Озноб - Анна Малышева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дима молча взял чашку и в несколько глотков выпил остывший кофе. Он как будто пользовался этой отсрочкой, не зная, что ответить. Когда мужчина снова заговорил, в его голосе звучало недоверие и даже обида:
– Что же вы мне ничего не сказали? Мы ведь договорились, что я веду за вас все переговоры!
– А вы уверены, что он стал бы с вами общаться? Имейте в виду, мне он ничего не сказал ни о смерти какой-либо женщины, ни о том, что требуется хранить молчание. Он просто настоял, чтобы я взяла эти деньги в качестве компенсации.
– Да это же взятка! Плата за молчание! Теперь вы не станете туда соваться и что-то выяснять! А если до вас и дойдут слухи, вам будет неудобно устраивать скандал!
– Я сама начинаю думать, что так и есть, – призналась Ирина, стойко выдерживая укоризненный взгляд гостя. – Но на тот момент, когда я брала деньги, у меня не было причин для беспокойства.
«Не ври, – одернула она себя, – если бы ты поверила мужу, то не прикоснулась бы к этим деньгам! И возможно, Сергей уже объяснялся бы с милицией! Но… Парадокс в том, что муж был единственным человеком, которому ты перестала доверять!»
Дима крутил в пальцах незажженную сигарету и напряженно что-то обдумывал. Наконец, придя к некоему заключению, он закурил и вместе с дымом выдохнул:
– Если раньше я сомневался в его вине, то теперь вопросы отпали. За просто так миллион не выплачивают, в такое я не верю. Даже если допустить, что вы ему понравились…
– Давайте не будем этого допускать! – насмешливо попросила Ирина. – Я и так слишком часто слышала подобные намеки от родственников. Как видите, у него были другие интересы.
– Так значит, он не требовал, чтобы вы больше не являлись в поселок? – будто не услышал ее отповеди Дима.
– Конечно нет. Да мне и нечего там делать.
– А вот, предположим, вы найдете там другую дачу? Встретитесь с этим Валентином, с другими людьми, которые вас успели увидеть… Представляете, какой переполох поднимется?
– Теоретически это возможно, – пожала плечами женщина. – Но я никуда ехать не собираюсь.
– Миллион действует?
У нее вспыхнули щеки, а спустя секунду загорелось все лицо и шея. Ирина прижала ладони к щекам и тут же опустила их, гневно глядя на агента:
– Какое право вы имеете… Нет, какое вам вообще дело до моих дальнейших действий? Хотите услужить другу в страховой компании, поделить с ним премию за то, что он поймает клиента на мошенничестве? Ступайте, доносите! Будете совершенно правы! А я не буду, мне жизнь дорога!
– Да и мне моя жизнь небезразлична. – Дима спокойно перенес выпад Ирины и только удобнее устроился на стуле. – Что соваться, не разобравшись? Вполне возможно, сгорело само собой. Только мне чутье подсказывает, что это не так.
– А можно поинтересоваться, почему вы вообще взялись защищать мои интересы и копаться в этом деле? – Женщина налила в чашку воды и залпом ее выпила. – Я вам ничего не обещала и платить не собираюсь.
– Опять же чутье, – невозмутимо пояснил тот. – Я с вас и не рассчитываю что-то получить, скорее, меня интересует ваш хозяин. Прямо скажем, Соколову не повезло, что мы с вами встретились. То, что мы знаем по отдельности, не опасно. Вы понятия не имели, что ктото погиб при пожаре, а я не знал, что Соколов кое-что приврал насчет своей супруги. Кстати, не совсем понятно, зачем? Страховку он бы и так получил, жила она там раньше, не жила…
Ирина подошла к двери и сделала красноречивый жест в сторону прихожей. Она все еще была зла и не собиралась скрывать своих эмоций. Дима понял, поднявшись, поблагодарил за кофе и отправился одеваться. Вид у него был довольный, будто ему неожиданно улыбнулась удача, а суровое выражение лица хозяйки ничуть его не смущало. Напоследок, уже попрощавшись, он заявил:
– Буду держать вас в курсе, только не говорите, что вам это безразлично! Миллион миллионом, молчите, сколько хотите, но, если дело уголовное, вас тоже будут допрашивать.
– Но на этот раз не вы! – отрезала Ирина и сделала попытку закрыть дверь.
Дима предупредил ее движение, поставив ногу между дверью и косяком. Его улыбающееся лицо внезапно сделалось очень серьезным:
– Зря злитесь, я ведь добра желаю! Сейчас вот буду выяснять, почему ему было важно, чтобы вы назывались его супругой. Если обнаружится, что причина веская, вам легко могут припаять соучастие!
– Боже, зачем я с вами связалась! – простонала Ирина.
– Бросьте, еще будете мне благодарны! – пообещал агент, убрал ногу и, посвистывая, бегом пустился вниз по лестнице.
Женщина закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Она ощущала нервную дрожь во всем теле, ей хотелось накричать на кого-нибудь, затопать ногами, потребовать, чтобы ее оставили в покое… Но это желание было неосуществимо.
«Егора нет, Сергей держится так, будто ничего не случилось… Мне остается только молчать и плыть по течению! К тому же чертов агент прав, деньги здорово затыкают рот! А Оля уже изрядно потратилась, и вернуть миллион я не смогу… И что бы я ему сказала? „Вы обманули меня, сдали дом ради каких-то махинаций, выкинули меня оттуда через несколько дней, сожгли наверху тело своей мертвой жены и хотите выйти сухим из воды, да еще получить страховку…“ С такими заявлениями нужно идти не к подозреваемому, а прямо к следователю. Вот с кем имеет смыл что-то обсуждать, а Сергей… Что Сергей? Решит, что я явилась за очередной подачкой! Какой бред, я сама подставила себе подножку! Да, Дима сто раз прав, это взятка действует! Может, кто другой и возмутился бы, даже взяв деньги, но не я! Сергей успел во мне разобраться, понять, из какого теста я сделана! Такие, как я, не обвиняют, не угрожают, их самих легко запугать!»
Ирина металась до вечера, не в силах ни успокоиться, ни сесть за работу. Больше всего ее мучило сознание своей неправоты в стычке с мужем, и все сильнее становилась тревога за него. Звонок тети Сани, убитым голосом сообщившей, что любимый племянник так и не отыскался, Ирина восприняла уже с апатией человека, привыкшего к бесконечным несчастьям.
– Я даже нашла его прежнюю девушку, Лариску. Думала, она совсем уже спилась, а та давно бросила глупости, институт закончила, в частной клинике работает. Даже не сразу поняла, о ком я ее спрашиваю.
– Спасибо… – убито ответила женщина. Тетка немедленно завелась:
– Что «спасибо», за что спасибо? Так и будешь сидеть или в милицию заявишь? Его третий день нет! Смотри, я сама заявлю, будешь потом объясняться, почему сидела, сложа руки, и пришлось мне, старой женщине…
– Старой?! – не выдержала Ирина. – Нет, я ни за какую старую женщину объясняться не буду, я с такой незнакома! А в милицию заявлю, сегодня же!
– И вот так всегда. – Тетя Саня немедленно сменила агрессивный тон на плаксивый. – Слова не скажи, сразу в крик, а у меня от этого в глазах темнеет и давление скачет…
Не дослушав, Ирина нажала кнопку отбоя, перевела дух, приказала себе успокоиться и набрала 02. Она решила не откладывать звонок, хотя позвонить в милицию значило для нее окончательно признать серьезность случившегося, а это пугало.
Однако все вылилось в скучное, бесстрастное выяснение подробностей. Как только она назвала возраст исчезнувшего, к ее словам будто потеряли интерес. «Конечно, не ребенок пропал, но все же! – возмущалась она про себя. – Говорят со мной так, будто я их от более важных дел отвлекаю!»
– Его нет третьи сутки, ни у знакомых, нигде. На работу не приходил, а там срочные дела. Пропал вместе с машиной, уже звонили по больницам, моргам.
– Он при вас ушел из дома? – спросили ее после паузы.
– Нет. Но я от свидетеля знаю, что уехал он вечером в субботу.
– Что с собой взял, посмотрели? Деньги, вещи, документы?
– По-моему, ничего особенного… Но не могу ручаться за мелочи. А денег мы дома и не хранили.
– Записки не оставил? – монотонно продолжал голос, явно следуя по заведенному списку.
– Нет, ничего.
– Тогда вот что… Приезжайте сегодня в отделение с его фотографией, желательно недавней, будем давать ориентировку патрульным машинам. ДПС начнет отслеживать вашу белую «девятку». Вы сами активней звоните знакомым, бывает, что человек вдруг объявляется. Он, кстати, не пил? Психическими заболеваниями не страдал?
Когда Ирина заверила, что ее муж был абсолютно здоров и адекватен, голос, все так же скупо дозируя эмоции, отозвался:
– Вы не волнуйтесь, срок еще небольшой.
– Для кого как, – не выдержала женщина. – Для него это гигантский срок. Он очень педантичный человек.
Положив трубку, она принялась собираться. У Ольги снимков зятя не было, могли отыскаться разве что давние, свадебные фотографии. Ирина черкнула короткую записку, извещая сестру, что обратилась в милицию и, вполне вероятно, останется ночевать на прежней квартире. Последнее предложение написалось будто само собой. Она даже удивилась, перечитав его, но тут же поняла, что просто обязана как следует обыскать дом. «Кое-какие деньги там все же были, и надо посмотреть, на месте ли его загранпаспорт. Он мог взять и уехать куда-то по горящей путевке, мне назло!»
