Гувернантка в набедренной повязке - Ирина Хрусталева

– Извини, – буркнула Карина. – Давай пока помолчим, у меня голова раскалывается.

– Как скажешь, – пожала Галина плечами.

Девушки спустились во двор и сели в машину Гали.

– Может, ты поведешь? – спросила она у Карины.

– Нет, Галь, не смогу я сейчас на дороге сосредоточиться, у меня невроз. Вон, посмотри, как руки трясутся, – и она вытянула перед собой кисти рук. Тонкие длинные пальцы в самом деле подрагивали, и Карина резко сжала руки в кулачки. – Еще ни разу в своей жизни я не чувствовала себя настолько беспомощной и растерянной, – вздохнула она. – У меня такое впечатление, что все это сейчас происходит не со мной, а с кем-то другим, а я лишь являюсь сторонним свидетелем. У тебя ни разу такого не было?

– Было, – кивнула Галина головой. – В тот день мне двадцать лет исполнилось, а маме сорок, у нас с ней день рождения в один день.

– Я об этом знаю, – напряженно улыбнулась Карина.

– А, ну да, – согласилась девушка. – Кажется, я растеряна не меньше твоего… О чем я говорила-то? Ах, да. Мой отец за все двадцать лет ни разу не пропустил этот день и всегда был дома вместе с нами за праздничным столом. А в тот день он вдруг не вернулся с работы. Мы с мамой прождали его весь вечер, даже не притронувшись к угощениям, которыми был заставлен стол. Его телефон в кабинете не отвечал, а мобильники тогда были только у крутых, ну и у бандитов еще. Мама уже собралась звонить в больницы и морги, и тут отец позвонил сам. И знаешь, что он тогда сказал моей матери?

– Что?

– Прости, дорогая, но я больше не вернусь домой. Я полюбил другую женщину. За своими вещами я пришлю шофера.

– О, боже! – ужаснулась Карина. – И что, так и ушел?

– Да, больше он действительно не вернулся к нам. Вот мы и подошли к тому, о чем начали говорить. Мама бесконечно плакала, а я не могла поверить в происходящее, и мне казалось тогда, что все это происходит не со мной, а с кем-то совершенно посторонним. Я много раз слышала, что в семьях такое случается, и нередко, но никогда не думала, что такое может произойти именно в моей семье. Ведь я любила отца как сумасшедшая, я его просто боготворила, он был для меня таким авторитетом, каким никто, кроме него, не мог быть.

– Галь, ты мне никогда об этом не рассказывала. Ведь ты говорила, что твой отец умер, – растерянно сказала Карина.

– Не рассказывала, потому что не хотела вспоминать то страшное время. Моя мать тогда очень долго болела, у нее было нервное истощение. А отец? Отец действительно умер… через год после этих событий, – вздохнула Галя. – Сердце не выдержало сумасшедшего ритма жизни с молодой супругой. Ведь она была мне ровесница.

– Обалдеть! – ахнула Карина. – И ты ее видела?

– Не просто видела, я ей половину волос выдрала, – усмехнулась Галя. – Правда, эта экзекуция ничего не дала: отец не вернулся, а через год умер, – повторила она.

– А с ним ты не пыталась поговорить?

– Ты знаешь, нет, – обернувшись к Карине, горько улыбнулась Галя. – Я все время ждала, что он сам мне позвонит, но он… не позвонил. Представляешь, за весь год ни разу не позвонил!

– Ему, наверное, было стыдно с тобой говорить, – предположила Карина.

– Наверное, – пожала Галя плечами. – Я так сильно была обижена на него, что даже на похороны не хотела идти. Меня мама уговорила, и я пошла, но только ради нее. Это сейчас я понимаю, что, наверное, не нужно мне было обижаться на отца, ведь он полюбил. А сердцу, как известно, не прикажешь, – вновь вздохнула она. – «Жизнь – сложная штука, брат», – процитировала Галя и улыбнулась. – Мать после этого дважды замуж ходила. Ее как будто подменили после того случая и последующей болезни. Стала тщательно за собой следить, на курорты ездить, в салон красоты ходить. Сейчас, ты сама знаешь, она отхватила себе мачо на десять лет моложе себя. Я ее не осуждаю совсем, а даже наоборот, поддерживаю. Зато свекровь моя вся ядом исплевалась, – захохотала Галина. – Ей-то так и не удалось больше никого окрутить после того, как овдовела, хотя она очень старалась. У них с моей матерью негласная война идет, не на жизнь, а на смерть. О чем мы с тобой до этого-то говорили? – вдруг вспомнила Галя. – А, ну да. О том, что бывают такие мгновения в жизни, что не можешь понять, на самом деле это с тобой происходит или нет. Вот я и говорю. В то время, когда нас бросил мой отец, я долго не понимала, на самом деле это происходит или нет. Слушай, что-то у нас с тобой разговор какой-то невеселый получается. Давай я тебе лучше новый анекдот расскажу, они мне всегда настроение поднимают, если хорошие, конечно, – внезапно оборвала Галя тему. – Давай?

– Давай, – согласилась Карина. – Настроение и в самом деле – нарочно не придумаешь. Может, действительно поднимется? – улыбнулась она.

– Слушай. Как раз на злобу дня, по теме, – усмехнулась Галина и принялась за анекдот: – «Криминальная хроника: в ночь с 19-го на 20-е был ограблен склад. Похищено 1000 блоков сигарет и 200 кг моркови. Сотрудниками милиции разыскивается кролик, страдающий кашлем».

– Прикольно, – засмеялась Карина.

– Вот еще один, – тут же продолжила девушка: «Слушается дело об изнасиловании. В зале суда появляется истица в ультракороткой юбке. Судья спрашивает ее: «Вы полагаете начать прямо с осмотра места преступления?»

– Ты мастер рассказывать, – вновь засмеялась Карина.

– А то, – подмигнула подруге Галя. – Меня всю жизнь спасает мой энтузиазм и хорошо подвешенный язык. Кажется, приехали, – посмотрев на название улицы, проговорила она.

У Карины зазвонил телефон, она взглянула на экранчик и, увидев определившийся номер, возмутилась:

– Да что ж это такое! Опять этот хлюст!

– Кто? – живо заинтересовалась Галя.

– Да Юдин! Уже который раз мне названивает, а я все отбой даю.

– Ну и сейчас так сделай, – пожала плечами Галя.

Карина последовала ее совету, в то время как ее подруга осматривалась на местности:

– Осталось только номер нужного дома найти, и мы на месте.

– Господи, благослови, – прошептала Карина. – Ты со мной пойдешь?

– Естественно, – изумленно вскинула на нее глаза девушка. – А ты что, не хочешь этого?

– Не говори глупости, – вспыхнула Карина. – Во-первых, я одна ни за что не переступлю порог этого заведения. А во-вторых, ты же мой главный свидетель.

– Какой свидетель? – не поняла Галя.

– Главный. Глухая, что ли?

– А, ну да, это же я тебя нашла с шишкой на голове, валяющуюся под компьютерным столом, – сообразила девушка. – Черт меня побери, никогда не думала, что придется иметь дело с милицией, – сплюнула она. – Век бы никого их не видеть.

– Они-то здесь при чем? – пожала Карина плечами. – Эти люди делают свою работу, служба у них такая. Хотя мне тоже не очень-то это приятно.

– «Наша служба и опасна и трудна», – проворчала Галя. – Я имею в виду не людей, а данное заведение, – кивнула девушка головой на вывеску, украшающую вход в городскую прокуратуру. – Вылезай, подруга, приехали.

Карина вышла из машины и, пока Галя парковалась, нерешительно приблизилась к дверям прокуратуры. Она со страхом смотрела на людей в форме, которые входили и выходили из дверей.

– Ты чего это застыла? – подтолкнув подругу в спину, спросила Галя, подошедшая сзади. – Пошли.

– Ой, Галка, что-то мне нехорошо, – простонала девушка и схватилась за сердце.

– Слушай, адвокат хренов, ты меня удивляешь. Тебе что, никогда с правоохранительными органами не приходилось дело иметь? Ты же с ними училась на одном факультете сколько лет.

– Не путай одно с другим, – отмахнулась Карина. – Нашла с чем сравнивать. Там мы все студентами были. Сейчас я сюда приехала по делу об убийстве. Неужели не понятно, как меня это напрягает? И вообще, – безнадежно махнула она рукой. – Что-то происходит страшное, и мне тоже страшно… Я хоть и адвокат, а всего лишь женщина. Да и адвокат я не по криминальным делам, а по бракоразводным процессам. Чувствуешь разницу? А сейчас дело с убийством связано, да еще – с убийством именно моей клиентки. Неужели тебе не понятно мое состояние? – все больше и больше повышая голос, наступала она на подругу.

– Ты чего развопилась? Вон, на тебя уже внимание обращают, – зашипела Галя. – Нервы лечить пора, вот что я тебе скажу. Пошли, нечего здесь стоять, как два тополя на Плющихе, – подтолкнула она подругу в спину.

Девушки вошли в большой холл и остановились у турникета.

– А как пройти-то? – спросила Галина у молоденького лейтенанта, который сидел за стеклянной перегородкой.

– Пропуск для вас заказан? – спросил он.

– Да, да, вот мой паспорт, – торопливо проговорила Карина, вытаскивая из сумочки документ. – Я Воскресенская Карина Эдуардовна.

– Есть такая, – согласился лейтенант и, вытащив из небольшой стопочки пропуск, протянул его в окошко. – Второй этаж, шестнадцатый кабинет. А вы куда, гражданочка? – приподнялся он со стула, когда Галина пошла следом за Кариной.