Русская история. Часть II - М. Воробьев

{52}

Лекция 11

1. — Периодизация царствования Александра I. 2. — Начало царствования Александра I. 3. — Последние годы жизни императора. 4. — Реформы начала царствования. Негласный комитет. 5. — Крестьянский вопрос. 6. — Еврейский вопрос. 7. — Реформа образования.

В этом семестре нам предстоит разобраться в событиях XIX века. Если уже в XVIII столетии количество событий увеличивалось лавинообразно, то объем информации, которую надо усвоить, изучая XIX век, просто пугает. Чтобы облегчить ситуацию, советую вам приобрести учебник Корнилова «Курс истории России XIX века». Это переиздание, впервые книга вышла в 1918 году. Уже тогда это был лучший курс истории России XIX века, таковым он и остался. Это не значит, что курс исчерпывающий, но он единственный систематический. Соловьев довел события до царствования Екатерины, Ключевский дал XIX век лишь обзорно. Корнилов написал очень серьезный учебник-исследование, но у него есть своя специфика: там почти ничего не говорится о войнах, а акцент делается на историю государственных учреждений, реформ, развитии хозяйства и достаточно, но не очень подробно говорится о внешней политике. Поэтому те, кто хотят знать о войнах и внешнеполитических событиях, должны поискать что-то другое. Корнилов хорош еще тем, что у него дается прекрасная библиография вопроса — через несколько глав приводится список литературы на начало 20 века по соответствующим историческим разделам. И тот, кто хочет углубиться в их изучение, найдет здесь для себя немало полезного. Учебник хорошо задуман и хорошо написан.

1. Периодизация царствования Александра I

Мы начинаем говорить о царствовании императора Александра I, которое обнимает время с 11–12 марта 1801 года, когда произошло цареубийство Павла Петровича, до осени 1825 года, когда император Александр I скончался в Таганроге. На эти 24 года падает колоссальное количество событий, причем событий, имеющих глобальное значение. Следовательно, требуется какая-то система в подходе к изучению этого вопроса, поскольку просто сваливать все в кучу здесь нельзя.

Корнилов дает свою периодизацию царствования Александра I, и мы можем ею воспользоваться:

1-й период царствования — 1801–1805 гг. Это период первых, не очень больших реформ. Молодой царь жаждет перемен, пытается разобраться в проблемах, которые он получил в наследство, и что-то сделать для страны.

2-й период — с конца 1805 по 1807 гг. Это период участия России в войнах Наполеона.

3-й период — 1808–1812 гг. Время союза России и Франции и участия России в континентальной блокаде. На этот же период приходятся некоторые реформы, носящие иной характер, чем те, которые были раньше.

4-й период — 1812–1815 гг. Отечественная война и заграничный поход русской армии, Венский конгресс.

5-й период — 1816–1818 гг. Этот период называют временем международных конгрессов в Ахене, Троппау, Лайбахе и Вероне, в которых принимал участие Александр I.

6-й период — 1819–1825 гг. Это период реакции. У нас слово «реакция» воспринимается в уродливо-политическом понимании. Реакция — ответ на какое-то явление; это прилив и отлив, качание маятника в одну и другую сторону. Когда мы говорим о реакции этого периода, здесь нужно иметь в виду усталость монарха, государственного организма и всей страны после происшедших событий. Другое дело, что реакция эта выразилась в отнюдь не приятных событиях. Естественно, всегда стагнация вызывает у одной части населения протест, а у другой активность и быстрое приспособление к ситуации. В период, который называют периодом реакции, у нас зарождается революционное движение, которое выльется в события 1825 года — восстание декабристов.

2. Начало царствования Александра I

Перед тем, как начать изложение событий, скажу несколько слов об Александре I. Он родился в декабре 1777 года, был старшим сыном императора Павла Петровича и наследником престола. Любящая бабушка, императрица Екатерина II, сразу же забрала его у родителей и стала воспитывать сама. Воспитывать не так, как мы представляем себе этот процесс сегодня: она не нянчила его — она разработала план воспитания, определила его принципы, набрала штат воспитателей, и сама контролировала этот процесс.

