Встретимся в полночь - Морин Гу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда он взглянул на меня, от смеха в уголках его глаз появились лучики. В тот момент я очень пристально смотрела ему в глаза. Два сферических органа, спрятанных в черепе. Вот и все. Ниже глазных яблок я смотреть не стану. Просто смотри в глаза.
– Ты мне в душу пытаешься заглянуть? – спросил он. Теперь его тело двигалось, он снимал рубашку.
– Да. И вижу черную пустоту. Поздравляю, у тебя нет души.
И, как я ни пыталась противостоять этому, мой взгляд упал на обнаженный торс Джека.
Да вы издеваетесь? Божечки-кошечки, на него было приятно смотреть. Стройный, с рельефными мышцами и гладкой, загорелой кожей. Мне хотелось в отчаянии швырнуть футболку ему в лицо.
Он взял у меня футболку.
– Спасибо.
Я прищурилась на него.
– Прекрати пытаться быть… соблазнительным.
– Что! Это ты тут стоишь, пока я переодеваюсь.
– Не стоит благодарить меня так.
– Как? – он натянул футболку.
– Так, – я старалась, чтобы мой голос звучал тихо и плавно, как и его, но это было практически невозможно. Этот тон был запатентован и навсегда сохранен Школой Секретной Сексуальности Джека.
Что я вообще такое…
В коридоре вдруг стало тесно… жарко и отчего-то воздух казался густым.
Джек аккуратно сложил свою рубашку и сунул ее под мышку.
– Ты так возбуждена и озабочена всем этим.
Слова «возбуждена» и «озабочена» точно переходили границы. Я и в самом деле принялась обмахиваться рукой.
– Ну! Я имею в виду!
Он стоял там, ожидая, что я скажу дальше, но я не смогла и расхохоталась.
Он попытался не рассмеяться, но я протянула руку и ткнула его в пресс – который, как я теперь знала, был твердым, как камень – и заставила его тоже захохотать.
Когда мы возвращались в кафе, он обнял меня за плечи, и это было так приятно, что я не могла сдержать улыбки. Потом я почувствовала, как что-то пихнуло меня в бок. Это была книга, которую он держал в руках.
– Это что?
Он опустил взгляд.
– О, книга, которую я заказал.
– О чем?
– Э, это альбом фотографий.
– Правда? Круто. – сказала я, опуская взгляд, чтобы рассмотреть ее. – Можно взглянуть?
Он протянул ее мне, когда мы сели.
– Это старая серия фотографий фотографа, который мне нравится, – его речь стала такой невнятной, что я едва его поняла. Он стеснялся этого.
Я пролистала толстую книгу.
– Вау. Потрясающе. Это ведь Гонконг, да?
Джек кивнул.
– Ага, фотограф – Фан Хо! Возможно, самый выдающийся фотограф Гонконга, – теперь его слова звучали яснее, быстрее и оживленнее.
– Вау. Значит, ты любитель фотографии? – спросила я, просматривая альбом. Снимки были прекрасны – быстрый взгляд на будничный, старый Гонконг.
– Да. Можно сказать и так. Это не особо важно. – Джек наклонился вперед, его свернутая рубашка послужила подушкой для локтей. – Сменим тему. Чем занимаются твои родители?
Боже, мне казалось, эту тему мы обсуждали миллион лет назад. До того, как я увидела Джека без рубашки. Я закрыла книгу.
– Мои родители? О, – я запнулась, пытаясь что-нибудь придумать. Но, хотя, зачем лгать об этом? Ему это ничего не скажет, он ровно ничего не знает о K-Pop. – Мама помощник юриста, а папа – учитель.
– Что он преподает? – Джек склонился вперед, опустив подбородок на ладони.
– Алгебру в средней школе.
– Славно. Ты – математик? – спросил Джек с улыбкой, как будто уже знал ответ.
– А ты? – спросила я в ответ.
– Ну, разве не должны мы оба разбираться в цифрах?
Я улыбнулась.
– Погоди. Так уже никто не считает.
Он вскинул бровь.
– Эй, разве ты выросла не в Америке?
– Ну, математика… это было наименьшей из моих проблем.
– А наибольшей?
Это было странно – мы находились в общественном месте, но я вдруг почувствовала такую близость.
– Эм, я не знаю. Я всегда чувствовала себя отчужденной от других детей своего возраста. – Это была правда. Ребенком я была сосредоточена на выступлениях.
Тут мой пульс зачастил, я почувствовала, что сердце подскочило к горлу. Это случалось со мной, когда появлялась тревожность. Я вдруг поняла, что не уверена, когда вернусь в отель, к своим таблеткам. Это лишь усилило тревогу, так что я осторожно опустила руки под стол и положила ладони на колени. Затем указательный и средний палец правой руки приложила к левому запястью, нащупывая пульс.
– Как так получилось? – спросил Джек, не замечая никаких странностей.
Тут я его почувствовала, легкий ритм под тонким слоем кожи. Это тут же меня успокоило, и последний несколько ударов я сосчитала про себя. «Один. Два. Три». Через несколько секунд он замедлится, и это поможет.
– О. Мне приходилось часто оставаться дома и присматривать за младшей сестрой, так что у меня было мало друзей, с которыми можно было бы потусоваться после школы и на выходных. – Это была правда. Но, кроме этого, были уроки танцев и пения.
– У тебя есть младшая сестра? – он улыбнулся. – У меня тоже.
Это заставило меня улыбнуться в ответ. Я могла представить, как его терроризирует сестра.
– О, да, ты говорил о ней. Как ее зовут и сколько ей лет?
– Двенадцать. И ее зовут Эйва.
Джек и Эйва. Мне нравилось узнавать новые факты о Джеке – наблюдать, как они складываются в целостную личность.
– Круто, моей сестре пятнадцать, ее зовут Вивиан. Она полный отстой, – добавила я со смехом. – Твоя?
Он покачал головой.
– На самом деле моя в своем роде… святая. Целеустремленная и умная. Однажды она добьется чего-то впечатляющего. Что хорошо, поскольку у родителей будет, по крайней мере, один надежный ребенок.
– Один? – спросила я. – Ты тоже кажешься умным и целеустремленным.
На его лице отобразился ужас.
– Возьми свои слова обратно!
– Что? Не хочешь быть умным? – я рассмеялась. Пульс пришел в норму, и я вынула руки из-под стола, потянулась к чайнику, чтобы снова наполнить свою чашку.
– Я в порядке. Но моя жизнь точно не распланирована, как у Эйвы. Её патронусом, или как оно там называется, была бы электронная таблица.
Чай ударил в нос, и я закашлялась.
– Да ты шутишь.
Он улыбнулся.
– Но я забавнее ее.
– Сомневаюсь, – сказала я, промокая лицо салфеткой.
– Как бы там ни было. Я вроде как… валяю дурака, пока не разберусь со всем, – сказал он, пожимая плечами.
– Это нормально, – сказала я. – Не всем же быть Эйвой.
– Или тобой, – многозначительно сказал он.
Это звучало как комплимент, и мои щеки потеплели. Я побила все рекорды K-Pop, но покраснеть, словно свекла, меня заставил комплимент этого парня.
Я постучала по лежащей передо мной книге с фотографиями.
