Этап - Константин Бояндин

Николаев вспомнил Юргу. Четыре столетия в одном городе. И слова Фёдора, что весь этот мир, где они сейчас, состоит из лоскутков.

— Я там был вроде как бизнесмен, а дядя Гоша переводчик, — добавил Жора. — У меня работа такая, старик. Если что-то вообще продаётся, то я сумею купить, были бы деньги. А деньги мы зарабатываем, иногда самому становится страшно, сколько. Только толку от них, сам понимаешь.

Николаев поднял взгляд.

— Потому, что не удаётся перенести?

— Не в этом проблема. Перенести просто. Спроси у Курчатовой, что именно она переносит в ридикюле. Я здесь за несколько месяцев заработал столько, сколько там за всю жизнь не удавалось. А у меня в лучшие времена была своя сеть супермаркетов. Без балды. Вот так, старик: всё, на что ты там молился, здесь тебе или дают, сколько унесёшь, или вообще не дают. Я это быстро понял.

— А с этого места можно подробнее? — Николаев удивился, насколько спокойно Жора сообщил всё это.

— За жизнь я дома люблю потрещать, под пиво, — Жора подозвал официанта — рассчитаться. — Если время есть — идём, расскажу. У меня тоже есть мысль, что я во что-то здесь не врубаюсь, может ты поймёшь.

На этот раз Жора был молчалив — по дороге. Но и не мрачен. Пивом он затарился основательно и Николаев ужаснулся, представив, что все эти десять литров придётся пить им двоим. А уже половина седьмого. В девять надо уже ехать домой, подумал он. Не позже.

— Чем я только ни занимался, — Жора дома вновь переоделся — в другой костюм. Вот точно пунктик у человека! — Я про магазины уже говорил. Всё бы нормально, но всегда одно и то же было, три раза так со мной.

— Что было?

— Деньги терял. Все по своей глупости. То в казино — меня вообще в казино пускать нельзя, я там поначалу хорошо выигрываю, а потом остановиться не могу. То инвестициями решил заняться, и тоже плакали денежки. Но мне в кайф было, понимаешь? Деньги я зарабатывать умею. Без криминала, всё чисто. Чую, что и когда нужно. Но вот всегда потом всё спускал, иногда за пару часов.

А здесь всё по-другому, — Жора открыл холодильник — закуски к пиву там полно, и тоже — всё недешёвое, хотя и не самое дорогое, как потом выяснил Николаев. Просто человек знает, как себя побаловать. — Я первые три раза думал, что мне в последний раз что-то сыпанули в бокал, оттого и глюки — и что под машину попал, и что тут творилось чёрт-те что. Потом только дошло, что если семи людям одновременно одни и те же глюки мерещатся, то, наверное, это уже не глюки. Кстати, не пробуй в воду бросаться или ещё как-то с собой кончать, не обрадуешься.

— Меня уже предупреждали, — кивнул Николаев. Жора замер, не долив кружку, затем покивал.

— Федя, поди? Это он правильно. Ну так вот. Потом подумал: ну раз так пошло всё, надо и тут заняться любимым делом. Ну и занялся. Мне и раньше удавалось всё, в смысле бумажек и прочего, устроить по-быстрому. А здесь вообще хватало два-три дня. А потом началась жуткая скука. Деньги сами лезут в карман, понимаешь? Какую бы фигню я ни пробовал придумывать, ну, чтобы самому не было тошно и чтобы всё по закону, всегда всё получается! Раньше кайф получал, это же какой азарт, старик! Когда всё получается, а иногда и круче, чем задумывал! А тут как будто у всех денег столько, что не знают, куда девать. Только карман подставляй.

— Странно, — покачал головой Николаев. — Маша жаловалась, у неё всё по-другому.