Все это было чрезвычайно хорошо обдумано. Великому князю предоставили прекрасных педагогов, серьезных воспитателей, которые следили за гигиеной, физическим развитием, прививали ему немало хороших качеств. Но во всех этих, в общем хороших действиях было одно выдающееся явление: первой нянюшкой, склонившейся над кроваткой будущего императора, была бонна-англичанка и первые слова он произнес на английском языке, а самым любимым его учителем и воспитателем был швейцарец-республиканец Лагарп, человек по-своему замечательный. И хотя историю русской словесности преподавал ему известный тогда писатель Муравьев, а учили его физике, математике, астрономии замечательные мастера своего дела, Александр рос европейцем. Он сам впоследствии говорил, что всем хорошим в себе обязан Лагарпу.

Лагарп, судя по всему, был замечательный педагог, но человек республиканских взглядов, выросший в традициях такой необычной страны, как Швейцария. Он плохо представлял себе, что такое Россия. Это непонимание он и привил своему воспитаннику — естественно, не специально.

Воспитанник получился настоящим европейцем. Достаточно сказать, что он говорил совершенно свободно, помимо русского, на французском, немецком и английском языках. Они, можно сказать, были {53} для него родными. Мать и бабка его были немки, французский язык был языком, на котором все говорили в высшем обществе, нянька его была англичанкой, так что удивляться не приходится. Поэтому среди европейских государей он чувствовал себя на равных, у него не было проблемы языкового барьера. При том, что он себя считал русским, его всегда тянуло к иностранцам, и это было естественно после воспитания, которое он получил.

3. Последние годы жизни императора

И вот Александр, которого Лагарп воспитывал честным и благородным человеком на классических примерах, взятых из истории разных стран и веков, тем не менее, уже с детских лет должен был учиться скрывать свои чувства. Потому что, с одной стороны, он жил при дворе своей бабушки, которая души не чаяла в своем внуке, называла его ангелом и втайне продумывала проект устранения Павла, своего сына, от наследства, чтобы империя сразу перешла к любимому внуку. С другой стороны, он, естественно, часто проводил время в Гатчине, во дворце своего отца, где царил совершенно иной дух, иные манеры, иные разговоры. И он должен был уметь в Гатчине показать себя верным сыном своего отца, а в Петербурге, в Зимнем дворце, вести себя совершенно противоположным образом. В нем очень рано развилось лицемерие, и в этом, как утверждают современники, он не имел себе равных. Он умел внушить людям такое мнение о себе, какое хотел. «Лукавым византийцем» его впоследствии называл Наполеон.

С одной стороны, в нем было много от типичного интеллигента — чувствительность, склонность к задумчивости, меланхолии. С другой стороны, это был неутомимый путешественник, привыкший ездить без всякой поклажи в обычной открытой коляске, иногда с поднимающимся верхом. И если там наличествовал какой-то походный скарб, то это был просто сафьяновый матрасик, который привязывали сзади. Он ехал в дождь, в стужу, ехал в санях вдвоем с кучером, без охраны. Здоровьем он отличался прекрасным, и потребность путешествовать у него была, видимо, в крови. Он объехал всю Европу, без конца ездил по России. Возможно, это было своеобразной реакцией на придворную жизнь.

Когда ему было 16 лет, любящая бабка женила его на баденской принцессе, которая, перейдя в Православие, получила имя Елизаветы Алексеевны. Она не оставила о себе памяти как о государственной деятельнице, но ее образ в русской истории сияет особым светом даже в ту эпоху. У Пушкина есть замечательное стихотворение с необычным названием: «Плюсковой». Плюскова была фрейлиной Елизаветы Алексеевны, через которую императрица однажды попросила Пушкина, молодого и уже очень известного поэта, написать ей какое-нибудь стихотворение — самой ей было просить об этом неудобно. И Пушкин, тронутый такой деликатностью, написал стихотворение «Плюсковой», чтобы только императрица знала, кому оно посвящено. Это очень искреннее и очень возвышенное произведение, одно из самых проникновенных в творчестве поэта. Она вышла замуж 14–15 лет, и первое время супруги были не столько супругами, сколько просто друзьями. Они чувствовали себя странно в придворном мире. Впоследствии жизнь их была не безоблачной. Были периоды охлаждения и даже неверности друг другу, но друзьями они сумели остаться навсегда. Они сумели простить друг другу и ошибки, и прегрешения, и конец их был тоже очень необычным. В начале 1825 года императрица была уже больна, а к осени стало ясно, что петербургский климат ее убивает. Врачи настаивали на поездке в Италию, но они на семейном совете почему-то решили, что поедут на юг России.