Гувернантка в набедренной повязке - Ирина Хрусталева

– Что значит, куда? – опешила девушка. – Я вместе с ней приехала.

– Как фамилия?

– Гусева.

– Нет такой, – перебрав белые листки пропусков, сказал он.

– А на нее пропуск не заказывали, – вступила в разговор Карина. – Я не успела сказать вашему майору, его Владимир Николаевич, кажется, зовут, что со мной вместе подруга приедет.

– Здесь вам не молодежная вечеринка, чтобы с подругами приезжать, – строго проговорил лейтенант. – Пусть на улице подождет, а вы проходите.

– Как это – на улице? Что значит – на улице? – взвилась Галя. – Я тоже должна там быть, я свидетель!

– Раз свидетель, значит, должен быть пропуск, а его нет, – не сдался дежурный.

– Я без нее никуда не пойду, – решительно заявила Карина. – Она – мой главный свидетель. Позвоните вашему майору и скажите, чтобы он заказал для нее пропуск тоже.

– Вы что, не слышите, что вам говорят? – решила поторопить неповоротливого лейтенанта Галя. – Звоните, иначе мы вообще сейчас отсюда уйдем.

– Никто не держит, – проворчал молодой служивый, но трубку все же взял и начал набирать номер. – Товарищ майор, тут к вам свидетельница… – Как ваша фамилия? – зажав трубку рукой, обратился он к Карине.

– Воскресенская. Забыли, что ли?

– Воскресенская, товарищ майор, – повторил лейтенант в трубку. Послушав, что ему говорят, он отрапортовал: – Так я ее пропускаю, но она пришла со своей подругой и без нее не хочет подниматься к вам. Она говорит, что та – ее главный свидетель. Как ваша фамилия? – снова зажав трубку рукой, обратился он уже к Галине.

– Гусева, – ответила та. – Такой молодой, а уже без памяти, – еле слышно проворчала она.

– Гусева, товарищ майор. Так точно, сейчас выпишу пропуск, – отчеканил он и положил трубку. – Паспорт у вас с собой? – спросил он.

– Нет.

– А как же тогда я вам пропуск выписывать буду? Без документов не положено.

– Права подойдут? – нашлась Галина.

– Давайте, – махнул лейтенант рукой. – Что же с вами делать?

Глава 13

Юдин проснулся от шума, который доносился из коридора. Он сморщил недовольное лицо и, бросив взгляд на часы, простонал:

– Опять спать не дает мне мой сорванец. Ведь только-только уснул, и нате вам.

Мужчина всю ночь работал за компьютером, готовясь к завтрашнему судебному процессу. Сегодня он снова улетал в Новороссийск вечерним самолетом.

– Кажется, Сашка поладил со своей новой гувернанткой, – улыбнулся Роман, услышав, как хохочет его сын. – Может, уже понимать больше начал, поэтому и не капризничает? Скоро пять лет уже, мужчина как-никак растет. Недаром же я ему напоминаю частенько, что слезы – это удел девчонок? Мои труды, как видно, не пропали даром, и это радует.

Снова раздался визг, а потом смех ребенка.

Роман нехотя встал с кровати и натянул спортивные брюки.

– Похоже, что спать мне больше не придется, – вздохнул он. – Удумали, где играть, как будто в доме не нашлось больше места, как только рядом с моей спальней.

Юдин прошел в ванную комнату, сполоснул лицо, почистил зубы и вышел из комнаты.

– Эй, друг мой сердечный, тебе именно здесь нужно бегать, изображая стадо слонов, когда папа отдыхает? – перехватив малыша прямо на ходу, строго спросил он.

– Мы играем в казаки-разбойники, – прокричал мальчик. – Отпусти меня, папа, а то Света меня сейчас поймает.

Ребенок вырвался из рук отца и понесся к лестнице на предельной скорости. Из-за угла тут же выскочила девушка лет двадцати двух и резко остановилась, увидев Юдина.

– Извините, Роман Александрович. Мы, кажется, помешали вам отдыхать? – «стрельнув» в мужчину многозначительным взглядом, кокетливо поинтересовалась она. Девушка была одета в довольно откровенный наряд, что не очень нравилось Юдину. Похоже, что девушка даже не подозревала об этом и с каждым днем одевалась все сексуальнее.

– Да, Светлана Ивановна, к сожалению, помешали. Я не спал всю ночь, много работы. В самолете мне вряд ли удастся поспать, перелет непродолжительный, да и не могу я засыпать в воздушном пространстве, – хмуро проговорил Роман.

– Боитесь летать? – хихикнула девушка.

– Почему же боюсь? Я летаю совершенно спокойно, просто не могу спать в самолетах, вот и все, – резче, чем хотелось бы, ответил Роман. – Как у вас дела с обучением моего сына? – перевел он разговор на другую тему. – Прошло уже больше недели, как вы служите в нашем доме, и я ни разу не слышал об успехах или неуспехах Александра.