— Это да, — покивал Жора. — Так я ей сразу сказал: ты не любишь деньги, вот и они тебя не любят. Их надо тратить и зарабатывать так, чтобы в кайф было и то, и другое. Ну продулся, ну и что? Бывает. Главное — в себя верить, и в то, что деньги тебя любят. Тогда на всё, что нужно, их хватит. А она их только тратить умела. Вот и страдает сейчас. Ей их вообще давать нельзя. Или ограбят, или потеряет, или купит какую-нибудь ерунду, причём сама потом не сможет понять, зачем.

Интересно, подумал Николаев. Только тратить умела? А откуда брала — из тумбочки?

— В общем, я так вижу, — Жора закурил сам и предложил Николаеву. — Всё, что тебе особый кайф давало там, здесь не нужно. Здесь от этого только головная боль. До меня как дошло, что надо мной как будто издеваются, сразу стал специальность менять. А что? Человек с головой нигде не пропадёт. А как будут бабки нужны, так мы с парнями их махом заработаем. Маша тоже: я на экономиста собиралась учиться, пойду в экономисты. Ага, как же. Нигде на работу не брали. Причём тоже, как нарочно: её не взяли, а потом постоит, понаблюдает — приходит другая какая-нибудь девица, её сразу берут. Не лезь в экономисты, говорю. Но она же упрямая. А как перестанет дурью маяться и бодаться сама с собой, и работает, что первое подвернётся — так и платят хорошо, и вообще всё путём становится. Такие вот дела, старик. А за собой что можешь припомнить? Ну, что считал там самым важным? Подумай, лучше один, как следует, и заруби на носу: этим здесь не занимайся, обломят.

Николаев почесал затылок. Вопросов всё больше, а ответов не ожидается, похоже.

— Ты не думай, это со всеми, — Жора налил ещё по одной. — Вот Валера всё хвастался, что всех девушек самое большее за пару часов мог окрутить. Обаяние у него такое. Так фига ему тут вышла поначалу — пришлось спасать человека, совсем в себя верить перестал. Это я узнал, что он, тайком от всех, паял помаленьку, технику разную чинил. Просто для кайфа, и чтобы людям приятно сделать. А сам себя героем-любовником считал. Типа, призвание. В общем, как только он начал электронику свою чинить-паять, всё сразу изменилось. И к девушкам тоже по-другому стал относиться, всего года хватило. Как перестанет себя Казановой считать, сразу на него внимание обращают. Если бы ещё всё это было надолго, а то месяц пройдёт… — Жора махнул рукой. — Расспроси остальных. Ну что, можно я за работу малость поговорю? Мы тут придумали кое-что, чтобы к концу света сразу готовиться, и времени не терять. Чтобы на жизнь больше оставалось. Я пока основное расскажу — давай завтра, со всеми парнями вместе посидим, детали обсудим. В двенадцать тебя устроит, здесь, у меня?

— Можно про рогатку спросить? Просто из любопытства.

— А, это, — Жора повеселел. — Наверное, в детстве не наигрался. Я в тир ходить люблю, всё такое. А в детстве рогатки делал такие, что все пацаны вокруг локти кусали. А тут смотрю — продаётся! Настоящая, фирменная можно сказать! И сменная резинка, и оплётка на рукоятке, все дела! Я как купил, от киоска отошёл, решил на всё забить в тот день, вообще на всё, и пойти на пустырь, пострелять себе в кайф. Набрал из кучи гравия камушков, шариков для подшипников в соседнем магазине купил. И всё. Вышел из магазина, пошёл к перекрёстку, а там какой-то шибко торопливый перец на джипе выворачивал, его на тротуар и вынесло, прямо на меня. Вот так. Но когда до дела доходит, рогатка выручает. А когда она в деле — сам видел — мне всё пофигу. Пули не берут, и всё такое. Как в сказке. Я ещё подумал — мы тут все на самом деле в сказки верим. Ну, если откровенно. А кто не верит, тут и пяти секунд не выдержит. Ну ладно, давай всё-таки за дело потолкуем.