же крупный бизнес, организованный как система скрытых монополий, оказался зависимым от внешних факторов — когда спрос на продукцию украинского промышленного экспорта в середине 2000-х годов стал падать, это немедленно сказалось на экономических макропоказателях Украины.

Все же экономический рост первой половины 2000-х хотя и был компенсационным, то есть восполняющим последствия десятилетнего падения, но впечатлял именно на фоне угнетающего упадка и депрессии 1990-х. Достаточно сказать, что за 2000–2004 гг. совокупный рост валового внутреннего продукта, по официальным данным, составил 42 % (разумеется, без учета «теневого сектора», размеры которого мало изменились и равнялись почти половине валового внутреннего продукта).

Изменения, произошедшие в экономической сфере в начале 2000-х годов, стали необходимым, но явно недостаточным условием для устойчивого экономического роста, связанного прежде всего с развитием внутренних стимулов. Экономика не достигла того уровня развития, который позволил бы компенсировать утраты от колебаний внешней экономической и внутренней политической конъюнктуры — это наглядно продемонстрировал резкий спад в темпах роста, случившийся в 2005 г., (в 2005 г. прирост ВВП составил 2,7 %[115] по сравнению с предыдущим годом). Это было результатом как активного воздействия политики на экономику (затянувшиеся выборы 2004 г., колоссальные социальные выплаты уходящего правительства В. Януковича, популистские действия правительства Ю. Тимошенко, пришедшего ему на смену), так и следствием резкого мирового повышения цен на энергоносители, по причинам от Украины независящим.