– А мы еще не приступали к занятиям, – беспечно ответила девица. – Сейчас же лето, каникулы. Вот с сентября и начнем.

– В сентябре мальчик уже начнет посещать дошкольный колледж, и я хочу, чтобы он не выглядел там белой вороной, – резко проговорил Юдин. – Мы же уже говорили с вами на эту тему. Я вас нанял, чтобы мальчик хоть что-то знал.

– А ваша родственница, Карина, кажется, говорила, что с мальчиком нужно побольше играть и уделять особое внимание его эмоциональному состоянию. Вот я и стараюсь побольше с ним играть в подвижные игры, – не растерялась Светлана. – Сейчас мы осваиваем казаки-разбойники.

– Будьте так добры, уважаемая Светлана Ивановна, делать то, что говорю вам я, а не какая-то родственница, – вспылил Юдин и даже побледнел от негодования.

Как только он услышал имя Карины, оно подействовало на него, как красная тряпка на быка.

– Александр – мой сын, и только я вправе распоряжаться, как нужно его воспитывать. И впредь попрошу вас одеваться более подобающим образом. Не забывайте, что вы гувернантка у пятилетнего мальчика, а не девочка для развлечения у созревающего юнца, – с раздражением высказался мужчина. – Я достаточно ясно выражаюсь?

– Более чем, – фыркнула девушка и, резко развернувшись, опрометью бросилась в ту же сторону, где недавно скрылся Саша.

– Детский сад, черт возьми, – сплюнул Роман. – Нечего сказать, удружила мне эта Карина, чтоб ей пусто было! Сбагрила ребенка кому попало, пока меня не было, а сама быстренько испарилась. Неужели она не видела, что за девица эта Светлана? Педагогический колледж да посредственный английский – вот и все ее достоинства. И, как нарочно, деваться мне некуда, сегодня я улетаю, и Сашку не с кем оставить, кроме как с этой вертихвосткой. Ладно, через пару дней вернусь и решу этот вопрос кардинальным образом, – сам себя успокоил мужчина и пошел к лестнице, чтобы спуститься в столовую.

Его увидела Варвара Васильевна и заулыбалась:

– Проснулся уже, Ромочка? – засуетилась она. – Я тебе сейчас блинчиков горячих принесу, только испекла. Со сметанкой вкусно будет, я ее утром на рынке купила. Саша со Светой уже покушали. Садись, милок, за стол, я сейчас на кухню сбегаю.

– Да не суетись ты так, баба Варя, – засмеялся Юдин. – Я с голоду вроде не умираю, подожду.

– Ну да, ну да, ты подожди, я сейчас, – закивала женщина головой и поторопилась на кухню.

Роман проводил ее взглядом и вздохнул:

– Старая совсем стала, нужно повара нанять, трудно ей уже на кухне управляться. Пора и об ее здоровье подумать. Пусть просто живет здесь да отдыхает, она это заслужила за столько-то лет.

Роман помнил ее с тех самых пор, когда был еще мальчишкой и приезжал к тетке и брату погостить. Баба Варя уже тогда у них в квартире жила, хозяйством управляла.

Тетка Романа, в молодости выйдя замуж за своего Степана, тогда – кандидата исторических наук, впоследствии стала женой профессора и лауреата государственных премий, а чуть позже Степан стал и академиком. У них была огромная четырехкомнатная квартира в центре Москвы, и, естественно, понадобилась домработница. Как только в их доме появилась Варвара Васильевна, она практически сразу стала почти что членом семьи. Везде успевала: и в комнатах порядок навести, и на кухне управиться, и постирать, и погладить, да еще и с Алешкой понянчиться. Когда Степан Петрович умер, его жена занялась бизнесом, и дела пошли не просто хорошо, а отлично. Все это, конечно же, благодаря тем знаниям, которые женщина почерпнула от своего супруга-академика, который был фанатичным коллекционером. Когда тетка Романа заработала определенную сумму денег, она продала квартиру, добавила к имеющейся сумме и купила этот дом. Варвара Васильевна тоже перебралась туда вместе с хозяевами. Она очень переживала, когда хозяйка умерла, потому что не знала, как распорядится ее судьбой новый хозяин, то есть Роман. Только после того, как он положил на ее счет значительную сумму денег и пообещал, что до последнего дня своей жизни она будет здесь жить, пожилая женщина успокоилась. Ей некуда было идти, совсем некуда. В Москву она приехала из деревни, и благодаря письму, которое ей дала с собой ее сестра, она сразу устроилась домработницей в хорошую семью. Сестра уже давно умерла, дом развалился, а родственников у Варвары Васильевны больше не было. Так что, по сути, эта семья и была ее единственной семьей, а этот дом – ее родным домом.