Время героев (СИ) - Александр Афанасьев

Как только были созданы новые службы — для Министерства безопасности Родины возвели объект размером с пять гипермаркетов, поставленных друг на друга — по закону бюрократии для всех, кого туда наверстали, незамедлительно нашлось дело. Президент САСШ совершил такое, чего от него не мог ожидать ни один разумный человек: вместо того, чтобы приложить все меры к замирению Мексики и стран Центральной Америки, он ни с того ни с сего обвинил бразильскую хунту в нарушении прав человека и попытках создания ядерного оружия, послал в Бразилию несколько дивизий наводить порядок. Порядок навели достаточно быстро — на троне из штыков долго не усидишь, народ, пораженный идеями троцкизма, диктатуру ненавидел, военные и жандармы частично разбежались, частично перешли на сторону новой, проамериканской, "демократической" власти, частично ударились в террор. Но уже через несколько месяцев творящийся в стране бардак перерос в жестокое, организованное, координируемое и финансируемое извне террористическое сопротивление, имеющее целью изгнание американцев с южноамериканского континента (ни больше, ни меньше) и провозглашение народного бразильского государства, основанного на идеологии троцкизма, то есть агрессивного большевизма. Сопротивление это усиливалось год от года, в прошлом году Священная Римская Империя по просьбе Аргентины перебросила на южноамериканский континент две дивизии парашютистов с целью поддержки аргентинской государственности и оказания содействия в борьбе с красным проникновением. Североамериканцы на сегодняшний день потеряли в Бразилии только погибшими двенадцать тысяч человек, ранеными — больше пятидесяти тысяч. Ситуация в Мексике с введением туда дополнительного контингента не только не стабилизировалась — но года с шестого, как только в Бразилии отчетливо проявились проблемы — начала снова обостряться, ставя САСШ перед реальной возможностью создания в будущем единого антиамериканского фронта на юге, а возможно — и единого государства с сильными идеями большевизма. Вот такое вот наследство оставил своему преемнику президент Меллон-младший.

Новым президентом САСШ стал демократ Морган и это был не самый худший выбор. Бывший адвокат довольно левых взглядов, конгрессмен из Аризоны, умеющий говорить с публикой и называть вещи своими именами — по крайней мере, он умел это делать во время предвыборной кампании. Когда предвыборная гонка только начиналась — его считали чуть ли не леваком, в нем была латиноамериканская кровь по матери, а кое-кто поговаривал, что его мать была и окторонкой.[48] Как бы то ни было — идея расследовать хищения денежных средств в Вашингтоне, совершенные командой бывшего президента, и судить Меллона понравились разочарованным в республиканцах избирателях, и президент Морган въехал в Белый Дом триумфально, с огромным перевесом голосов. Это вообще был его стиль — конгрессменом он стал, набрав больше голосов избирателей, чем любой другой конгрессмен из Аризоны, когда бы то ни было, и ведь это был южный штат, где еще лет тридцать назад слухи о капле негритянской крови в жилах было достаточно, чтобы похоронить карьеру любого политика окончательно и бесповоротно.[49] Когда огласили итоги выборов, в Вашингтоне собрался митинг, на котором — неслыханное для Северной Америки дело — разъяренные люди кричали, что надо пойти к Белому Дому и выкинуть оттуда придурка Меллона-младшего прямо сейчас. Митингующих с трудом успокоили, пришлось выступить лично Моргану — но одно это показывало, сколь накалены были страсти в Вашингтоне в то время. Зимой две тысячи восьмого года президент Морган принял клятву на конституции и торжественно въехал в Белый Дом.

Сто дней "медового месяца"[50] пролетели быстро, и постепенно стали выявляться некоторые проблемы в президентстве Моргана, на первый взгляд незначительные — но тем не менее. Президенту было пятьдесят девять лет — и весь его опыт политической и управленческой работы исчерпывался несколькими годами в должности мэра города Тусон, а затем — двумя годами стажа конгрессмена. Это — все, в молодости он был помощником прокурора по уголовным делам, достаточно успешным в деле посадки преступников, потом адвокатом — но это не давало ему нужных знаний для того, чтобы управлять государством.

Не было у него и команды. Президент Меллон-младший был откровенно недалеким человеком, к тому же алкоголиком, про него говорили, что бывшим, но тем, кто с этим сталкивался, хорошо известно, что бывших алкоголиков не бывает — но вместо него правил вице-президент Джек Мисли, опирающийся на опасную группировку бывших большевиков-троцкистов, прорвавшихся к власти. С возрастом они поменяли взгляды, переместившись с крайне левого на крайне правый фланг политического спектра, но оставили в своем арсенале методы борьбы большевиков — государственная измена, саботаж, шпионаж, политические убийства. Да, это была чрезвычайно опасная команда — но это была команда, у которой был лидер, члены которой знали друг друга, имели собственные убеждения и действовали в соответствии с ними, поддерживая друг друга. У президента Моргана не было команды как таковой, ему подобрали команду из случайных, плохо знающих друг друга и не доверяющих друг другу людей, которые были схожи между собой только тем, что все они принадлежали к функционерам Демократической партии САСШ. В остальном — они действовали разрозненно, несогласованно, не поддерживали друг друга — и в результате команде президента до сих пор не удавалось овладеть ситуацией в "силовых" министерствах и агентствах, кроме разве что аполитичного и не вмешивающегося со времен смерти Гувера в политические дрязги ФБР.

Президенту и его людям удалось сместить неоконов. Бывший вице-президент Джек Мисли работал в нескольких наблюдательных советах крупнейших оборонных корпораций страны, одновременно читал лекции и участвовал в политической жизни крайне правого крыла Республиканской партии. Дональд Миз, бывший генеральный атторней САСШ, находился под следствием — против него выдвинули обвинение в сексуальном домогательстве — и тоже читал лекции. Министр обороны Ричард Нолан — редчайший случай! — не только остался в кресле министра обороны с приходом демократов, но и укрепил свои позиции. Кевин Лугар, спецпредставитель президента САСШ в Мексике, находился под следствием по обвинению в умышленном раскрытии личности действующего агента СРС журналистам, потом был помилован уходящим с поста Меллоном, при новой администрации ушел в тень, видимо, понимал, что новые скандалы ему совсем некстати. Советник президента по вопросам национальной безопасности МакФадден — теперь руководитель чрезвычайно влиятельной Международной ассоциации частных служб безопасности, организации, объединяющей большую часть работающих по контрактам частных разведывательных агентств, агентств безопасности и военных агентств. Уайт, бывший министр безопасности Родины — ныне работает в паре советов директоров в оборонке, преподает в нескольких университетах — читает курсы по стратегии национальной безопасности, хотя уровень его знаний таков, что эти лекции не помешали бы ему самому. Пол Крейг, заместитель госсекретаря САСШ — ушел из политической жизни и из жизни вообще раз и навсегда при подозрительных обстоятельствах еще при прошлой администрации, поговаривали, что его карьера оборвалась на взлете. Остальные неоконы тоже были разбросаны по различным фондам и лекционным залам, отстранены от политической власти и мало оказывали влияние на умы простых североамериканцев — но ежу ясно, что они ждали реванша.

Бремя ответственности за принимаемые решения, бремя власти после отстранения от власти республиканцев легло на демократов, в этом, кстати, есть величайшая несправедливость демократического представительства, кашу, которую заваривали одни, вынуждены хлебать другие, при монархии решения принимаются осторожнее, спихнуть ответственность и последствия принимаемых решений не на кого. Именно эти люди, принимающие сейчас решения в области национальной безопасности САСШ, собрались сейчас на военно-морской станции Анакостия в так называемом "стеклянном доме" — десятиэтажном цилиндре из стекла и бетона, одном из зданий, построенных специально под новые разведывательные службы. Кабинет, где проходило совещание, находился на десятом этаже — фактически это был одиннадцатый этаж, но он считался десятым, потому что между девятым в этом здании был технический этаж, который обычно бывает последним. На десятый этаж не ходил ни один лифт, лестницы были со шлюзами, и всем проходящим пришлось подвергаться повторному просвечиванию на сканере и повторной биометрической идентификации личности. Исключений в этом не делалось ни для кого, даже для тех, кто сегодня здесь собрался.