Время героев (СИ) - Александр Афанасьев

— Вы не совсем поняли, сэр — осторожно сказал Фернесс — речь идет не о русском присутствии в Бразилии. Но особых вариантов, особого выбора у нас нет. Священная Римская империя будет только рада, что рядом с лояльной ей Аргентиной появится лояльная ей Бразилия — опосредованно, через Испанию — она будет контролировать весь континент и станет сильнее любой другой страны мира — если и не сейчас, то в обозримой перспективе. Япония — все мы помним, какие планы на этот континент — не только на северную, но и на южную часть — у Японии. Небольшие, дружественные нам страны, типа Франции — пришлют своих солдат, но основой контингента они не станут.

— Вы забыли про Британию — напомнил Морган.

— Британия… — ответил не Фернесс, а снова Пикеринг — сэр, если взять исторический опыт, и посмотреть сквозь его призму на нынешнее состояние дел — оказывается, что Британия и есть главный зачинщик, главный выгодоприобретатель от того, что происходит на южноамериканском континенте. Когда почти весь континент находился под властью испанской короны — Британия сделала все, чтобы власть испанцев рухнула. В ситуации с Кубой — тайная помощь британцев на сей раз досталась испанцам — потому что Британия всегда поддерживает слабого против более сильного, это их политика, уравновешивать шансы. В восемьдесят втором ситуация в южной части Атлантического океана едва не закончилась войной — все понимают, что дело не в островах, острова лишь предлог для удара по Аргентине, основному проводнику интересов Священной Римской Империи в Новом свете. Сейчас — британцы тайно орудуют по всей Южной Америке, их корпус наблюдателей открыто занимается шпионажем. Есть серьезные основания предполагать, что известные события в Сан-Паоло пятого года дело рук британцев.

— Это серьезное обвинение, мистер Пикеринг. Вы высказываете собственное мнение — или говорите от лица СРС?

— Сэр, я имею все полномочия говорить от лица СРС.

— Черт, да вы ребята, похоже, решили закрутить с русскими… — пошутил Морган, при этом лицо его оставалось серьезным.

— Сэр, сотрудничество с русскими времен Тихоокеанской войны дало нам намного больше, чем это принято признавать — заговорил еще один человек, министр безопасности Родины Уэзерс — современная конфигурация сил в Тихом океане и на всех его берегах это результат именно этого сотрудничества. И она не так плоха для нас, как могла бы быть — мы не смогли победить — но и Япония победить не смогла.

Морган ничего не ответил. Еще год назад он бы сказал категорическое "нет" — но сейчас все было немного иначе. Шла предвыборная компания. Республиканцы выдвигали сильного кандидата — а ведь ситуация в стране была совсем не такой, чтобы твердо быть уверенными в переизбрании. Они пришли к власти на критике действовавшего в то время президента — но сейчас они сами были властью, и огонь критики обрушивался уже на них. Несмотря на громогласные призывы вывести войска, закончить непопулярные войны и вернуть североамериканских солдат домой — сделать этого так и не удалось. Экономика балансировала на опасной грани, корпоративный долг и долг домохозяйств удалось отвести за опасную черту — но все это ценой роста государственных расходов и государственного долга. Вкачиваемые в экономику деньги оседали в спекулятивном сегменте, с безработицей так ничего и не удавалось сделать: экономика по показателям выбралась из кризиса, но она не генерировала рабочие места, и напряжение в обществе не спадало. Требовалось сделать своего рода "ход конем", что-то такое, что гарантирует переизбрание, что затмит проблемы и нейтрализует критиков. И с Бразилией — и в самом деле надо было что-то решать: в конце концов, для того, чтобы добывать нефть в оффшорных водах, совершенно не обязательно контролировать берег, не так ли?

Но и с русскими — шашни надо ограничить. Это не те союзники, с которыми можно спокойно спать. Кузены, несмотря на то, что они дерьмо — по крайней мере, свои, они думают так же, говорят на том же языке, и их связывают с Новым светом долгосрочные экономические интересы. А русские… они себе на уме, и они очень опасны. Они с континента, они не островитяне… и никто из них не учился в Оксфорде. Этим — все сказано.

— Господа, у нас есть еще какие-то презентации или можно переходить к обсуждению? — спросил Морган, внутренне если и не приняв решение, то наметив его контуры.

— Полагаю, что презентаций больше нет.

