Я вам покажу! - Катажина Грохоля

В одиннадцать малолетка высунулся из своей комнаты. Я как раз раздвигала диван.

– Тетя, я ложусь спать, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответила я. – Я тоже ложусь.

– Может, я приготовлю тебе ванну? – робко спросил он, а я поняла, что ему очень хочется сделать мне что-нибудь приятное, чтобы снять тот стресс, который я пережила по его вине.

Я только что закончила два телефонных разговора – один с Камой, которая мне доложила, что происходило на работе после моего ухода, и второй с Главным, которому я доложила, почему ушла раньше с работы. Я страшно каялась, малолетка, должно быть, услышал и сделал вывод, что он – главная причина всех моих неприятностей на службе и на собственной территории.

– Хорошо, милый, – сказала я, потому что самое важное в воспитании ребенка – не обижаться и дать ему возможность реабилитировать себя.

– Включить тебе массажный аппарат? Ты расслабишься, – предложил племянник, а я еще раз благословила день, когда у меня родилась идея почувствовать себя шикарной женщиной с пузырьками в ванне.

Я широко открыла дверь в сад, Борис подполз поближе к камину, коты радостно шмыгнули во двор, из ванной донеслись шум воды и урчание моего массажного коврика. Я налила себе рюмку коньяка и села в кресло. Однако этот день заканчивается приятно, я буду спать как убитая еще каких-то десять дней. Через десять дней вернется Агнешка, и малолетка будет ковыряться в их компьютере и стирать их файлы. Я подумала об этом с облегчением, хотя обожаю своего племянника. Но предпочитаю обожать на безопасном расстоянии.

– Тетя! – Петрек появился на пороге, а я аккуратно спрятала рюмку за кресло – зачем ребенку видеть, каким образом тетя лечит себе нервы? – Тетя, там набирается вода, а я пойду спать…

– Давай-ка живо! Спасибо! – сказала я и улыбнулась, а племяннику как будто кто-то снял горб. Он расправил плечи, подбежал и поцеловал меня в щеку.

Маленькому мужчине не так уж много нужно для счастья, жаль, что у них это проходит с годами. Я отпила глоток коньяка и включила телевизор. На экране некий господин посылал некой даме свою фотку из сортира – мол, ему нечем вытереть задницу. А прежде печальная дама, как только увидела этот снимок, немедленно поняла, что он ее бросил из-за отсутствия туалетной бумаги, а не из-за другой дамы, и, просияв от счастья, кинулась к нему с рулоном. Это была реклама телефона, который, оказывается, фотографирует. Какое счастье, что у меня нет сотового телефона, тем более такого, по которому какой-то тип может мне продемонстрировать свой грязный «антифэйс». Брр, как омерзительно! И тут я вспомнила, что в ванной набирается вода.

Когда я открыла дверь, оттуда выплыла волна белой пены с хвойным ароматом. Я бросилась к кранам, затем к розетке и выключила массажер. А затем, по щиколотку в воде, села и расплакалась.

Но откуда же малолетке знать, что не добавляют в ванну жидкость для купания, если работает гидромассажер?

Я собирала по квартире воду до полуночи. Моему полу катастрофически не везет. Его уже в третий раз за последние несколько недель до основания промывают.

Пол может этого не выдержать. Пена добралась до кухни и до комнаты, в которой сном праведника спал племянник. Единственная польза от случившегося состояла в том, что поубавилось коньяка в бутылке, потому что на трезвую голову я бы не смогла заниматься уборкой ночью. Да и пол в итоге блестит как никогда и благоухает хвоей. Я рухнула в постель в час ночи и мгновенно, как суслик, заснула. В три меня разбудил телефонный звонок. Я ничего не соображала.

– Ютка, что с тобой происходит? – услышала я в трубке голос моего Голубого.

– Который час? – невпопад спросила я, потому что еще не пора было вставать, ей-богу!

– Ютка, это я – Адам! – Далекое эхо неслось по проводам, и хотя некая часть моего «я» бодрствовала, но явно не та, которая отвечает за общение. Большая часть меня спала. – Что случилось?

– Ничего, – пробормотала я в трубку, – все в порядке. А как ты?

– Ты сделала визу? Вы приедете? – Адам удалялся в синюю даль. – Почему ты не пишешь?

– Не знаю… Понятия не имею… – Я должна куда-то ехать? Сегодня? Ночью?

– У тебя какой-то странный голос… У тебя точно все в порядке?

– Да… да, – прошептала я из последних сил. – Я стерла всю почту, завтра пошлю тебе емельку с работы…

– Как это – стерла? – допытывался Голубой, но у меня от усталости закрывались глаза, и, наверное, я переусердствовала с содержимым бутылки… – Нельзя все стереть!

К сожалению, можно. Если у тебя способный племянник, тогда все можно.

– Я напишу тебе завтра из редакции, – шепнула я в трубку.

– Целую тебя. – Мой любимый чмокнул меня перед сном.

– Я скучаю по тебе, – сказала я и повалилась на кровать, прямо возле Сейчаса, который примостился около подушки.

Почему именно в Америке другое время, не такое, как в Польше? Если разобраться, нет никаких оснований для такой разницы. Было бы гораздо лучше, если бы мы жили, как и прежде, на Земле, имеющей форму плоской тарелки, которую держат слоны, стоящие на панцирях черепах. Конечно, было бы лучше. Так нет, Копернику понадобилось открыть, что Земля круглая, и именно поэтому у меня ночь, когда у единственного в моей жизни любимого – день. Проснувшись утром, я не могла сообразить, почему телефонная трубка лежит на кровати в клубках шерсти Бориса, мне казалось, что звонил Адась, и до чего же было досадно, что я ничего из этого сна не помнила.

ТРОГАТЕЛЬНАЯ ЛОЖЬ

У меня нет времени, нет времени, нет времени. Утром – подъем, забрасываю малолетку в школу, второпях что-нибудь покупаю, потом редакция, теперь мне приходится бывать там ежедневно, племянник самостоятельно возвращается на поезде из школы и сам компостирует билеты. Тося появляется дома вечером. Она либо учится, либо ездит с подругами по магазинам, они выбирают платье на школьный бал – в среднем два раза в неделю, а выходные проводит у отца, мне она заявила, что никоим образом не может пропускать учебу.

Иначе говоря, прощай, Америка, – не оставлю же я дочь на праздники одну.

Не знаю, как успевают другие женщины, хотя бы те, у которых двое, трое, а то и четверо детей. Не знаю, как я справлялась с маленькой Тосей. Не помню. Наверное, я уже стара для таких детей. Но ведь Агнешка старше меня и справляется. А Гжесик намного старше Агнешки. Но они отгуляли свое, прежде чем обзавелись детьми. Весьма разумно.

Я написала Голубому, что мы не прилетим, наврала, что якобы на Рождество мы собираемся к моему брату, потому что он сломал ногу и не сможет приехать к нам. Чтобы не огорчать Адасика, что это из-за Тоси. Пусть уж Адась обижается на судьбу, столь неблагосклонную к костям моего брата. Мне было не очень приятно из-за этой маленькой лжи, но ведь я поступаю так не часто. Собственно говоря, редко, почти никогда. И как правило, из лучших побуждений – думаю, мне это зачтется.