Стеклянный шар (СИ) - Романова Наталия

– Ты хорошо поняла меня, Лида? – жёстко проговорил Ваня.

– Хорошо, – кивнула она.

Иван подал знак сопровождающему врачу и уже через несколько минут спал крепким сном.

* Le Cinq – ресторан в центре Парижа, отмеченный тремя звёздами Мишлен.

Глава 21

Новый год отмечали в больничной палате клиники в Швейцарии. «Отмечали» – сильное преувеличение. Несколько дней лечения даже в самой лучшей клинике не могли сотворить чудо. Иван по-прежнему был слаб, однако, чувствовал себя заметно лучше, дольше бодрствовал, разговаривал, изредка принимал визитёров.

Его разместили в палате, больше похожей на номер в пятизвёздном отеле, лишь оборудованный зоной для пациента и персоналом в униформе, напоминающей окружающим, где они находятся. В палате с высокими окнами и видом на идеалистический пейзаж имелся даже просторный балкон с зоной отдыха. Постоянно приходили врачи, средний медицинский персонал заглядывал через определённые промежутки времени. Сиделка с деликатностью и профессионализмом помогала в решении сложностей пациента.

Всё строго по стандартам оказания помощи, задранным, на удивление Лиды, на недосягаемую высоту от того, к чему привыкла она – рядовая гражданка, посещающая районную поликлинику, или, что к счастью случалось крайне редко, лежавшая в больнице, в палате человек на семь, с измученным, от того кажущимся безразличным медицинским персоналом.

Лиде был предоставлен «номер» в одном из соседних корпусов «женского здоровья», как озвучила для неё переводчик – женщина лет пятидесяти, присутствовавшая на всех консультациях со специалистами. Иван ещё в России обеспокоился течением беременности Лиды. Слишком серьёзные потрясения последних дней могли сказаться негативно как на матери, так и на ребёнке.

Мысли, эмоции Лиды были направлены исключительно на благополучие Ивана. О своём состоянии она помнила денно и нощно, при этом чувствовала себя на удивление хорошо, если не сказать бодро. Организм мобилизовал силы, давая возможность мыслить, действовать, не поддаваться унынию и панике. И, несмотря на нежелание оставлять Ивана ни на минуту, Лида прошла обследования – крошечная жизнь под сердцем была не менее, а может и более важна, чем её отец, кто же сможет выбрать? – подтвердившие, что на данный момент мать и дитя здоровы.

Марсель несколько дней провёл в замке дедушки и бабушки. Убедившись, что жизни и здоровью сына ничего не угрожает, а происходящее под максимальным контролем, они поспешили обеспечить внуку «нормальную» жизнь. Лида видела, что Марсель хотел находиться рядом с отцом, была уверена, что короткие беседы именно сейчас, когда Иван в уязвимом положении, а Марсель может проявить черты взрослого, ответственного человека, пойдут на пользу маленькой семье отца и сына. Она говорила об этом с Мариной Ивановной, та обещала подумать, но на первые дни всё равно увезла внука в свой замок.

Надо ли говорить, что упрямый мальчишка умудрился убежать из-под опеки бабушки с дедушкой, игнорируя присутствие охраны, и примчаться в клинику утром тридцать первого декабря.

– Привет, парень, – всё, чем отреагировал Иван, увидев сына. – Бабушку предупредил?

– Нет, – Марсель встряхнул упрямым белобрысым чубом. – Но я не выключил телефон, – он достал аппарат, демонстрируя светящийся экран. – Так что все уже знают, где я.

– Прогресс, – Иван улыбнулся.

Марсель тоже, стараясь вложить всю свою ершистость и независимость в ответную улыбку.

Позже Иван уснул, а Лида с Марселем отправились на прогулку. Предложила Лида, мальчик инициативы не проявлял и непохоже, что собирался. В последнее время он придерживался показного нейтралитета, подчёркивая собственную независимость.

– Марсель, здесь возможно купить мандарины?

– Зачем? – паренёк уставился на Лиду, ища подвох в простом вопросе.

– Новый год, а запаха мандаринов и ёлки нет, – Лида пожала плечами.

– Прямо как отец, – усмехнулся Марсель. – Почему новый год должен пахнуть хвоей и мандаринами, не понимаю. Пойдём, – он внезапно перешёл на «ты», Лида согласно кивнула.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лида думала, что городок, где расположился филиал одной из лучших частных клиник Швейцарии, будет пустынным, магазинчики и кафе закрыты, а оказалась в шумной, дружелюбной толпе людей, спешащих Санта-Клаусов и Сильвестр-Клаусов. Последних Лида видела впервые и не сразу сообразила, в кого переоделись жители. Марсель рассказал, что тридцать первое декабря в Швейцарии – День Святого Сильвестра. По легенде Папа Римский Сильвестр I изловил ветхозаветного змея Левиафана, вырвавшегося на свободу, грозившего уничтожить мир.

Лида смотрела по сторонам, думая о том, как было бы хорошо оказаться здесь с Иваном. Видеть нарядные ёлки, светящиеся витрины лавочек и ресторанов, предновогоднюю кутерьму, суету и яркие украшения улиц. Впрочем, впадать в уныние она не собиралась. На следующий год они обязательно вкусят этот праздник вчетвером. Она с Иваном и двое их детей – тот, что пока размером чуть больше фасолины, и тот, что прямо сейчас деловито ведёт её по улицам, на ходу объясняя особенности местного быта, празднования, переводя доброжелательные пожелания встречных прохожих.

В итоге купили маленькую живую ёлочку в горшке, гирлянды, сладости, включая экзотические фрукты, к которым здесь относили мандарины. Курьерская служба не работала, центр городка был перекрыт для транспорта, так что пришлось нести «добычу» своими силами, благо не тяжело и не слишком далеко.

По пути зашли в камерный ресторанчик. Марсель, естественно, заказал бургер и колу, хитро глянув на Лиду. Она не собиралась спорить. Честно говоря, Лида считала святым правом каждого подростка раз в несколько дней ходить в фаст-фуды и есть что-нибудь неприлично вредное. Себе взяла лишь какао, ей с избытком хватило обеда в клинике.

Так они сидели и разговаривали о ерунде. Марсель рассказывал, как подружился с Вовой Петровым, о приятелях из прошлой, частной школы, о желании учиться в Англии и, конечно же, о Борще. Парня нужно было срочно вывозить в Швейцарию, раз уж хозяева здесь надолго, но как назло после недавних прививок не прошёл положенный срок, щенка не пустят в страну.

– Ты уже думал, где будешь доучиваться год? – между делом спросила Лида, видя, что Марсель в благодушном настроении и настроен на контакт.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Нигде. Со следующего года подумаю.

– Глупо терять год, тебе не кажется?

– Ничего сложного не преподают, нагоню, – пренебрежительно кинул Марсель.

– Тем более, между делом закончишь, потом будешь думать серьёзно. Это лучше, чем из-за пустой формальности терять целый год.

– Наверное, – он демонстративно пожал плечами. – Я раньше часто уходил на экстернат, когда мы сюда приезжали, – пояснил Марсель. – В частной школе. У нас половина класса так учились. Кто-то полгода в Бостоне жил, кто-то в Тае, российское образование для галочки. Хотя, если сравнивать со сто семидесятой, то учиться в частной сложнее по всем предметам, кроме математики. Математика у них скучная, – скривился парнишка.

– Что мешает сейчас учиться «для галочки»? Математикой можешь по программе сто семидесятой с Дмитрием Сергеевичем заниматься, – улыбнулась Лида.

– Не возьмётся, я теперь не в его школе.

– 3D-моделированием не станет заниматься, конструированием и программированием тоже вряд ли, всё-таки ты самый сильный конкурент его учеников, а школьной программой – запросто.

– Ага, – Марсель кивнул, давая понять, что разговор окончен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Снова перешли на отвлечённые темы, вернулись к судьбе Борща, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. По всему выходило, прав был Иван, говоря, что при нынешнем образе жизни Фроловых, завести щенка – непозволительная роскошь. Завели. Значит, надо решать за питомца. Думать о питании, здоровье, воспитании, считаться с законодательством, искать пути решения возникающих проблем, компромиссы. Оказывается, совсем непросто нести полную ответственность за чью-то жизнь.