— Тогда у меня есть несколько вопросов. Первый — господин Нолан, насколько мы сможем обеспечить наши интересы в создаваемой Боливарианской конфедерации? Я имею в виду — интересы, обеспечиваемые военной силой.

— Примерно так же, как и в Панаме, сэр. Экстерриториальность… военные базы. Потребуется привлечь значительные силы, сэр, открыть подряды…

— Это-то вы умеете делать как никто. Открывать подряды, я имею в виду.

— Сэр, такова современная война.

— Я так и не услышал ответа на свой вопрос, господин министр.

Министр обороны понял, что от прямого ответа — не отвертеться.

— Сэр, я считаю, что выделенными силами я смогу обеспечить интересы Североамериканских соединенных штатов в Боливарианском проекте — но только в том случае, если мы сконцентрируем все силы, как у нас только есть. Никакие половинчатые решения недопустимы. Потребуется построить не менее двадцати новых баз постоянного базирования.

Строительные подряды — кусок не менее лакомый.

— Каким образом будут обеспечены наши экономические интересы?

— Прямой привязкой нового боливарианского песета к доллару и контролем банковской системы — заявил представитель Госдепартамента Иглвуд, отвечавший за экономические и политические вопросы на этом совещании — этого будет вполне достаточно. Прямого территориального контроля не потребуется.

— Мистер Иглвуд — моментально отреагировал Нолан — ошибка предыдущей администрации заключалась в том, что решения, принимавшиеся ею, воплощались в жизнь половинчато и намного меньшими силами, чем следовало бы. Концентрация усилий — вот что нам нужно для того, что боливарианский проект состоялся. Мы должны бросить на это все свои силы, использовать все возможности, какие только у нас есть.

Президент поднял руку, прекращая спор.

— Насколько проработан проект? Велись ли предварительные переговоры?

— На уровне неофициальных консультаций. Не более. Но боливарианский проект, равно как и фигура Боливара — популярны в этой части света, и мы получим народную поддержку сразу, как только объявим о своем решении. Местные политические элиты не посмеют вмешаться в наши планы, сэр, им достаточно будет просто гарантировать неприкосновенность их собственности и вложений. Вложений в наших банках, господин президент.

Конечно же, в североамериканских банках. Еще великий банкир, потомок пиратов Джон Морган сказал: позвольте мне контролировать банковскую систему — и я буду контролировать государство.

— В какой стадии проработки находится проект?

— В высокой, господин президент. Полагаю, в случае его принятия как концепции — достаточно будет всего пары недель на доработку.

— Сколько времени нужно будет на его воплощение в жизнь?

— Примерно восемь — десять лет, господин президент.

Президент прикинул — это второй срок его администрации, еще как минимум один срок. Если все пойдет как надо — на выборах шестнадцатого года Демократическая партия сможет выдвинуть как кандидата уже Мейлина.

И все-таки — устраивать шашни с русскими не дело. Совсем не дело…

Собравшиеся молча ждали решения.

— Джентльмены — с долей торжественности провозгласил президент — проект мне представляется достаточно интересным. И имеющим право на жизнь. Но при разработке этого проекта — вы допустили ошибку. Очень серьезную, не с военной — а с политической точки зрения. Этот континент — южноамериканский континент, я имею в виду — принадлежит нам, джентльмены. Наши деды и отцы сделали все для того, чтобы это было так, и я не вижу никаких причин отказываться от этого. Если русские согласятся прийти в Бразилию — что ж, это их право. И их решение. Но мы не должны допустить, чтобы контрольный пакет в Бразилии оказался у них — да и у любой другой страны тоже. Поэтому — я понимаю, что это решение снизит чисто военную эффективность акции — но все же я настаиваю на том, чтобы международный контингент создавался с равным представительством русской и британской армии, и только на таких условиях. Никакие иные нас не устроят. Если русские и англичане перегрызутся между собой — мы только похлопаем в ладоши. Это первое обязательное условие, и это условие — sine qua non.[53]

Президент перевел дух, обдумывая, как продолжить.

— Второе обязательное условие, господа, будет заключаться вот в чем. Дело в том, что я не верю русским. Не верю и все. Удивлен, что им поверили вы — но я старый человек, и я им не верю. Мы совершенно разные, и я не верю, что русские не доставят нам проблем. Если вы говорите, что не можете обойтись без них — что же, я приму это. Но я требую — и это второе условие sine qua non — итак, я требую, чтобы русские, перед тем, как сесть с нами в одну лодку, продемонстрировали нам свою лояльность и пользу общему делу.