Собственность короля - Морган Хауэлл

Как только Дар пересекла границу, обозначенную воткнутыми в землю сучьями, ее схватил орк-дозорный. Прижав ее к груди одной рукой, он поднес к ее горлу лезвие меча. Он стиснул девушку с такой силой, что у нее едва хватило дыхания, чтобы прокричать:

— Гат («Перестань»)!

Услышав слово, произнесенное на его наречии, орк растерялся. Дар выкрикнула:

— Мер сав Ковок-ма («Я вижу Ковока»)!

Так, пользуясь своим скудным запасом оркских слов, она выразила просьбу. Дозорный что-то ответил ей, но она не поняла и повторила:

— Мер сав Ковок-ма.

Орк опустил меч и схватил Дар за руку.

— Сутат, — проговорил он.

Это слово Дар поняла. Оно означало «пойдем». Орк подвел ее к одному из шалашей и заговорил с орком, находившимся внутри. Камышовый занавес раскрылся, и Дар увидела зелено-золотую вспышку в темноте.

— Даргу? Что ты тут делать?

— Мне нужно поговорить с тобой.

Ковок-ма бросил фразу дозорному, и тот ушел. Затем орк что-то отодвинул в сторону и освободил клочок земли рядом с собой.

— Садиться, — сказал он.

Запахнув порванное платье, Дар опустилась на колени и забралась в шалаш.

— Шашав, Ковок-ма («Спасибо, Ковок-ма»), — сказала она.

— Я чувствовать запах страха.

— Хай. Один мужчина чуть не изнасиловал меня.

— Что означать «изнасиловать»? — спросил Ковок-ма.

— Когда мин и мут делают такое, что превращает мут в мутури. Какое это слово?

— Я не понимать.

— Мин… мут… вместе, — пробормотала Дар и изобразила жестами соитие. — Делают ребенка. Какое слово?

— Трим. Мы говорить: «Мин тримак мут».

— Вашавоки пытался тримак меня против моей воли.

— Против твоей воли? Как такое может быть? — спросил Ковок-ма.

— Мужчины сильные, — вздохнула Дар. — Они пользуются своей силой.

— Но это оскорбить Мут ла!

— Мужчинам плевать на Мут ла.

— А вашу Карм это оскорблять?

— Хай.

— И все же вашавоки так делать?

— Все время, — ответила Дар. Даже в темноте она заметила, что Ковок-ма вытаращил глаза. Казалось странным, что рассказ об изнасиловании так его поразил.

— Это случиться с тобой?

— Не сегодня. Я отбилась от него. И теперь он злится.

— Кто этот вашавоки?

— Мердант Коль, — сказала Дар. — Он ездит верхом на коне.

— Ба Сими?

Дар мысленно перевела эти слова. Получилось «голубоглазый».

— Хай. Это он.

— Что он станет делать теперь? — спросил Ковок-ма.

— Он может попытаться снова сделать это. Он может позволить другим сделать это. Он может побить или убить меня. Я не знаю.

— Я видеть тебя с Ба Сими много раз. Мне казаться, ты не бояться.

— Он говорил, что я его женщина. Он защищал меня от других мужчин, но только потому, что сам хотел меня. И сегодня вечером он… — Дар умолкла, услышав цокот копыт. Она вгляделась во мрак и увидела силуэт мерданта Коля верхом на Громе. Она шепотом добавила: — Он вернулся.

Ковок-ма отлично видел в темноте. Он следил за тем, как мердант спешился, подошел к полотняной хижине, где спали «жен-счины», и заглянул туда, а потом повел своего коня к амбару. Он заметил, что Коль ступает как раненый. Орк плохо разбирался в выражении лиц людей, но резкие движения этого человека выдавали его злость. Пока Ковок-ма наблюдал за мердантом, от Дар стал исходить более сильный запах. Кисловатый запах страха смешался с сильнейшим гневом. Когда Коль исчез в амбаре, Дар прошептала:

— Я могу остаться здесь на ночь?

Ковок-ма помедлил с ответом. Ему не нравилась мысль о том, что вашавоки останется в его жилище. Ее запах будет долго витать здесь даже после того, как она уйдет. Кроме того, вашавоки были странными и жестокими.

«Зна-ят прав, — сказал себе Ковок-ма. — Мне следует сторониться их».

И все же, хотя Ковоку хотелось верить, что судьба Дар — не его забота, он не был уверен в том, что с этим согласна Мут ла.

«Если для Мут ла честь, когда Даргу подает пищу, разве Мут ла не рассердится, если над Даргу случится насилие?»

Ковок-ма посмотрел на Дар, молча ожидающую его ответа. Девушка гневалась и боялась одновременно.

«Я назвал ее матерью», — подумал орк и понял, какой должен дать ответ.

21

Сначала то, что к ней прикасаются, снилось Дар в страшном сне. Потом она очнулась и поняла, что рука на ее плече принадлежит не Колю. Она лежала, свернувшись калачиком, на земле в шалаше Ковока, так близко к сидящему орку, что его колени касались ее спины. Ковок-ма стал трясти ее сильнее. Страшный сон развеялся, но не пропало ощущение опасности.

— Ты должна уходить, — сказал Ковок-ма.

Дар выглянула наружу и увидела, что занимается заря. Ей стало страшнее.

— Я не могу остаться?

— Тва. Ты уходить сейчас.

Дар гадала, понимает ли Ковок-ма, что обрекает ее на гибель.

«Наверное, понимает, — подумала она. — Ему просто все равно».

Дар хотела попросить его о защите, но тут же отбросила эту мысль. «Не стану унижаться».

Но при этом для нее исчезала последняя надежда. Она снова выглянула из шалаша. В лагере все было спокойно.

— Вата, — проговорила Дар, надеясь, что Ковок-ма поймет, что это последнее «прощай».

Запахнувшись в порванное платье, Дар поспешила к женскому шатру. Она надеялась успеть переодеться в запасное платье и, возможно, разыскать какое-нибудь оружие до того, как мужчины явятся завтракать. Когда Дар вошла в шатер, проснулась Тарен.

— А, вернулась, — пробормотала она спросонья, заметила, что платье у Дар разорвано, и спросила: — Что, плохо было?

— Хуже, чем ты можешь себе представить, — ответила Дар, проворно переодеваясь. — А где ножи?

— Зачем тебе нож?

— Просто нужен.

— Они в повозке лежат, — ответила Тарен.

«В повозке Тига, — подумала Дар, и сердце у нее ушло в пятки. — Придется обороняться палкой или половником».

Дар вышла из шатра, чтобы избежать дальнейших расспросов. Рядом с потухшим костром стоял котел с холодной кашей. На краю котла висел половник. Дар взяла его. Половник был легкий, но другого ничего не нашлось — все дрова в костре прогорели.

«Пожалуй, это и будет мое оружие», — с тоской подумала Дар и зачерпнула половником холодную кашу, чтобы в последний раз хоть немного поесть.

Она жевала кашу, когда из шатра вышла Тарен.

— Дар, что стряслось ночью? — спросила она.

Дар проглотила комок каши.

— Мердант Коль начал приставать ко мне. Он…

Тут она увидела, как из амбара выходят мужчины, и умолкла. Обычно солдаты плелись к костру заспанные, похмельные. А этим утром они вышли из амбара толпой и направились к костру с таким видом, словно их ожидало какое-то важное дело. Дар заметила, что ни один из мужчин не несет деревянную миску. Она смотрела, как они приближаются, и ей нестерпимо хотелось убежать. Удержалась она от этого, только призвав на помощь всю свою храбрость.