Любопытная - Жозефен Пеладан

Она прищелкнула языком.

– Не вынуждай меня вспоминать о твоем омерзительном прошлом, не то я тебя поколочу, – ответил ее любовник и повернулся к Небо́.

– Вы думаете, в нашем ремесле все идет гладко? Едва ли! Если и дальше пойдет в том же духе, через пять лет от авеню Клиши до заставы Клиньянкур не останется ни одного порядочного публичного дома! Моя женщина подружилась с одной худощавой девушкой и отдавала ей все заработанные деньги. Отколотив, я ее отучил от этой склонности, но в глубине сердца она осталась испорченной. Вы только что видели отблески скверного пламени – она вообразила, что ваш спутник – женщина.

Сутенер в огромной шапке подался вперед. Это был ветеран позорного ремесла – завитки на его висках были тронуты сединой.

– Нравы пришли в упадок, – заявил он с грустью в голосе. – Порок неизбежен, но, видите ли, если женщина любит женщину, мы обречены.

Обхватив голову руками, Небо́ облокотился о стол.

– Славный человек, – изрек ветеран. – Его печалят наша участь и порочность женщин.

Небо́ не слышал, как было истолковано его нескрываемое страдание. После ссоры на бульваре, свидетелем которой он стал три часа назад, это внезапное и ошеломляющее своей достоверностью откровение показало ему ужас охватившего дно общества порока, направленного против природы и оттого обладавшего двойной силой. Он увидел, как новый пентаполь полнится анархией средь бела дня, распространяя чуму конца века. Добрые качества не могли заглушить его проницательности – он понимал, что вернуть на прямую дорогу целое поклонение невозможно. Неспособные к раскаянию были обречены на гибель.

Прикосновение руки Поль прервало его раздумья.

– Они смотрят на меня, не отрываясь.

Вполголоса обмениваясь короткими репликами на арго, бандиты смотрели на принцессу тяжелыми взглядами блестевших вожделением глаз. Проницательный и чувствительный философ понимал, что их все плотнее окутывала ядовитая атмосфера отвратительных желаний, и повернулся в сторону Альфонса: тот исчез.

– Уйдем отсюда, Небо́, – просила Поль. – Их взгляды омерзительны.

Небо́ показалось, что испуг принцессы вызвал улыбки на гладковыбритых лицах сутенеров. В зале наступила тишина, никто не двигался с места. Тридцать злодеев устремили на Поль и Небо́ неподвижные взгляды, и это безмолвие пугало более нападения. Философ вынул из кармана капсулы с синильной кислотой и раздавил их в ладони.

– На лестницу! – шепнул он Поль и, перевернув стол, одним прыжком оказался на первой ступеньке.

Поль едва успела последовать за ним – сутенеры вскочили со своих мест с ножами в руках.

Ступеньки были слишком круты, чтобы можно было подняться по ним, пятясь – Небо́ и Поль должны были противостоять бандитам.

Небо́ поднял сжатую в кулак руку. Увидев его движение, бандиты замерли: их не остановил бы вид оружия, но их воображение страшила новая, незнакомая опасность.

– Поднимайтесь, Поль! – приказал Небо́.

Девушка добралась до двери, ведущей во двор, и, очутившись на пороге, выхватила револьвер.

Небо́ остановился в нерешительности. Сутенеры были в двух шагах от него, и это небольшое расстояние делало его оружие опасным для него самого. Подкравшись незаметно, один из молодых бандитов был готов броситься на него, когда Поль, более не владея собой, выстрелила в сутенера – тот упал, сраженный пулей. Под действием происходящего, она продолжала судорожно нажимать на спусковой курок, не прицеливаясь. Шесть выстрелов прогремели один за другим – Поль сжимала затвор револьвера, не замечая, что курок опускается вхолостую. Последовавшие друг за другом выстрелы оглушили сутенеров, и Небо́ удалось подняться по лестнице. Он увлек Поль во двор и бросил содержимое капсул в дверной проем, за которым уже виднелись головы бандитов. Землю пронзил глухой удар, послышался треск огней, раздались крики.

– Храни нас Бог от стражей порядка!

Очутившись на улице, Небо́ бросил шляпу и револьвер принцессы со склона, ведущего к воротам Клиньянкур.

– Бежим! – велел он Поль.

Бросившись со всех ног, они за минуту добрались до Монмартра и побежали не по лестнице, но по одной из тропинок, спускаясь неловко и спотыкаясь о строительный мусор.

Внезапно из-за одной из неровностей местности показались трое мужчин – каждый из них нес средней величины мешок с песком.

Изнуренный и не обладавший физической силой Небо́ выхватил револьвер – вероятность погибнуть таким образом повергла его в ужас: задохнувшись, не издав ни звука и не оставив ни единого следа, жертва песка умирает наверняка, естественной смертью.

Мужчины сделали шаг вперед – у них были черные лица угольщиков. Мешки с песком качнулись у них в руках, Небо́ отступил назад. Едва не забыв о синильной кислоте, он резко бросился вперед и раздавил три капсулы о лицо одного из нападавших – упав замертво, тот откатился на несколько метров вниз. Увидев это, двое других побежали по склону холма со всех ног. Нечаянным движением Небо́ поднес к лицу облитую кислотой руку – сделав вдох, он пошатнутся, вены на его лбу вздулись. Опершись о руку Поль, он опустился на землю и долго не приходил в себя, повторяя:

– Ничего не случилось, лишь не говорите со мной.

Растерянная и перепуганная Поль едва сдерживала слезы. Все еще чувствуя действие яда, Небо́ поднялся, глубоко вдохнул и улыбнулся Поль:

– Вы оплакивали меня как погибшего, – сказал он, улыбаясь. – Я всего лишь был немного отравлен.

– Посмотрим, кого мы убили, – сказал он, вставая.

Они спустились вниз, и Поль склонилась над мертвым лицом.

– Мсье Альфонс! – воскликнула она.

– Пойдемте! Бог незрим, но всемогущ – командор приходит всегда, – сказал Небо́, переворачивая мертвое тело ногой. – Наступил час командора, вершащего правосудие – не сутенера, но заступника. Где же тот, кто лишит жизни сутенера миллионов людей, как я лишил жизни сутенера парижских проституток? Кто же положит конец бесчестью Дон Жуана Монмартра и Робеспьера Вселенной?

VIII. Армия злодеев

ЧАШИ фонтана на площади Мобер стучали от порывов ветра, разбрызгивавших тонкие струи воды. Лунный свет тянулся серебряным полотном от улицы О-Паве до набережной, озаряя контуры Нотр-Дама.

На углу улицы Галанд остановились двое бородатых мужчин в темных блузах.

На часах церкви Сен-Жюльен-ле-Повр пробила половина одиннадцатого.

– Похоже, этого разбойника ударили бутылкой по голове. Вы наверняка замерзли, принцесса!

– Вы шутите? В блузе поверх вечернего платья мне даже жарко!

– Обратите внимание, принцесса, что Дворец правосудия и улица Галанд являются основаниями треугольника, вершина которого – Морг… Быть может, пока наш бандит лежит пьяный под столом, мы…

– Пойдемте одни, Небо́, мы хорошо оснащены.

– Нет. Это чревато если не опасностью, то потерей времени. За несколько часов мы должны стать свидетелями преступления, а когда времени мало, проводник необходим.

– Кто-то идет, Небо́. Но этот человек ступает твердым шагом.

– Это, тем не менее, наш пьяница.

– Ты торопишься выпить, но вынуждаешь нас дрожать от холода.

Тот сдвинул шляпу, не снимая, словно желая почесать голову – так он приветствовал Небо́ и Поль. Его обычно мутные глаза блестели.

– Пьяный, я становлюсь ясновидящим – опаздывая, берегу ваше время. Я предупредил о вашем появлении. Вы любопытны, но едва ли среди ста пятидесяти бандитов, хлопни вы каждого по плечу, найдется тот, кто расстегнет жилет, не выхватив ножа. Я подготовил для вас разговор, за который заплатит журналист, по су за слово, как за статью. Я собрал тех, кто тщательно обдумывает преступление – тщеславные старики и молодые злодеи покажут вам свое ремесло. Вы станете свидетелями настоящего преступления – вооруженного грабежа среди ночи со взломом и иными составляющими! Спектакль от начала и до конца, с участием лучших актеров!

– Вы с ума сошли! – воскликнула Поль. – Присутствовать при совершении преступления от начала и до конца?

– Вы не станете возражать, если мы согреемся за рюмкой крепкого алкоголя у папаши Бинокля? Там мы лучше поймем друг друга.

Они пошли по короткой улице Англичан. Пройдя всего несколько шагов, пьяница толкнул застекленную дверь, матовую от грязи и сочившейся внутрь влаги.

Это был мрачный и грязный трактир, с немытой посудой и липкими столами. Стены были исписаны прозвищами и неумело разрисованы непристойностями. Первый зал, в котором они очутились, был занят тремя десятками клиентов, в остекленевшем безмолвии глядевших на свои пустые или полные стаканы. Головы большинства были седы, на женщинах не было платьев под мужскими пальто – они выглядели безнадежными, полоумными, пропащими людьми.

– Это преступники-инвалиды, старые сумасшедшие, – сказал проводник Небо́ и Поль.

Посетители дальнего зала также были пьяны. Хозяин приветствовал пьяницу: