Бунт обреченных - Уильям Бартон

Внизу я мог различить огромного наемника из легионов спагов, стоящего на коленях, целующего стройного юношу и ласкающего его изящное обнаженное тело. Где-нибудь поблизости наверняка можно было найти подобную им парочку: молоденькую девушку с мужественным, много повидавшим легионером или мускулистой женщиной-наемником.

Думая об этом и наблюдая за мужчинами у подножия холма, я пожалел, что отправил блондинку восвояси. Она заставила меня вспомнить Алике.

Шрехт шевельнулась в своем уютном гнездышке, и ее транслятор прошептал:

— Все время не перестаю удивляться, наблюдая за ритуалом спаривания людей. — Ее глаза тоже были устремлены на парочку, изменившую позу — лицо юноши уже находилось на уровне живота легионера, целуя и лаская его.

Трудно было представить, о чем и что думает хруфф, вспоминает ли дневную встречу с блондинкой. Наверно, моего собрата по оружию лишь пробирает смех. Шрехт прошептала:

— Я смотрела несколько учебных фильмов об анатомическом строении человека и высших приматов. Если бы вы действительно произошли от шимпанзе Бонобо, то из вас не получились бы хорошие солдаты.

Думаю, Шрехт оказалась права. Вообразите себе только человеческую культуру, в которой превалирует секс, доступный каждому — мужчинам, женщинам, детям. Нет исключений, нет ревности, нет мужской агрессивности, зависящей и управляемой гормонами, нет женской экономической зависимости, нет притязаний на чужую территорию.

Высказано ряд гипотез, что тяга к детям в некоторых человеческих сообществах объясняется наследственной памятью, восходящей к нашим обезьяноподобным предкам. Мы чуть было не пошли этим путем. Детеныши Бонобо, кажется, не возражали бы.

Не знаю, может, выбери мы эту ветвь развития, получили бы неплохое потомство. Но Бонобо не строили космических кораблей.

Что теперь говорить о них — они уже вымерли.

Судя по движению головы юноши, там занимались оральным сексом; руки мужчины схватили партнера за плечи, регулируя ритм. Мне показалось, что парочка наслаждалась Друг другом.

Шрехт прошептала:

— У нас все происходит иначе.

Я не ответил и почему-то встревожился. Она указала на парочку у подножия дюны:

— Или так же, я не знаю. Этой женщиной, что предлагала свои услуги сегодня днем, руководил инстинкт шимпанзе. В старых фильмах я неоднократно видела такие сцены.

Я рассмеялся: — Думаю, что это было очень похоже.

— Почему ты не принял ее предложение?

Хороший вопрос. Шрехт наблюдала бы следующую картину: я снимаю плавки и с эрегированным членом подступаю к наклонившейся, ожидающей женщине. Хруфф, с интересом посмотрев и взяв на заметку некоторые доселе ей неизвестные факты, наверняка сравнила бы меня с приматами. А я бы в это время ритмично двигался, женщина усиленно помогала бы мне, затем ритм бы ускорился, и дневной ритуал совокупления продолжался б до наступления оргазма. Сорок долларов — небольшие деньги, но я не имел представления, каков ее доход и что эти деньги значили для блондинки. Может, столько проститутка зарабатывает за неделю, поэтому целая ночь работы полностью оправдывает расход энергии.

— Не знаю, — наконец ответил я, — я думал о моей подруге Алике и о своих наложницах.

— Вы, люди, из секса и дружбы делаете интересную путаницу, а также из воспроизводства и отдыха.

Я кивнул:

— Так уж мы воспитаны. Этим различаются наши культуры. Система наложниц гораздо проще. — Сказав это, я задумался. А действительно ли это так?

Неужели меня и вправду не заботили чувства Хани, когда я занимался с ней любовью, когда хотел, потому что ей платилось за все?

Шрехт проговорила:

— Трудно представить себя, заботящуюся о чувствах мужчины-хруффа.

Интересно, зачем она это сказала? Представители ее планеты, как известно, много не распространяются о своей личной жизни.

— У них есть чувства… — начал было я и осекся, поняв, что немного пьян и могу зайти слишком далеко. Щрехт издала короткий смешок: — У тебя была когда-нибудь собака или кошка?

— И то и другое. Коккер-спаниель в детстве, которого потом убили, и кот-бродяга, вечно разгуливающий вокруг нашего дома после Вторжения. — Я не очень долго вспоминал своих питомцев после их гибели или исчезновения, хотя любил собаку и хорошо относился к толстому безымянному серому коту.

Шрехт продолжала:

— Я читала кое-какую литературу о человеческой психологии, касающейся животных. У нас есть что-то похожее на это. Мужчины нашего рода живут в отдельных помещениях, вместе с детьми. Отношение нашего потомства к ним сродни отношению человеческих детей к животным. Иногда мужчин используют на охоте как гончих или борзых…

Я испытал нечто похожее на шок, подумав и не найдя ничего человеческого, гуманного в хруффах.

Может, и есть отдаленное сходство между племенами амазонок — взрослых женщин и юных девушек и немецкими собаками-пастухами: приди ко мне в кроватку, хорошенький щеночек, займись со мной любовью…

— Итак, есть ли у них чувства?

— Конечно, и они больше походят на наши, чем на чувства животных. Думаю, мы любим их, как вы, люди, любите домашних питомцев. Мы получаем удовольствие, когда спариваемся с ними.

Невозможно выбросить из головы глупую мужскую фантазию о женщинах и собаках. Она, конечно, не совсем здесь уместна, но аналогия все-таки есть.

— Они могут говорить?

— Нет. Они общаются не на вербальном, то есть словесном уровне, а на уровне собак. Как и ваши питомцы, наши мужчины различают интонации и их можно обучить нескольким простейшим словам. Сидеть, стоять, принести, в постель — какая хорошая собачка!

Хруфф продолжала:

— Я еще себе могу представить любить мужчину, но дружить с ним — нет.

Что касается меня, то я неоднократно слышал, как земные женщины говорили то же самое.

— Некоторые люди полагают, что дружат со своим домашним зверем.

— Воображение — опасная штука, оно может обмануть тебя, направить по ложному следу. Собаки реагируют на поведение хозяев, то есть люди подсказывают им, как себя вести. Коты же, наоборот, издают некоторые оригинальные звуки, своеобразно ведут себя, а их поведение неправильно истолковывается людьми. Кошачьим абсолютно безразлично, кто находится перед ними.

У подножия холма тем временем дела шли своим чередом — сцена любви достигла кульминации. Мужчина внезапно громко вздохнул от удовольствия, но парочка по-прежнему стояла на месте в прежнем положении. Это напомнило мне давно виденную порнографическую открытку. Затем, оторвавшись друг от друга, они упали на песок. Шрехт изменила положение тела, слегка переместившись в своем гнезде, и теперь смотрела мне прямо в глаза: