Ревизор: возвращение в СССР 23 - Серж Винтеркей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так что получается, лучше и не общаться совсем? — посмотрела на меня жена вопросительно. Судя по взгляду, ей было очень интересно мое мнение. А я как раз недавно придумал, как я могу отомстить неуемной Оксане за все ее эти выверты в мой адрес. Теща пожалеет, что меня разозлила! И приступлю я к делу прямо сейчас, как раз удачно эту дискуссию затеяли. Значит, Оксана, тебе приятно злоумышлять против меня, сидя в уютной трёхкомнатной квартире в Святославле… А давайте мы этого осетра урежем…
— Мама твоя со своей матерью не общалась и не особо из-за этого страдала, — заметил Загит. — А судя по этой телеграмме, так мы еще и выиграли из-за того, что баба Катя дулась на дочку.
— А бабушка? — спросила Галия. — Она как?
— У тёти Маши надо спросить, — ответил он, — она же не прекращала с ней общаться.
— Слушайте, ну есть нормы поведения, — заметил я, — есть моральные нормы, есть государственные законы, в конце концов. Если человек нарушает всё это, он должен отвечать за свои поступки, согласны? И то, что он нарушает все эти нормы в отношении своих близких, это обстоятельства отягчающие, а не смягчающие. Надо так к этому относится. А то привыкли считать детей своей собственностью. А дети своим всепрощением только усугубляют ситуацию, потому что такие родители только вразнос идут, чувствуя безнаказанность. За всё надо отвечать.
— Согласен, — поддержал меня Ахмад.
— Вот, допустим, — продолжал я, решив, что настало время приступить к реализации своих коварных планов, — квартира в Святославле. Что с ней будет после развода?
— Мне ничего не надо, — тут же замахал руками Загит. — Пусть ей остаётся.
— Это мужской поступок, — кивнул я. — Но по отношению к детям и внукам, разве это будет справедливо? Тот же Руслан без своего жилья, у него дочка маленькая. Они почему не могут получить причитающуюся им площадь в общей квартире? Ладно, вы все выписались. А он-то нет. Половина квартиры, получается, теперь его. Разве не так?
— Ну, вообще-то, так, — согласился Загит.
— Значит, надо помочь Руслану получить свою долю. Глядишь, и на второго ребёнка решатся с Настей, улучшив жилищные условия. Половина благоустроенной трёшки и Настин домик — это, как минимум, благоустроенная двушка. А то, что вы все разбежались, теряя тапки, всё бросив, лишь бы не связываться с Оксаной Евгеньевной, как раз, и говорит о её безнаказанности…
— А Галие что тогда достанется, а Рафику? — спросил Загит. — Помогать будем только Руслану и Насте? Потому что Галия и Рафик выписались?
— Позволю себе сказать за Галию, если она не против — мы ни на что не претендуем. Все, что вашей дочери надо, я ей сам обеспечу. Правильно, Галия? — спросил я, посмотрев на жену.
Она кивнула, и прильнула ко мне, обняв за руку.
Да, как бы ни было мне приятно что-то получить от Оксаны, чтобы досадить ей, брать ничего нельзя, иначе Загит заподозрит наш с Галией корыстный интерес в этой схеме. А если он никак не просматривается — с моральной стороны ценность моего предложения резко для него возрастает. Не за себя же радею — за других его детей.
— А вот по Рафику вы правильно поднимаете вопрос. Возможно, трешку надо разменять на две квартиры, одну из них продать, а деньги поделить пополам между сыновьями. Думаю, что-то надо выделить и Марату тоже, на будущее. Руслан тогда может не менять дом Насти на двушку, а пристроить к нему комнату или две, улучшить санитарные условия. Или… Кстати, Ахмад же будет дом продавать скоро в Святославле, если я все правильно понимаю. Почему бы Руслану не продать свой дом, и с этой доплатой не купить дом Ахмада? Там все шикарно сделано, и вода в доме, и канализация. Это получше своей квартиры в Святославе будет.
— Все верно, — кивнул Ахмад, — для себя все делал, на совесть. Дом — единственное, о чем жалею, уехав из Святославля… Но продавать да, буду.
— Возможно, остальные братья скинутся сейчас, продав эту квартиру, полученную после размена трешки, чтобы Руслан мог себе позволить купить дом Ахмада. А потом, через год-два, уже Руслан поможет одному из них, скорее всего, Рафику, улучшить жилищные условия. А там и очередь Марата подойдет. И тогда и Оксана поучаствует по-настоящему в улучшении качества жизни своих детей, вместо того, чтобы голову им морочить своими закидонами.
Загит взглянул на меня тяжёлым взглядом и вздохнул. Возразить, похоже, было нечего. Ему придется серьезно подумать над ранее запланированным гусарским жестом — уйти, оставив трешку жене. И шансы у его сыновей, с моей точки зрения, на раздел квартиры есть, Загит точно воспринял сейчас мои доводы. А он ради своих детей что угодно сделает, и не как Оксана, пытаясь ими командовать, а действительно, сугубо ради их благополучия…
* * *
Украина. Село Смелое.
Всю ночь Екатерина Михайловна не выключала в хате свет, так и забылась тревожным сном, держа в руках кочергу. Утром, когда уже совсем рассвело, она осмотрела двор через окно и, никого не заметив, решила, что уже можно попробовать выйти на улицу.
Убрав от двери лавки и стулья, она осторожно отодвинула засов и выглянула в сени. Никого там не увидев, выглянула из сеней, и, окончательно осмелев, вышла на улицу.
— Фух, насилу отбилась, — прошептала она. — А ещё мужика Машкиного ругала, что он пацана испугался… Теперича понятно… Пашка ж с дьяволом на короткой ноге! Подослал своего подручного беса на ночь глядя…
Она переоделась и поспешила на почту предупредить дочь.
Взяв бланк срочной телеграммы, она написала текст и подала в окошко.
— Это что такое, тёть Кать? — потрясённо спросила работница почты, прочитав текст телеграммы. — Я не буду это отправлять.
— Отправляй, не выдумывай! — взъярилась Екатерина Михайловна.
— Что отправлять? Вот это: «Пашка чёрт подослал беса тчк Забудь про них или пойдёшь за ними в ад»? Тёть Кать, какие черти, какие бесы? Их не существует! Религия — это опиум для народа! Вы чего?
— Какие бесы⁈ — пристально уставилась на неё Екатерина Михайловна. — И
