Круги по воде - Аркадий Адамов

— Какую ещё правду?

— Сейчас узнаете какую, — пообещал Игорь и достал бланк допроса. — Теперь будем сразу записывать вопросы и ответы.

— А мне-то что, — пожал широченными плечами Носов. — Ваше дело.

— Правильно. Так вот, первый вопрос: что вам известно об изобретении Лучинина?

— Спрашивали уже.

— Ещё раз спрашиваю. Может быть, подумав, дадите другой ответ.

— Нечего мне думать. Что сказал, то сказал.

— Повторите.

— Ничего об этом не знаю. И все.

— Так и запишем. Второй вопрос: зачем брали у соседа пишущую машинку?

Носов бросил на Игоря быстрый взгляд исподлобья и сразу отвёл глаза. С ответом он, однако, помедлил:

— Не помню. Может, и брал зачем.

— Вспомните.

— А вам-то что, брал или не брал?

— Вопросы задаю я, — резко ответил Игорь. — И учтите. Со вчерашнего дня многое изменилось. Так брали машинку?

— Ну, допустим, брал.

— Записываю без «допустим». Или устроить вам очную ставку с Лелей Небоговой?

— Нужна Мне ваша ставка.

Носов отвечал грубо, явно начиная нервничать.

— Значит, брали?

— Ну, брал. Дальше что?

— Зачем брали?

— Не помню. И все тут.

— Ладно. Потом вспомните. Следующий вопрос: где Булавкин?

— Чего?..

Носов поднял голову. Шея его начала медленно краснеть. От прежней сонливости уже не осталось и следа. Глаза его смотрели на Игоря зло и напряжённо, словно выискивая в нем что-то.

— Вы чего мне шьёте? — хрипло спросил он.

— Блатной язык, Носов, вас характеризует не с самой лучшей стороны. Так что выбирайте выражения, — насмешливо сказал Игорь. — И отвечайте на вопрос: где Булавкин?

— А я почём знаю, где он? Что я…

Носов вдруг остановился на полуслове и умолк.

— Запишем, что не знаете, — помолчав, сказал Игорь. — Теперь ответьте: зачем написали от его имени эту записку нам в гостиницу? — он вынул записку и показал её Носову.

— Ничего я не писал.

— Не писали? Тогда прочтите акт экспертизы. Вы много чего писали, Носов. И вам во всем придётся сознаться. Читайте.

Игорь протянул ему через стол листы акта.

Носов неуверенно усмехнулся, взял их и, повертев в руках, заставил себя прочесть.

Наступило тягостное молчание. Носов, видимо, что-то обдумывал. Потом угрюмо сказал, глядя в пол:

— Ладно. Признаю. Писал.

Игорь не ожидал такого быстрого признания. Но главное — ему не понравилось спокойствие, с каким Носов это сделал. Почему не понравилось, Игорь сразу даже не мог понять.

— Та-ак, — произнёс он. — Теперь, может быть, вы по-другому ответите на вопрос: где Булавкин?

— По-другому не могу. Не знаю я, где он. Встретил его в тот вечер. Он и велел передать вам, что не придёт, что мать больна. Ну, а мне заходить было неудобно. Вот я записку и написал.

— Больше он вам ничего не говорил?

— Не говорил.

— К гостинице на машине подъехали?

— Откуда она у меня, машина?

— А ведь её видели, Носов.

— Ну, кто видел, тот и пусть говорит. А я не видел.

«Ишь ты, — обеспокоенно подумал Игорь. — Прямо на глазах наглеет».

— Ну, ладно. Теперь объясните: зачем посылали анонимные письма и куда вы их посылали?

— Куда? — хмуро, но спокойно переспросил Носов. — В прокуратуру посылал, в газету. Чтоб знали.

— Клеветой занялись?

— Почему клеветой? — в голосе Носова неожиданно прозвучала насмешка. — Комиссия из Москвы все как есть подтвердила. Значит, никакой клеветы. Сигнал подал, и все.

— Мы ещё проверим выводы комиссии.

— А мне-то что? Проверяйте.

Игорь почувствовал, как начинает уходить из его рук инициатива допроса. Носов внезапно и умело повернул все дело. Тот самый Носов, который только вчера покорно следовал за всеми поворотами допроса, который под конец так растерялся. Черт возьми, что же с ним случилось? А решающее открытие, которое сделал Игорь, теперь повисло в воздухе и ничем, решительно ничем не может помочь разоблачить этого негодяя. Вот почему он так быстро и легко признался. Но только ли поэтому? Надо взять себя в руки и осторожно отступить.

— Что ж, тут вы правы, — задумчиво произнёс Игорь и с укором, почти добродушно, хотя это добродушие нелегко ему далось, заметил: — Но анонимки все-таки нехорошо посылать. Подписали бы и совсем другое дело было. А то вот видите, подозрение на себя навлекли и нам работы прибавили.

— Да-а, подпиши тут. Начальство как-никак. Если что, оно тебя как муравья, — усмехнулся Носов.

В голосе его уже не чувствовалось враждебности. Игорь потёр лоб и неожиданно попросил:

— Объясните мне, Василий Павлович, в чем все-таки конструктивная и технологическая особенность изобретения Лучинина? Никак я тут разобраться не могу.

— Бог её знает, — махнул рукой Носов. — Вы ужу кого другого спросите, поученей.

— В акте пишут, что он якобы из какой-то книги все взял…

— Сроду я этих книг не читал. Не моё это дело, я так скажу, — Носов самодовольно усмехнулся. — Не платят мне за это.

«Тут ты, милый, не подготовился, — подумал Игорь. — Или тебя не подготовили. Знать тебе это положено, если…» — и он скучным голосом сказал, словно выполняя пустую формальность:

— Давайте и это запишем. Не возражаете?

— Валяйте, — снисходительно ответил Носов.

Он уже окончательно успокоился и даже повеселел.

Допрос закончился.

На этот раз Носов без возражений, даже охотно, подписал свои показания.

Когда он уже собирался уходить, Игорь, внезапно меняя тон, сухо сказал:

— Завтра, Василий Павлович, вам все-таки придётся объяснить мне, что предлагал инженер Лучинин и что профессор Ельцов. Хотя бы так, как вы об этом писали в своих анонимных письмах.

И тут с Носовым произошла необъяснимая перемена. Выражение уверенности и самодовольства мгновенно исчезло с его мясистого лица, глаза растерянно забегали по сторонам, толстая шея стала медленно краснеть.

— Какого… ещё… Ельцова?.. — запинаясь, спросил он.

— Того самого, о котором вы писали, — насмешливо сказал Игорь и с угрозой добавил: — Только не вздумайте снова бежать к вашему консультанту. Его не будет ни на работе, ни дома.

На Носова в этот момент было жалко смотреть. Он затравленно озирался по сторонам, побледневшие щеки тряслись, и казалось, можно было слышать, как стучат его зубы.

— Ах так?.. — прохрипел он и вдруг злобно поглядел Игорю в глаза. — Выходит, дознались?.. Ну, все тогда… Своя рубашка ближе… Пиши! — крикнул он. — Все пиши! Мать его!.. — и он рванул ворот рубахи.

Беленькая пуговица, оторвавшись, покатилась по полу, описала дугу и скрылась под диваном.

Закончив писать, Игорь холодно, с ударением произнёс:

— Это надо ещё доказать.

— И докажу!

Игорь, подумав, неожиданно сказал:

— Вы плохо себя чувствуете. Поэтому три дня не будете выходить из дому. И никого не будете видеть. Тут мы вам поможем. Ясно? А сейчас вас проводят. Арестовывать я вас не буду.

И он снял трубку телефона.

Когда ушёл Носов, Игорь стал собирать со стола бумаги, чтобы спрятать их в сейф. И вдруг, застыв, какими-то новыми глазами оглядел знакомый кабинет. «Вот теперь сюда наконец войдёт настоящий убийца, — подумал он. — Но скорей всего я не смогу его даже арестовать».

Зазвонил телефон. Чей-то далёкий, взволнованный голос спросил:

— Капитан Откаленко?

— Да. Слушаю.

— Докладывает участковый инспектор Углов. Вы езжайте к нам, очень прошу. Старший лейтенант Лосев пропал. Все обыскали. Нету его!

ГЛАВА VIII

ВОШЁЛ УБИЙЦА…

Анашин вдруг остановился и прислушался, предостерегающе махнув Виталию рукой. Но, кроме шелеста листьев и весёлого пересвиста птиц, ничего слышно не было, ничего постороннего, настораживающего.

— Почудилось, — успокоенно объявил Анашин и снова двинулся вперёд, бормоча себе что-то под нос.

Виталий, догоняя его, ускорил шаг. Сухой валежник предательски затрещал под ногами.

— …Дурья твоя голова, — вслух сердито рассуждал сам с собой Анашин. — Дурья, говорю… Энто дело нешто возможное?.. За энто дело, знаешь, сколько отломится?.. А я тебя, зараза, упреждал… Цыц! Забейся, и нишкни! Жисть не ломай!..

Он торопливо петлял среди деревьев, иногда сходя с тропы и напрямик продираясь сквозь кусты, все больше нервничая и заметно трезвея.

Наконец вышли на просеку. Тут Анашин снова огляделся, но на этот раз озадаченно и с беспокойством сказал:

— И де ж она, окаянная? Выходит, не туда вышли.

Он снова отступил в лес и, держась просеки, двинулся в сторону шоссе, то и дело озираясь по сторонам и что-то, видимо, высматривая.

«Машину ищет», — догадался Виталий. Он уже неплохо ориентировался в этом лесу и знал, что сейчас они выйдут к нужному месту. Очевидно, понял это и Анашин. Он прибавил шагу и больше уже не оглядывался.